Онлайн книга «Территория войны»
|
– Нет, пусть гоняет. Как там у вас? – Все замечательно. Только в школу уже послезавтра. – Не хочется? – Хочется и не хочется, и то, и то. Ты когда-нибудь к нам приедешь? – Когда-нибудь. У вас все хорошо? – Ты уже спрашивал. Все замечательно. – Ты мне позвонишь, если что? – Если что? – Ну, заболеет кто, или еще что-нибудь. – Какой ты странный! – Ладно, беги, Аленка, мама заждалась. Поцелуй за меня братика. Я тебя крепко-крепко... – Я тоже крепко-крепко! Спал я ночью как убитый, но сны запомнил. Плыли мы втроем с детьми по реке на лодке, и с нами была еще очень большая кошка. Начались какие-то неприятности, лодка потекла, и нас остановили на реке для проверки водительских прав. Вчерашняя угроза бандита, далекий голос Аленки в телефонной трубке, лодка и кошка из путаного ночного сна переварились за ночь в густую вязкую ярость. В телефонном справочнике я нашел номер городской думы. Какая бы ни была у этого олигарха армия охранников, если он слуга народа, то должен, как любой депутат, иметь приемные часы для своих избирателей. Городская дума оказалась распущенной на каникулы. Я повесил трубку и начал одеваться. Сидеть в воскресенье в пустой квартире без дела было невыносимо, хотелось действовать, гнать, бить, крушить... Но только не сидеть на одном месте. Где же он может сейчас быть? На одной из своих яхт, в далеких морях или океанах? Но попробовать добраться до него я мог только тут, в луже Пироговского водохранилища, около железнодорожной станции «Водники», которую заметила Алла. Это называлось искать не там, где потерял, а там, где светло. С какой стати он должен торчать там, с его-то возможностями? Но дома все равно не высидеть, а там все-таки вода и пляж... А самое главное – скоро выборы. Плакаты и листки с физиономиями кандидатов в депутаты начали расклеивать по всем московским дворам. Почему бы ему не быть в это горячее время ближе к своим избирателям, да хоть на тех же «Водниках», если он совсем без воды жить не может? И я решил попробовать, в худшем случае хотя бы искупаться и позагорать. Я гнал по полупустым воскресным московским улицам и с удовольствием слушал густой рык движка у себя под коленями. Это было единственное время, когда можно прокатиться себе в удовольствие по городу, не изнывая в бесконечных пробках. Еще я люблю выезжать за час до рассвета, в светлую летнюю ночь, когда весь город с его пустым асфальтом – твой. В наушниках под шлемом пискнул зуммер, я снял руку с руля, вытянул микрофон и нажал кнопку за пазухой. Чтобы пользоваться обычным мобильником на мотоцикле, нужны длинные провода и сноровка. Все провода я приспособил сам. Конечно, есть что-то и посовременнее, но обхожусь пока этим. – Это ты, Николаша? Приветик, это Клава, помнишь меня? – Привет, Клава, что новенького? – Гудит что-то. – Это мотор гудит, все нормально. Я тебя слушаю. – Это, как его... мы тут сидим втроем... ну, как тогда в больнице, навещаем его. Это... ну, ты сам сказал, позвонить, если что... – Да, да, говори, Клава! – Я не снижал скорости. – Я про письма – помнишь, звонила? С пустышками внутри. – Ну, ну, помню, интересно. – Ага! Так это... кладовщице нашей, у нее тоже две акции, так ей конверт с нормальным письмом пришел. На собрание акционеров, внеочередное и очень срочное, приглашают. Представляешь, Николаша, из всех нас – ее одну. Это как понимать? – Когда собрание? – Сегодня, в шесть часов. Ты скажи, может, и нам всем пойти, кому пустышки в письмах пришли? Устроить им веселую жизнь? – Где собрание? – В воинской части какой-то, там и номер указан. – Отчего же не пойти. Только вас не впустят. – Как не впустят? – Там солдат с автоматом стоять будет – вот как. Не зря они воинскую часть выбрали. Адрес знаешь? В наушниках послышалась возня, нетрезвые вопросы, шуршание. Вспомнили только улицу, но этого было достаточно. – Жалко только, Серега еще рот плохо открывает, а то бы устроили им... Ты точно знаешь, что не впустят? – Точно. Спасибо, Клава, если будет время, заскочу туда, погляжу. Привет болезному. – Эй, эй, стой... еще не все! Серега еще что-то хочет сам... Ты слышишь? Опять в наушниках возня, пьяный говор... – Здорово, боксер! – Привет, Серега! Ну, рот теперь открывается? – Пока хреново. Слухай, боксер, что я тебе хотел сказать-то... Тут ко мне одна дамочка в больницу подвалила, с бумагами всякими. Подпиши, говорит. Бутылку выставила, денег дала. В пятницу это было, после поминок. Я голову с похмелюги поправил этой бутылкой. – Что подписывал? Не тяни – я на мотоцикле. – А! Ну, да... так она мне сначала лепила, мол, ты пострадавший, тебя незаконно уволили с завода, и все такое... Все путем, в общем, я не возражал, раз потерпевший. Потом про акции эти говорила, что подписи на протоколах туфта, собрание липовое, и обязаны были мне, как акционеру, все бумаги представить, а они избили, и свидетели есть... Все так складно лепила, и я со всем согласился. – Куда бумаги? – В суд. Я их все подписал. И денег мне еще дала, мы на них до сих пор вчетвером лечимся. Только я того, боксер, что-то сумлеваться потом стал... Еще она все лепила о профкоме на нашем заводе, мол, защищают они всех, а я на заводе ее и не видал никогда, а о профкоме все забыли давно. – Одна приезжала? – Не, с ней еще один был, здоровый такой, с татуировкой во всю клешню, его рожа мне точно не понравилась. Скажи, боксер, может, это подстава какая? – Пообещала чего? – Ага, денег даст и на работе восстановит... – Худая такая? Востроносая? – Ага, страшнее тюрьмы. Знаешь? – Видал. Нехорошая. Они тебя и били, одна шайка. – Чего мне делать-то теперь, скажи? Вишь, я как почувствовал, стал сумлеваться... – Да ничего не делать, Серега. Подписал – и подписал. Суд теперь будет. Да уж и был, наверное. Но больше ты их не увидишь. И денег тоже. – А работа? – И работу не увидишь. Допивай, что осталось и выздоравливай. И не сомневайся больше. – Обрадовал ты меня... Ладно, а может, заедешь? Посидим, как тогда, все путем... – Не получится, Серега. – Ты уже с утра верхом? Ну, даешь, боксер! Не споткнись где – вишь, они все какие крутые. – Постараюсь. Ну, все, отбой, выздоравливай. Я щелкнул кнопкой телефона за пазухой и отвернул правой ручкой побольше газа в цилиндры. |