Книга Белая львица, страница 93 – Хеннинг Манкелль

— Он на совещании, — сказала Линда. — И не может уйти.

— Объясни, кто ты. Скажи, дело не терпит отлагательства. Пусть уйдет с совещания.

Через несколько минут Сведберг ответил. Линда передала трубку Валландеру.

— Это я. Курт, — сказал комиссар. — Но ты погоди удивляться. Ты сейчас где?

— У себя в кабинете.

— Дверь закрыл?

— Подожди минутку.

Валландер услышал, как он захлопнул дверь.

— Курт, — сказал Сведберг, — ты где?

— В таком месте, где вам нипочем меня не найти.

— Черт!

— Слушай меня! Не перебивай. Мне нужно с тобой встретиться. Но только при условии, что ты ни слова никому не скажешь. Ни Бьёрку, ни Мартинссону — никому вообще. Если не можешь обещать, разговор окончен.

— У нас как раз совещание насчет того, как искать тебя и Коноваленко, — сказал Сведберг. — Нелепая ведь ситуация, если я вернусь на совещание и не скажу, что только что говорил с тобой.

— Ничего не попишешь. У меня есть веские причины действовать именно так, а не иначе. Я хочу воспользоваться тем, что нахожусь в розыске.

— Каким образом?

— Вот встретимся, тогда и расскажу. Решай!

В трубке царило молчание. Валландер ждал. Он не мог предсказать, что ответит Сведберг.

— Я приеду, — наконец проговорил тот.

— Точно?

— Да.

Валландер описал дорогу на Шернсунд.

— Через два часа. Успеешь?

— Постараюсь.

Валландер закончил разговор.

— Хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я делаю, — пояснил он дочери.

— Если что-нибудь случится?

Ее вопрос застал Валландера врасплох, и он не сумел ответить уклончиво:

— Да. Если что-нибудь случится.

Он выпил еще чашку кофе и уже собрался уходить, но вдруг заколебался:

— Я не хочу тебя пугать. Но прошу, в ближайшие дни оставайся здесь. Ничего не случится. Просто мне так спокойнее.

Она погладила его по щеке:

— Ладно, я останусь. Не тревожься.

— Всего день-другой. Вряд ли дольше. Думаю, к тому времени этот кошмар все же закончится. А потом я стану привыкать к мысли, что убил человека.

Валландер повернулся и, прежде чем она успела возразить, зашагал прочь. Уже сидя в машине, он увидел, что она вышла на дорогу и смотрит ему вслед.

Сведберг прибыл минута в минуту.

Без десяти три его машина свернула во двор.

Валландер надел куртку и вышел навстречу.

Взглянув на него, Сведберг только покачал головой.

— Что ты задумал? — спросил он.

— Я знаю, что делаю, — ответил Валландер. — Но спасибо, что ты приехал.

Они вышли на мост, который вел через старинный ров вокруг крепостных развалин. Сведберг остановился, оперся на перила и задумчиво посмотрел на зеленую тину внизу.

— Все это просто в голове не укладывается, — сказал он.

— А я пришел к выводу, что мы почти всегда живем вопреки здравому смыслу, — отозвался Валландер. — Думаем, будто можно затормозить то или иное развитие, если упорно его не замечать.

— Но почему Швеция? Почему они выбрали нашу страну?

— У Виктора Мабаши было разумное объяснение.

— У кого?

Валландер сообразил, что Сведберг не знает, как звали убитого африканца, и повторил его имя. Потом продолжил:

— Во-первых, разумеется, потому, что именно здесь находился Коноваленко. А во-вторых, чтобы напустить туману. Людям, стоящим за кулисами этого покушения, очень важно запутать следы. А в Швеции спрятаться легко. Можно без труда незамеченным пересечь наши границы, без труда исчезнуть. Виктор Мабаша подыскал на сей счет удачное сравнение. Он говорил, что ЮАР — кукушка, которая частенько подкладывает свои яйца в чужие гнезда.

Они двинулись дальше, к разрушенной крепости. Сведберг огляделся по сторонам.

— Никогда здесь не бывал, — сказал он. — Интересно, каково было полицейским в те времена, когда эта крепость стояла.

Они молча прошлись вокруг, глядя на руины некогда высоких стен.

— Ты должен понять, мы с Мартинссоном просто остолбенели, — сказал Сведберг. — Ты был весь в крови, волосы дыбом, в одной руке пистолет, в другой — ружье.

— Я понимаю, — ответил Валландер.

— Но мы совершенно напрасно сказали Бьёрку, что ты был не в себе.

— Иногда мне кажется, так оно и есть.

— Что ты намерен делать?

— Думаю выманить Коноваленко, пусть поохотится за мной. По-моему, сейчас это единственная возможность выманить его из укрытия.

Сведберг серьезно смотрел на него:

— Это очень опасно.

— Когда предвидишь опасность, риск уменьшается, — отозвался Валландер, одновременно размышляя о том, что, собственно, хотел этим сказать.

— Тебе нужно прикрытие с тыла, — продолжал Сведберг.

— Тогда он не придет, — решительно ответил Валландер. — Недостаточно, чтобы он думал, будто я один. Он непременно проверит. И только когда убедится, нанесет удар.

— Удар?

Валландер пожал плечами:

— Он попытается убить меня. А я уж постараюсь, чтобы ему это не удалось.

— Каким образом?

— Пока не знаю.

Сведберг удивленно посмотрел на него. Но промолчал.

Они пошли обратно и еще раз задержались на мосту.

— Хочу попросить тебя еще об одном, — сказал Валландер. — Я тревожусь за Линду. Коноваленко действует непредсказуемо. Поэтому я хочу, чтобы вы дали ей охрану.

— Бьёрк потребует объяснений.

— Знаю. Потому и прошу именно тебя. Можешь поговорить с Мартинссоном. Бьёрку вовсе не обязательно знать об этом.

— Ладно, попробую, — сказал Сведберг. — Понятно, что ты тревожишься.

Они перешли мост и зашагали вверх по склону.

— Кстати, вчера к Мартинссону заходил кто-то из знакомых твоей дочери, — сказал Сведберг, словно желая потолковать о чем-то менее мрачном.

Валландер удивленно воззрился на него:

— Домой?

— Нет, на работу. Дама заявила о краже из машины. Сказала, что она учительница твоей дочери. Я в подробности не вникал.

Валландер замер как вкопанный.

— Еще раз, — сказал он. — Повтори, что ты сказал.

Сведберг повторил.

— Как ее звали?