Онлайн книга «Радио Судьбы»
|
– Ага. – Старик оказался понятливым. Ваня даже не ожидал, что он так легко согласится. – Значит, у твоего папки в голове работает радио? Правильно? – Да... – Ну что же, это бывает, – спокойно сказал комбат. – Один мой приятель по училищу тоже после контузии стал слышать радио в голове. И все бы ничего, конечно... Наверное, это даже удобно – не надо таскать с собой приемник, не надо тратиться на батарейки, настроился и сиди слушай. Оперу там какую... Или балет... Но моему приятелю это радио говорило такие вещи, что в конце концов он... Николай был уже близко. Он увидел, что никто от него убегать не собирается, и перешел на шаг. – Потом расскажу, – шепнул комбат и громко сказал: – Добрый день! Искупаться задумали? Николай остановился, опешив. Точнее, опешил не он, а голос. Голос четко видел Ваню (скорее, его сияние), мог хозяйничать в голове у его отца, но он не замечал причины внезапного беспокойства Николая Рудницкого. Он пытался нащупать своим радаром причину этого беспокойства и ничего не видел. Николай стоял рядом с ЦЕЛЬЮ, но не реагировал на нее, а отвлекался на пустоту... – День добрый! – ответил Николай, чувствуя, что словно кто-то помогает ему листать книгу памяти с опаленными страницами, неизвестно каким чудом оставшуюся у него в голове. Наконец нужная информация была найдена. «Борис... Кажется, Борис... Обходчик на переезде...» Голос снова и снова пытался увидеть этого Бориса, но наталкивался на пустоту. – Вода уже теплая, – говорил Ластычев. – Можете залезать смело, не боясь. Иван Купала уже прошел. Знаете, такой языческий праздник, когда папоротник цветет? Ну, в наших краях он цветет долго, чуть ли не две недели. Цветки такие крупные, фиолетовые, с ладонь величиной. Я нарвал целый букет и поставил на стол в своей избушке. Заходите как-нибудь, полюбуйтесь. Голос тщетно пытался понять, что происходит. Он чувствовал реакцию Николая на что-то. На что-то, чего он видеть не мог. Почему? Что это было? Могло ли оно помешать? Или помочь? Голос не понимал. Он решил, что правильнее будет немного ослабить контроль, предоставить Николаю самому разобраться в ситуации. – Что вы несете? Какой папоротник? Какие цветы? Сынок, пошли домой. – «Задача» выскользнула из головы, как монета– из дырки в кармане. Николай снова стал нормальным, впрочем, голос не сомневался, что подчинить его своей воле будет так же просто, как нажать на педаль газа. – Что у тебя... с лицом? Он протянул руку, Ваня всхлипнул и отступил на шаг, но Ластычев, напротив, не тронулся с места. – Папоротник... Цветочек такой. Красивый такой цветочек. Не видели ни разу? Николай поморщился, от обходчика пахло дешевым табаком и перегаром. – Папоротник не цветет. Он размножается спорами. Ластычев бросил быстрый взгляд на его протянутую руку и заметил ободранные костяшки пальцев. – Правда? Не цветет? Удивительно. Значит, и носы тоже сами не бьются? – Какие носы? – повысил голос Николай. – Что вы хотите этим сказать? – А руку ты небось случайно ушиб. Об дверь туалета, когда чересчур громко пукнул? Это переходило всякие границы. – Пошел вон! – прошипел Николай. И обратился к сыну: – Пошли домой, Ваня. – Ефрейтор, на месте! – скомандовал Дастычев. – В общем, так, дорогой товарищ! Мы с Ваней немного прогуляемся. Помните, как в песне... «Мы на лодочке катались...» А вы помашите нам с берега. В противном случае я буду расценивать вас как неприятельского солдата на оккупированной территории. Ластычев стал медленно пятиться спиной, оттесняя Ваню к реке. Голос увидел, что ЦЕЛЬ удаляется. Этого нельзя было допустить. ЦЕЛЬ была опасной. От нее исходила угроза. Голос свился в тугой комок и щелкнул суставчатым хвостом, как укротитель бичом. Николай не задумываясь ринулся вперед – сквозь Ластычева. Это было ошибкой. Еще одной фатальной ошибкой, которую допустил голос. Комбат легко уклонился, подсел под руку Николая, слегка выставил вперед ногу и толкнул его в плечо. Николай во весь рост растянулся на траве. Ластычев прыгнул на него сверху, как наездник на лошадь, размахнулся... В последний момент он успел включить тормоз, поэтому рука (по его представлениям) лишь тихо стукнула Николая в затылок. Впрочем, этого хватило, чтобы тот дернулся и отключился. В ту же секунду он исчез с радара ГОЛОСА. Пропал. Голос завыл от страха, потому что сейчас он чувствовал себя беззащитным. Открытым. На мгновение напряженность поля резко скакнула. Джорджу показалось, будто что-то ударило его по глазам. Мотоцикл дернулся и заглох. Остановившийся двигатель затормозил байк, и, если бы Джордж не успел машинально выжать сцепление, они бы наверняка сделали «уши» – перевернулись через себя. «Урал» по инерции прокатился еще тридцать метров и замер на обочине. Джордж увидел крупные капли, упавшие на бен зобак. «Кровь!» – промелькнуло в голове. Кровь капала из носа и заливала подбородок. Он сплюнул и утерся рукавом. – Рита! Тело девушки обмякло, она больше не держалась за него. «Господи, как она не упала! Боже мой, она бы раскроила себе череп!» Джордж быстро поставил байк на подножку и перенес ногу через бензобак. – Рита! – Он успел вовремя. Тело девушки стало заваливаться набок, и он едва успел подхватить ее. – Рита! Ритонька, что с тобой! «Как ты ее назвал? – глухо спросил внутренний голос. – Что с тобой происходит, крутой парень? Ты уже готов пустить сопли?» Джордж отмахнулся от него, как от назойливой мухи, обнял девушку и перетащил ее на траву. – Сейчас, сейчас... – Он открыл кофр и достал последнюю бутылку пива. «Миллер» был уже совсем теплым. Джордж скрутил крышку, зажал горлышко большим пальцем и взболтал. Затем чуть убрал палец, и из бутылки, как из огнетушителя, брызнула тугая пенная струя – прямо на лицо Риты. Девушка заморгала, будто просыпаясь... Он просунул руку под шею и приподнял ее голову. – Попей немножко... Рита с трудом отхлебнула. – Что это было? – Что? – Что-то... Меня что-то ударило по голове. – Это... Наверное, солнце, дет... Э-э-э... Рита. Это солнечный удар. Тебе надо освежиться. – Он поднял бутылку и стал поливать ей голову. Рита завизжала, но через мгновение ее визг перешел в громкий смех. – Что ты делаешь? Что ты делаешь... сумасшедший? – Она закрывалась от него руками, но продолжала смеяться. И Джордж смеялся – как сумасшедший. – Пробую тебя затушить – как пионерский костер. – Пионерские костры не так тушат. – Воспоминание из далекого детства было забавным и одновременно – непри личным. Когда вожатый решал, что пора уходить в лагерь, девочки удалялись на безопасное расстояние, а мальчики становились в круг и тушили – подручными, в буквальном смысле этого слова, средствами. |