Книга Охотники на фазанов, страница 92 – Юсси Адлер-Ольсен

Слегка передернув плечами, она сняла трубку.

— Да, — произнесла Кимми манерным хрипловатым голосом. — Кассандра Лассен. С кем имею честь разговаривать?

Голос в трубке она узнала с первого же слова.

— Извините, если потревожил. Это говорит Ульрик Дюббёль-Йенсен, если вы меня помните. Нам кажется, фру Лассен, что к вам сейчас направляется Кимми. Поэтому мы просим вас соблюдать величайшую осторожность и непременно предупредить нас, как только она появится.

Кимми выглянула в кухонное окно. Если они придут с этой стороны, она может спрятаться за дверью, и тогда они ее не увидят. Ножи в кухне Кассандры самого лучшего качества, прекрасно режут и мягкое мясо, и самое жесткое.

— Думаю, вам надо быть чертовски осторожной, если она покажется, фру Лассен. Когда она будет звонить в дверь, вы в конце концов согласитесь открыть, впустите ее и задержите подольше. А сами звоните нам, мы тут же примчимся вам на помощь.

Тут он даже хихикнул для убедительности, но Кимми ему не поверила: ничто не спасет Кассандру Лассен, когда придет Кимми. Это уже доказано.

Он дал ей три мобильных номера, которых Кимми еще не знала, — свой, Дитлева и Торстена.

— Огромное вам спасибо, что предупредили, — совершенно искренне поблагодарила она, записывая номера. — Можно узнать, где вы сейчас находитесь? Успеете ли вы в случае чего так скоро добраться до Ордрупа? Не лучше ли мне, если понадобится, позвонить в полицию?

Она так и видела перед собой лицо Ульрика. Только полный крах на Уолл-стрит мог бы вызвать на нем такое озабоченное выражение. Полиция! Самое неподходящее явление в сложившихся обстоятельствах!

— Нет, вряд ли стоит, я думаю. Разве вы не знаете, что полицию можно прождать целый час. Это если они вообще как-то отреагируют. Такие уж нынче времена, фру Лассен. Не то, что прежде! — Ульрик издал насмешливое хмыканье, как бы сомневаясь в эффективности сил правопорядка. — Мы находимся неподалеку от вас, фру Лассен. Сегодня мы на работе, а завтра будем в Эйльструпе у Торстена Флорина. Мы собираемся на охоту в грибсковской роще, которая входит в состав его имения, но все трое будем держать мобильники включенными. Звоните нам в любое время, когда бы ни понадобилось, и мы примчимся в десять раз быстрее полиции.

В Эйльструпе у Флорина, стало быть. Кимми отлично знала, где это.

И сразу все трое. Лучше и не придумаешь.

Значит, ей меньше хлопот!

Кимми не услышала, как открылась парадная дверь, но вдруг раздался громкий женский голос:

— Здравствуй, Кассандра! Это я. Пора подниматься!

Крик был такой, что разнесся по всему дому, даже стекла задрожали. Кимми оцепенела.

В вестибюле было четыре двери. Одна вела на кухню, другая в туалет, где в это время находилась Кимми, третья в столовую, откуда можно было попасть в «my room», где лежал окоченевший труп Кассандры, и, наконец, четвертая, ведущая в подвал.

Если этой женщине дорога жизнь, то ей следует выбрать любую из этих дверей, кроме той, что ведет в покои Кассандры.

— Привет! — крикнула в ответ Кимми, натягивая трусы.

Шаги за дверью остановились, и Кимми, выйдя в коридор, встретилась лицом к лицу с растерявшейся от неожиданности незнакомой женщиной.

Судя по синему халату и переднику, в который начала облачаться пришедшая, это была социальная работница или нанятая уборщица.

— Ну, здравствуйте еще раз! Я — Кирстен-Мария Лассен, дочь Кассандры. — Кимми протянула руку. — Кассандра, к сожалению, приболела, и ее положили в больницу, так что сегодня тут не нужно ничего делать.

Но женщина все стояла, застыв в нерешительности, и Кимми сама взяла ее руку.

Было ясно, что уборщица уже слышала это имя. Едва пожав Кимми руку, женщина тут же отдернула свою, глаза у нее были настороженные.

— Шарлотта Нильсен, — холодно представилась она, поглядывая на дверь гостиной, перед которой стояла Кимми.

— Думаю, мама вернется домой в среду или четверг. К этому времени я вам позвоню и скажу, когда прийти, — сказала Кимми и почувствовала, как слово «мама» обожгло ей губы.

Этим словом она еще никогда не называла Кассандру, но сейчас без этого нельзя было обойтись.

— Я вижу, тут вещи раскиданы. — Уборщица взглянула на брошенное на стуле в стиле Людовика XVI пальто Кимми. — Думаю, все-таки пройдусь по-быстрому по комнатам и приберусь немножко. Я же все равно прихожу на целый день.

Встав в дверях, Кимми загородила ей путь в столовую.

— Вы очень добры, но сегодня нам ничего не нужно, — сказала она и, взяв женщину за плечо, повела к вешалке.

Шарлотта вышла, не попрощавшись, и брови у нее были заметно приподняты.

«Пожалуй, надо как-то избавиться от старушонки», — подумала Кимми, выбирая между захоронением в саду и расчленением. Будь у нее или у Кассандры машина, она бы знала, куда отвезти тело. На севере Зеландии есть знакомое озеро, в котором найдется местечко еще для одного трупа.

Она внезапно замерла, прислушалась к голосам и вспомнила, какое сегодня число.

— О чем тут раздумывать? — спрашивали они. — Ведь завтра наступит день, когда все сойдется и разрешится на едином, более высоком уровне!

Не успела Кимми ступить на лестницу, ведущую наверх, как из комнаты, которая у Кассандры называлась «my room», донесся звон бьющегося стекла.

Ей хватило нескольких секунд, чтобы вбежать в гостиную и трезво оценить обстановку. Если бы не промах уборщицы, лежать бы ей сейчас рядом с Кассандрой с тем же навеки застывшим удивлением на лице.

Мимо уха просвистел кусок железной трубы, которым Шарлотта расколошматила дверь.

— Ты убила ее, психопатка несчастная! Ты убила ее! — со слезами на глазах выкрикивала домработница.

Подумать только, что Кассандра, эта мерзкая дрянь, смогла внушить кому-то такую привязанность! Непостижимо!

Кимми попятилась к камину и напольным вазам.

«Хочешь бороться со мной? — подумала она. — Давай, я не прочь».

Кроме силы исход схватки решает воля. Кимми знала это, как никто другой. Этими двумя составляющими жизни она овладела в совершенстве.

Схватив статуэтку из латуни, в стиле ар-деко, она прикинула на руке ее вес. При правильном броске эти грациозно раскинутые острые руки запросто уложат любого. Такого удара не выдержит ни одна черепушка.

Кимми прицелилась, метнула свое орудие и с удивлением увидела, как женщина отбила бросок своей железякой.

Статуэтка глубоко врезалась в стену, а Кимми начала отступать к двери, намереваясь убежать по лестнице и скрыться наверху. Там остался пистолет, заряженный и со взведенным курком. Эта заносчивая дура, связавшись с Кимми, сама уготовила себе такой конец.