Онлайн книга «На шаг сзади»
|
– И кто это был? – Ее зовут Линнея Ведерфельдт, живет в Гусуме. – А что ей было надо на Бернсё? – Мать Исы решила заказать новые шторы. Она и эта Ведерфельдт – школьные подруги. Линнея собиралась снять все мерки и вернуться в тот же день, когда я кончу развозить почту. – Вы рассказали это Сведбергу? – Честно говоря, я подумал, что его это не касается, так что ответил уклончиво. – А он что? – Он стал настаивать. Чтобы отвязаться, я сказал, что это подруга мамаши. Тогда он потерял интерес. – А еще он что-нибудь спрашивал? – Насколько я помню – нет. Но когда я сказал, что со мной ездила женщина, он очень разволновался. Это я теперь точно помню. Не понимаю, как я мог забыть. – Что значит – разволновался? – Я вообще-то не мастер такое описывать. Разволновался. Может быть, испугался. Валландер кивнул. Сведберг думал, что это была Луиза. И испугался. – А что вы еще вспомнили? Вы сами сказали, что вспомнили пару вещей. – Я, должно быть, очень хорошо спал нынче ночью. Я вспомнил еще кое-что – помните, вы меня все расспрашивали, о чем мы с вами говорили в рубке? Так вот, пока мы чалились к первой пристани, я сказал, что почтальон, хочет он или не хочет, почти все знает о своей публике. Помните? – Теперь помню. – Уж не знаю, важно это или не важно. – Очень важно, – сказал Валландер. – Большое спасибо, что позвонили. – Приезжайте как-нибудь по осени, – сказал Вестин. – Когда во фьордах никого нет. – Должен я понимать это как приглашение? – Понимайте как знаете, – засмеялся Вестин. – Я обычно держу слово. Валландер повесил трубку, взял чашку с кофе и медленно пошел в гостиную. Теперь он отчетливо вспомнил весь этот разговор на катере. Каково это – работать почтальоном в шхерах. Вдруг он понял – это именно то, что все время от него ускользало и что он так мучительно хотел сформулировать. Интуиция его не подвела. Они искали убийцу, который тщательно и хладнокровно планировал свои преступления. Для такого планирования ему была необходима информация, причем получать эту информацию он должен так, чтобы никто об этом не знал. Скажем, иметь доступ к чужой почте, вскрывать запечатанные письма и читать их без помех. Он стоял неподвижно, держа в руке чашку с остывающим кофе. Неужели все настолько просто? Настолько ошеломляюще просто? Кто может иметь доступ к чужой почте? Леннарт Вестин дал ему возможный ответ – например, почтальон. Не важно, на море или на суше. И никто не заметит. Что– то говорило Валландеру, что он ошибается. Слишком уж просто. Так не бывает. Слишком просто, слишком фантастично, чтобы быть правдой. В то же время он не мог отрицать, что это вполне возможная гипотеза, которая разъясняет многие из нерешенных вопросов. В частности, как преступнику удается получать информацию. Открытки со всех концов Европы… Подделанные почерки… Усталость как рукой сняло. Мысли текли легко и плавно. Он видел следствие совершенно новыми глазами, теперь, по крайней мере, кое-что можно было логически объяснить. Он понимал, что даже если что-то и не так, все равно объяснение, подсказанное ему Вестином, позволяет создать некую работающую модель. Конечно, скорее всего, эта модель скоро рассыплется – слишком много в ней слабых пунктов. Прежде всего, жертвы жили в совершенно разных местах, их не мог обслуживать один и тот же почтальон. К тому же неизвестно, можно ли вскрыть письмо так, чтобы не оставить следов. Может быть, это кто-то из тех, что занимается сортировкой писем на каком-нибудь терминале? Не обычный почтальон, не тот, что колесит по округе с почтовыми сумками на заднем сиденье? Он сел на диван, так и не поставив чашку. Он понимал, что его версия с равным успехом может оказаться истинной и ложной. Может быть, это ложный след. Но сама мысль, безусловно, плодотворная. Это одно из возможных решений вопроса, откуда преступник знал все подробности о своих жертвах. Важно правильно поставить этот вопрос: как можно узнать чужие секреты, чтобы при этом самому остаться незамеченным? Он допил остывший кофе, принял душ и оделся. В четверть десятого он уже был в полиции – нужно было немедленно с кем-то поделиться своим озарением. Он знал, с кем. Анн-Бритт была на месте. – Как девочка? – спросил он. – Дети всегда заболевают в самый неподходящий момент, – сказала она. – Можешь называть это первым законом Хёглунд. Он улыбнулся и сел на стул для посетителей. Она сидела за столом и молча смотрела на него. – Надеюсь, что выгляжу получше, чем ты, – сказала она наконец. – Извини, конечно. Ты спал сегодня? – Пару часов. – Через четыре дня муж уезжает в Дубаи. Как ты думаешь, успеем мы разобраться с этой чертовщиной? – Нет. Она развела руками: – Тогда даже не знаю, как я справлюсь. – Будешь работать столько, сколько сможешь. Вот и все. Валландеру совсем не хотелось обсуждать проблему присмотра за детьми. Поэтому он перевел разговор на ночные события. Рассказал, что полицейский видел среди зевак на пляже в Нюбрустранде ту самую женщину, которую предположительно зовут Луиза. Он не помнил, говорил ли он ей о разговоре с датчанкой Лоне Кэр, поэтому на всякий случай рассказал и это. – Так значит, Луиза все-таки существует? Я-то уже начала думать, что это миф. Привидение. – Она, в свою очередь, может быть как-то связана с этой сектой, «Divine Movers». He могу с уверенностью сказать, что ее зовут Луиза. Но то, что она существует, можно считать доказанным. И к тому же она проявляет интерес к расследованию. – А это была она? – Скорее всего, да. Хотя, конечно, все бывает. Парень мог ошибиться. Есть и еще один вариант – она идет по следу, как Сведберг. Так сказать, продолжает его дело. – Идет по следу? – А почему нет? Надо, кстати, сказать ребятам в оцеплении, чтобы они держали ухо востро – на тот случай, если она опять появится. Он помедлил и рассказал о телефонном разговоре с Вестином и о возникших у него в связи с этим разговором мыслях. Она слушала очень внимательно, но он чувствовал, что ее одолевают сомнения. – Эту версию, конечно, стоит проверить, – сказала она, когда он закончил. – Но, боюсь, она лопнет. Слишком уж много слабых пунктов. Кстати, разве люди все еще переписываются по обычной почте? |