Книга Глухая стена, страница 88 – Хеннинг Манкелль

- И все?

- Яйца с винным уксусом тоже неплохо.

Интересно, какой истадский ресторан способен удовлетворить запросы Роберта Мудина? - подумал Валландер. Вряд ли такой вообще существует.

Мудин заглянул в свои сумки с провизией, стоявшие на полу. Однако ничем не прельстился.

- Обыкновенный салат подойдет, - сказал он. - На худой конец.

Они вышли из дома. Валландер спросил, не подъехать ли им до центра на машине. Но Роберт предпочел пройтись пешком. Полицейский патруль в штатском был на месте, в автомобиле.

- Интересно, чего они дожидаются? - спросил Мудин, когда они проходили мимо.

- В самом деле, интересно…

Валландер привел Роберта в единственный известный ему бар, где подавали салаты, и сам закусил с большим аппетитом. Не в пример Мудину, который тщательно изучал каждый листик салата, каждый овощ, прежде чем отправить его в рот. И жевал он до ужаса медленно, чем немало удивил комиссара.

- А ты осторожен с едой, - заметил он.

- Хочу, чтобы голова была ясная, - ответил Роберт.

А задница чистая, кощунственно подумал Валландер. В основном и я действую так же.

Он попытался за едой поговорить с Мудином, но получал лишь лаконичные ответы. Задним числом сообразил, что парень по-прежнему поглощен цифрами и секретами фальковского компьютера.

Незадолго до семи они вернулись на Руннерстрёмсторг. Мартинссон все еще отсутствовал. Роберт Мудин возобновил совещание со своими консультантами в Даларна и Калифорнии. Валландер почему-то решил, что выглядят они точно так же, как этот парень.

- Никто меня не выследил, - сказал Мудин, проделав на клавиатуре какие-то заковыристые манипуляции.

- Откуда ты знаешь?

- Вижу.

Валландер поудобнее уселся на походном стуле. Мы будто в охотничьей засаде, подумал он. Охотимся на киберлосей. Где-то они прячутся. И мы понятия не имеем, откуда они могут выскочить.

В кармане у него зажужжал мобильник. Мудин вздрогнул:

- Терпеть не могу сотовые телефоны!

Валландер вышел на лестничную площадку. Звонила Анн-Бритт. Комиссар сообщил, где находится и что удалось пока вытянуть из фальковского компьютера.

- Банк реконструкции и развития и Пентагон, - сказала она. - Два мировых центра абсолютной власти.

- Я, конечно, знаю, что такое Пентагон. А вот насчет этого банка мне мало что известно. Хотя Линда в свое время рассказывала. Причем отзывалась о нем весьма нелестно.

- Это банк банков. Он выделяет кредиты, прежде всего бедным странам. И способен поддержать экономику тех или иных государств. Его очень резко критикуют, в особенности за то, что, выдавая кредиты, он зачастую предъявляет получателям непомерные требования.

- Откуда ты все это знаешь?

- Бывший муж часто сталкивался с этим Банком, когда ездил по своим командировкам. И много чего рассказывал.

- Нам по-прежнему неизвестно, что все это означает, - сказал Валландер. - Ясности в помине нет. А ты из-за чего звонишь-то?

- Я решила еще раз переговорить с Рюссом. Ведь как-никак именно он вывел нас на Ландаля. Вдобавок я все больше склоняюсь к мысли, что Эва Перссон хоть и обожала Соню Хёкберг, но знала о ней, в сущности, очень мало. Она, конечно, врунья. Однако кое в чем, вероятно, не кривит душой.

- Что он сказал? Ну этот, Калле, кажется?

- Калле Рюсс. Я подумала, надо спросить, почему они с Соней расстались. Он такого вопроса не ожидал. Я заметила, что он в замешательстве медлит с ответом, но стояла на своем. И в конце концов обнаружилось кое-что странное. Он порвал с ней, поскольку она не проявляла ни малейшего интереса.

- К чему?

- А ты как думаешь? Ясное дело, к сексу.

- Он что, так прямо и сказал?

- Раскололся и все выложил. Познакомившись с Соней, он сразу в нее влюбился. Но мало-помалу выяснилось, что секс ее совершенно не интересует. И в конце концов он устал. Однако самое важное тут, разумеется, причина.

- И в чем она заключается?

- Соня рассказала, что несколько лет назад ее изнасиловали. И она все еще страдала от психологических последствий.

- Соню Хёкберг изнасиловали?!

- По его словам, да. Я поискала в наших базах данных. Среди старых дел. Но насчет Сони Хёкберг там ничего нет.

- И случилось это здесь, в Истаде?

- Да. И между прочим, я конечно же кое о чем подумала.

Валландер понял, куда она клонит:

- Сын Лундберга. Карл-Эйнар?

- Совершенно верно. Мысль, понятно, рискованная. Но, по сути, вполне допустимая.

- Как тебе это представляется?

- Я рассуждаю так: Карл-Эйнар Лундберг проходил как подозреваемый по делу об изнасиловании. Его оправдали. Хотя многое указывало на то, что насилие совершил именно он. И вполне возможно, не впервые. Только Соня Хёкберг в полицию не заявила.

- Почему?

- Есть множество причин, по каким женщины не заявляют о насилии. Ты бы должен знать.

- Стало быть, ты пришла к неким выводам?

- Весьма предварительным.

- Так или иначе, я хочу их услышать.

- Тут, конечно, возникают сложности. И мои выводы, не отрицаю, в общем-то притянуты за волосы. Однако Карл-Эйнар, что ни говори, сын Лундберга.

- Она что же, отомстила отцу насильника?

- Во всяком случае, это дает нам мотив. К тому же мы знаем о Соне Хёкберг кое-что очень важное.

- Что?

- Она была упрямая. Ты сам говорил, что отчим именно так ее охарактеризовал: очень сильная, настойчивая.

- И все-таки, по-моему, с логикой тут не очень. Девчонки ведь никак не могли знать, что за рулем будет Лундберг. И почем она знала, что он отец Карла-Эйнара?

- Истад - город маленький. К тому же нам неизвестно, как реагировала Соня Хёкберг. Может, она была совершенно одержима местью. Изнасилованные женщины получают тяжелейшую травму. Многие смиряются. Однако бывают и такие, кого буквально обуревает жажда мести. - Анн-Бритт сделала паузу, потом продолжила: - Мы сами сталкивались с одной из них.

Валландер кивнул:

- Ты имеешь в виду Ивонну Андер?

- Кого же еще?

Мысленно Валландер вернулся к событиям, случившимся несколько лет назад, когда одинокая женщина совершила целый ряд убийств, если не сказать казней, а жертвами ее стали мужчины, которые нападали на женщин. Во время этого расследования Анн-Бритт и была тяжело ранена.

Ну что ж, подумал Валландер, не исключено, что Анн-Бритт нащупала нечто важное, а то и решающее. Вдобавок это совпадало с его собственными предположениями, что убийство Лундберга - фактор периферийный и что подлинным центром событий является Фальк. Фальк, его журнал и его компьютер.