Книга Благоухающий Цветок, страница 25 – Барбара Картленд

— Почему же, Фредерик? Что дает тебе повод так говорить? — воскликнула леди Осмунд.

— Потому что, как я уже говорил, Шелдон поддерживает губернатора в том самом вопросе, по которому у нас с ним особенно непримиримые разногласия.

— В чем именно? — спросила леди Осмунд.

— В его решимости обращаться с китайцами как с равными, на что у них нет никаких оснований.

— Как с равными? — отозвалась леди Осмунд, возвысив голос.

— О чем я и говорю, — твердо сказал генерал. — Кстати, ты знаешь, как китайцы зовут губернатора? — Он не стал дожидаться ответа жены, а желчно процитировал: — «Добрый друг номер один»! Это говорит о многом. Сразу видно, что он за человек.

Генерал покинул столовую, а Азалия, направляясь за леди Осмунд, чувствовала, как кружится у нее голова.

Ей следовало бы догадаться, думала она, что лорд Шелдон вовсе не такой, каким показался ей вначале.

Будь он плохим, разве смог бы он пробудить в ее душе те чудесные, волшебные чувства, что нахлынули на нее после его поцелуя?

«До чего же я глупа!» — думала Азалия.

Она вспыхнула, вспомнив те обвинения, которые бросала ему в лицо. Вспомнила, как уговаривала себя, что ненавидит и презирает лорда Шелдона, хоть и знала, что это не так.

В ту ночь она не спала и все думала, будет ли у нее когда-нибудь возможность сказать ему еще раз, как она жалеет, что превратно поняла их разговор с капитаном Уидкомбом.

Ему-то, конечно, все равно, что она о нем думает. И в то же время обидно сознавать, как сильно она ошибалась и какой была глупой.

Слова дяди настолько расстроили ее и вывели из душевного равновесия, что ей никак не удавалось сосредоточиться на шитье, которым она занялась после того, как леди Осмунд уехала с дочерями в губернаторский дом.

Губернатор устроил прием в своем саду. Ожидались все мало-мальски значимые лица Гонконга.

Генеральша со своей свитой уселась в карету, не сказав Азалии ни слова, и девушка в некоторой растерянности осталась стоять в обширном вестибюле, заметив, что адъютант, сопровождавший леди Осмунд, поглядывал на нее чуть смущенно.

Прислуживающие в резиденции уже поняли к этому времени ее положение в доме генерала и то, что даже малейшие попытки с их стороны быть вежливыми с девушкой вызывали раздражение сэра Фредерика и его супруги.

Азалия поднялась наверх в свою спальню и с минуту стояла у окна, глядя на видневшуюся за верхушками деревьев синюю воду пролива и маячившие за ним холмы полуострова Коулун.

Солнце окрашивало золотом гребни ласковых волн, и все же в душе девушки царила такая непроглядная тьма, что она даже не радовалась долгожданному теплу.

И тут ей пришла в голову одна мысль.

Она обещала госпоже Чан приехать к ней в гости, и сейчас у нее как раз появилась возможность не только повидать приятного ей человека, но и получить еще один урок китайского языка.

— Приезжайте в любое время! — пригласила ее еще на корабле госпожа Чан. — Вы всегда желанная гостья в доме моего супруга.

Набравшись храбрости, поскольку знала, что тетка придет в ярость, если узнает об этом, Азалия надела шляпку и, взяв с собой зонтик с кружевной каймой, принадлежавший прежде одной из кузин, спустилась вниз и попросила найти рикшу.

Слуга подозвал к дверям одного из китайских мальчишек, слонявшихся у резиденции, она уселась в коляску, и рикша быстро помчался по дороге.

Мальчишка был босой, в рваной одежде. Но на бегу он напевал какую-то мелодию, и Азалия чувствовала, что, несмотря на бедность, он по-своему счастлив.

Дом господина Чана стоял на склоне горы, чуть выше элегантных белых домов европейцев.

Подъехав к дому, девушка с восторгом увидела, что он построен полностью в китайском стиле — с зеленой черепицей и загнутыми краями крыши, украшенной фарфоровыми драконами.

Она отпустила рикшу, поскольку не могла заплатить ему за то, чтобы он ее дождался, и вошла в дом.

Внутри находилось, по китайскому обычаю, несколько внутренних двориков. Даже для богатого торговца дом был роскошным и поражал воображение.

Кай Инь Чан пришла в восторг, увидев гостью.

— Какая высокая честь для нас, — воскликнула она, кланяясь почти до земли, и, тут же забыв про церемонии, захлопала в ладоши и радостно засмеялась. — Я все время надеялась, что вы приедете! Мне нужно вам так много сказать! Как я рада!

Азалия окинула взглядом ее покои и подумала, что могла бы часами смотреть на длинные живописные свитки на стенах, на фарфор, очень старый, как она догадалась, и на изысканные завитки жадеитовых фигурок.

Она прежде и не подозревала, что жадеит бывает разных цветов и оттенков — от чистейшего белого до изумрудного и темно-зеленого, почти черного.

В комнате стояло и нефритовое блюдо с вырезанными на нем изысканными кошачьими силуэтами.

— Династия Чжоу, — сообщила ей госпожа Чан. — А вот изделие династии Цинь.

Лотос в цвету, белый и бледно-зеленый, казался настолько нежным и живым, что Азалии даже показалось, что его лепестки слабо трепещут.

Поразил Азалию и белый жадеитовый сосуд, украшенный рубинами и изумрудами в золотой оправе, но все-таки самое большое впечатление произвела на нее резьба по кораллу с изображением бога Ван Шу, скачущего над облаками [2] .

— Почтенный супруг утверждает, что жадеит спустился прямо с небес, он лечит тело и дает бессмертие, — по-китайски произнесла госпожа Чан.

— Я не уверена, что хочу жить вечно, — заметила Азалия. — Но вот иметь у себя хотя бы крошечную фигурку из этого камня мне бы хотелось.

— Жадеит, кроме того, прогоняет злые мысли, — продолжала госпожа Чан. — И приносит счастье.

— Значит, мне нужно обязательно купить… хотя бы горошину, — грустно сказала Азалия. Она вновь бросила взгляд на жадеит, почти поверив, что он может ей помочь. — Ах, какую удивительную коллекцию собрал господин Чан! — воскликнула она.

— Мой супруг все время покупает новые и новые камни, некоторые продает, другие оставляет. А самыми красивыми пополняет коллекцию.

Азалия не сомневалась в ее словах, но поняла, что Кай Инь Чан на деле знает совсем мало о коллекции и ее ценности. Ей просто нравилось, как всякой женщине, находиться среди красивых вещиц.

Вскоре нянька принесла Цзянь Циня, хорошенького, словно кукла. Азалия поцеловала ребенка в пухленькую смуглую щечку, и нянька снова унесла его укладывать спать.

— Чем мы займемся? — спросила Кай Инь Чан.

— Прошу вас, покажите мне еще что-нибудь из ваших вещей, — попросила Азалия. — Я просто в восторге от них.