Книга Огонь в твоей крови, страница 54 – Лана Ежова

Кирилл, вернув себе человеческий облик, настроил фотоаппарат на ночную съемку. Свет луны освещал поляну, отличное техническое оснащение и опыт позволяли рассчитывать на четкие кадры. Горобинские не отвертятся.

Используя ствол поваленного клена вместо штатива, Кир приготовился поймать судьбоносное мгновение в объектив. Семья из одиннадцати особей вышла на поляну молчаливыми тенями. Вожак, отделившись от стаи, осторожно приблизился к молодому вервольфу. Андрей, страхуемый друзьями, присел на корточки и, схватив животное обеими руками за морду, заглянул ему в глаза.

Лучшего момента и не пожелаешь. Световспышка повергла в панику не только зверей. Пока его не обнаружили, Кир засунул фотоаппарат в сумку и, подпрыгнув, закинул ее на ветку ольхи.

— Доброй ночи, Андрей.

— Сомневаюсь, что она добрая, Кирилл.

Горобинский приложил усилия, чтобы не выдать охватившие его ярость и страх. Товарищи по проделкам тихим рычанием предупреждали, что готовы дать бой врагу. Стая выжидала.

— Ты позвонишь отцу сам? Или это сделать мне?

— Сам, — буркнул вожак-неудачник и полез в карман за телефоном.

Рыжеватая волчица цапнула товарища за пушистый бок, и тот, правильно расшифровывая жест, бросился на соглядатая. Кир, отскочив в сторону, споткнулся о выставленную ногу Горобинского.

— Убить! — приказал самозваный вождь стае.

— Сидеть, — тихо возразил Кирилл, поднимаясь с земли.

И к ужасу троицы, волки его послушались. Больше того — подчинились, мелко дрожа, и Вася с Алиной.

— Как ты это сделал? — пораженно прошептал парень.

— Подрастешь, возможно, узнаешь. Если, конечно, перестанешь делать глупости. — И бросил вервольфам: — Принять человеческий облик!

Понурив голову, Андрей глухо спросил:

— Что мне будет за это?

— Тебе? Узнаешь от отца. А вот его ждет штраф и предупреждение, второе, как ты знаешь, серьезнее, нежели денежные взыскания. Твое счастье, что никто из людей не пострадал.

— А мои друзья… Что будет с ними?

— Также на усмотрение твоего отца. Но их репутацию ты запятнал изрядно.

С долей жалости посмотрев на корчащихся в принудительном обороте ребят, Кир подозвал альфу стаи. Узнав, что они отныне свободны, волк лизнул его в правую руку и увел семью в глубь урочища. Подальше от странных двуногих. И вскоре торжествующий вой возвестил, что хоть кто-то полностью доволен тем, как разрешилась ситуация.

Поговорив сначала с Булатовым, затем со старшим Горобинским, Кирилл вернулся в село. Собрав вещи и расплатившись с полуночничающей перед телевизором Ариной Михайловной, расспросил, где искать Кондратия. Когда знахарь получил свою благодарность, выраженную в денежном эквиваленте, Кир отправился домой.

Квартира встретила его пустотой. Не дозвонившись Лиле, набрал номер брата. Быстро взяв трубку, Богдан успокоил, объяснив, что Лиля, несмотря на праздник, засела в редакции. Пользуясь отсутствием жениха, Макарова строчила статьи наперед, чтобы со спокойной душой уехать в свадебное путешествие и не переживать, сможет ли обойтись без нее родной журнал.

— Не говори, что я вернулся, — попросил Кир Данилевского, — заеду за ней на работу сам.

— Как скажешь, — усмехнулся в телефон Богдан, — только не забывай, сюрпризы она не любит.

— Пора научить ее видеть их прелесть.

— Ну-ну, удачи, братишка.

— Макарова, слушай, ты наверняка без ума от радости, что вскоре станешь Данилевской? — кружась в кресле, поинтересовалась Камилла.

— Нет, — не отводя взгляда от монитора компьютера, призналась Лиля.

— Не поняла?! Ты не рада?

— Я не стану Данилевской.

— Макарова, я чего-то не знаю? — осторожно спросила брюнетка, перестав вращаться. — Ты передумала выходить замуж?

Лиля, хмыкнув, оторвалась от вычитки сверстанной статьи о драгоценных камнях, влияющих на паранормальные способности человека.

— Моя будущая фамилия Булатова, Мил. Кир полгода назад все-таки поддался на уговоры отца.

— Мне казалось, он категорически против и ни за что не откажется от фамилии отчима. Ты сама говорила.

— Я смогла его переубедить, предупредив, что оставлю девичью, если он не согласится.

Камилла прищурилась:

— Чем тебе не нравится быть Данилевской?

— Тем, что эту же фамилию вскоре будешь носить и ты. А я не хочу, чтобы люди думали, что я кровная родственница такой ехидны.

Прежде чем университетская врагиня начала возмущаться, Лиля рассмеялась:

— Поверила, да? На самом деле хотела окончательно помирить Кирилла с отцом. Ему пока невдомек, как хочется мужчине, чтобы единственный сын носил твое имя…

— Коварная ты штучка! Подлизываешься к будущему свекру?

— Конечно, — кивнула магичка. — А ты бы на моем месте поступила иначе?

— Ох, Лиль, со статусом невесты я в пролете. Богдан от меня отдаляется с каждым днем все больше.

Макарова успокаивающим жестом положила руку на плечо Камиллы:

— Ты не преувеличиваешь?

Та печально покачала головой.

— Ладно, хватит о грустном. Я хочу шоколадку и кофе, а потом буду собираться домой. Ты со мной?

— Ага, особенно в плане шоколадки. И так как это твоя идея, покупать идешь ты.

— Без проблем. Тогда ты варишь кофе.

Совместные приключения почти полугодичной давности и работа в одном медиахолдинге сблизили девушек, если не сказать сдружили. Камилла Алимова утратила саркастичную ершистость, и не последнюю роль в этом преображении сыграл брат Кира. Но как бы ни хотелось на самом деле породниться с Алимовой, влезать в ее отношения с Богданом Макарова не собиралась. В делах любви посредники не требуются.

Выйдя из редакторской, Камилла столкнулась с Кириллом. Поздороваться он ей не позволил — сделал знак молчать и подмигнул. Девушка понятливо кивнула и улыбнулась. Кажется, кофе варить придется самой.

— Привет, трудоголик, — раздался сзади самый замечательный и родной голос в мире. — Кто ты, незнакомка? И где моя невеста? Которая должна с друзьями жарить шашлыки на природе или на крайний случай лежать дома на диване с книгой в руках?

Сердце забилось быстрее. Боясь, что от тоски у нее начались слуховые галлюцинации, Лиля медленно обернулась.

— Кир? — Шепотом, недоверчиво.

— Здравствуй, мой Лиленок-олененок.

Услышав интимное прозвище, которым любимый называл, лишь когда они оставались одни, она радостно вскрикнула:

— Кирилл! — И бросилась жениху на шею.

Некоторое время они так и стояли — крепко, почти до боли сжав друг друга в объятиях, щека к щеке.