Онлайн книга «Эпидемия»
|
– Куда вылетает? – спросил еще более изумленный Кашинцев. – В Москву. Голос не обманул: через пятнадцать минут за ним действительно заехали, а еще через час он уже был в воздухе. – Это хорошо, что на питерских такая мода, – сказал Кашинцев сопровождающему – мрачному неразговорчивому мужчине с челюстью выпуклой и твердой, как пятка Брюса Ли. – Я вот только опасаюсь, что, если следующий президент будет из Владивостока? Сколько казенного горючего придется сжечь? Сопровождающий откинулся на спинку кресла и сделал вид, что спит. В половине первого ночи Игоря привезли в ИБХ и с ходу всучили кипу листов, отпечатанных на принтере. И чем дальше он читал, тем меньше понимал, чего от него хотят. Квалифицированной помощи? Дайте полную информацию! Сейчас он стоял в уголке и пил яблочный сок, размышляя над последними словами «распорядителя». «В первую очередь вирус поражает жителей мегаполисов. Социально успешных, наиболее дееспособных, среднего возраста, без различия пола…» Эта фраза приводила Кашинцева в восторг. Создать модифицированный вирус гриппа с такой высокой степенью избирательности – это титаническая работа. Нет, не просто титаническая – фантастическая! Например, если бы перед ним поставили такую задачу, он бы даже не знал, с какого конца подойти. Ну, может, он бы… Кто-то осторожно коснулся его плеча, прервав размышления. Кашинцев резко обернулся, едва не расплескав сок, и увидел перед собой распорядителя. – А-а-а, это вы… – Игорь Константинович, пройдемте, пожалуйста, со мной, – сказал распорядитель. Кашинцев пожал плечами. – Собираетесь предложить мне поучаствовать в каком-нибудь безобразии? Я – за! Распорядитель выдавил слабое подобие улыбки. – Вы можете разговаривать серьезно? – А я вообще никогда не шучу! – ответил Кашинцев. Распорядитель устало махнул рукой и пошел к выходу. Кашинцев – за ним. Они спустились в лифте на первый этаж. Перед зданием их ждала машина. – Игорь Константинович, – начал его провожатый. – Я получил указания предоставить вам информацию в полном объеме. Для этого нужно будет переехать в другое место. Кроме того, я обязан вас предупредить. Все, о чем пойдет речь, является государственной тайной. Вы должны будете дать подписку о неразглашении и строго ее соблюдать. На какое-то время, возможно – на очень продолжительное, ваши перемещения будут строго регламентированы… – Проще говоря, я стану невыездным, – пришел на помощь Игорь. Мужчина кивнул. – А если я проболтаюсь, то скоропостижно скончаюсь от сердечного приступа? – Возможны варианты, – сухо ответил тот. – Заманчивая перспектива! Ну что же, я считаю, это достойная плата за труды. Возлюбленное Отечество никогда не забывает своих верных сынов! – Я не могу настаивать. Вы вправе отказаться. – Ну почему же? Мне интересно. Такой шанс выпадает ученому раз в жизни. Мужчина пристально посмотрел на Кашинцева, желая понять, шутит он или нет. Но на этот раз Игорь был серьезен. – Я согласен. Подпишу все, что скажете. Вы только… Кстати, как мне к вам обращаться? – перебил он себя. – Валерий Алексеевич, – мужчина протянул узкую, но очень сильную руку. Они обменялись крепким рукопожатием. Затем Кашинцев подошел к машине и сел на заднее сиденье. Распорядитель устроился на переднем. – Валерий Алексеевич! – Да? – Ответьте, пожалуйста, на один мой вопрос, а то, боюсь, я умру от любопытства прежде, чем доеду. – Какой? – Скажите, а кто разработал этот вирус? Кто его изобрел? Распорядитель несколько секунд колебался. Затем спросил: – Это поможет вашей работе? – Ну-у-у… Надеюсь, что да. У каждого мастера – свой почерк. Я думаю, мне было бы легче ориентироваться… – Ильин. Валентин Алексеевич. Кашинцев застыл, открыв рот. Его реакция подействовала и на распорядителя. Второй раз за сегодняшнюю ночь он понял, что недооценивает серьезность ситуации. – В чем дело? – с беспокойством спросил Валерий Алексеевич. – Это что-то меняет? Кашинцев медленно закрыл рот, беззвучно пожевал губами, открыл рот, чтобы что-то сказать, и снова его закрыл. – Вы его знали? – Ильин… – проговорил Кашинцев. – Он закончил Академию на четыре года раньше меня. Знаете, он был самым умным у нас. Мог свободно запоминать по несколько страниц любого текста, целые колонки цифр, читал на четырех языках… Говорить не умел – произношение было ужасным, но читал блестяще. А еще он обыгрывал всех в шахматы. Причем вслепую. Ага… – Что? Хотите сказать, положение безнадежно? – Ну почему же? Был один человек, который иногда обыгрывал его. Тоже вслепую. Распорядитель нервно рассмеялся. – Может, надо было обратиться к нему? – Конечно, надо, – согласился Кашинцев. – Но Вы попали как раз по адресу, – и он принялся что-то насвистывать, явно любуясь собой. Некоторое время они ехали молча, потом Кашинцев громко хлопнул и нетерпеливо потер руки. – Ну? Скоро мы будем на месте? Эх! Ильин! Задам я тебе… Валерий Алексеевич повернулся к нему и ехидно улыбнулся. – Как насчет девочек? – сказал он, показывая на стайку проституток, стоявших на тротуаре. – Захватим с собой парочку? Мгновение – и машина промчалась мимо, оставив путан далеко позади. Кашинцев даже не обернулся. – Да ну их! Похоже, у нас будет занятие повеселее! Сон был беспокойным, отрывочным и при этом очень вязким. Он никак не хотел ее отпускать. Поэтому, когда в семь утра прозвенел будильник, Алена Муратова даже обрадовалась его надтреснутому звону. Не открывая глаза, она стала шарить по тумбочке, пытаясь нащупать большую круглую кнопку. Пальцы почувствовали знакомую дрожь, и тембр звука изменился. Алена выключила будильник и сунула руку обратно под теплое одеяло. Из этого состояния было только два выхода: либо еще повалиться на кровать, либо решительным рывком откинуть одеяло и опустить ноги на пол. Более заманчивым Алене представлялось первое: бредовый сон, прерванный вторжением реальности, мгновенно забылся, и девушка надеялась на то, что продолжение будет интереснее. Второй выход требовал заметного усилия над собой, а перспектива ступить голыми пятками на холодный паркет выглядела просто ужасной, но, увы, пора было вставать. «Надо купить какой-нибудь коврик, – промелькнула привычная мысль, пока Алена нащупывала кончиками пальцев комнатную твердь. – Миленький такой половичок». |