Онлайн книга «Эпидемия»
|
– Ну, а мы, – Валерий Алексеевич взял рацию, – немного прогуляемся. Пойдемте, Игорь Константинович. Кашинцев сунул руки в карманы, зачем-то ссутулился и пошел следом за куратором. Он поймал себя на мысли, что, возможно, выглядит не слишком естественно, хотя ему и казалось, что так он привлекает меньше внимания. – Расслабьтесь, – услышал он голос своего спутника. – Не думайте о том, куда и зачем мы идем; все ваши мысли написаны на вашем лице крупными четкими буквами. – Что же делать? – Попробуйте что-нибудь вспомнить. Например, число «Пи» до семнадцатого знака или сколько стоила водка в девяносто втором году. И главное – не смотрите никому в глаза. Под ноги тоже не надо. Валерий Алексеевич, казалось, вовсе не замечал, что происходит вокруг; занятый тем, чтобы не наступать в лужи, попадавшиеся им на пути. Они вошли в непримечательный московский дворик. На углу, за невысокой кирпичной оградой, – два зеленых мусорных бака; в центре – карусель, качели и лестницы, сваренные из труб. Внезапно Валерий Алексеевич свернул к ближайшему подъезду. Перед железной дверью ненадолго задержался: три кнопки блестели чуть больше остальных. Набрав нужную комбинацию, он и шагнул в темноту подъезда. Кашинцев – за ним. – Мы идем к его жене? – громким шепотом спросил он, едва дверь закрылась за ними. – Да нет же, – ответил куратор. – Мы занимаем позицию. Дом Гарина – напротив. А группа наружного наблюдения – в темно-синих «Жигулях» «девяносто девятой» модели. Вы обратили внимание: стекла изнутри запотели, а водительское – приоткрыто? Там они и сидят. Они поднялись на лестничную площадку между вторым и третьим этажами. – Не подходите к окну, – велел куратор. – Можете присесть на лестницу. Он достал рацию и поставил ее на подоконник. Сначала не было слышно ничего, кроме треска. Валерий Алексеевич щелкнул какими-то рычажками, и треск немного поменял тембр. Потом – еще и еще. – Думаю, этот канал, – произнес куратор. – Он сейчас свободен. Будем ждать. – Валерий Алексеевич, – Кашинцев не мог отделаться от ощущения, что все это – хорошо отрепетированный трюк. Все оказалось так просто, но он бы, например, ни за что не заметил, что у какой-то машины, стоящей в пятидесяти метрах от них, запотели стекла. Да он бы и не посмотрел на нее! Более того, Кашинцев был уверен, что и куратор даже не обернулся в ту сторону. – Как вы догадались, что группа наружного наблюдения – в «девяносто девятой»? Валерий Алексеевич пожал плечами. – Стереотипный выбор позиции для наблюдения. Учитывая то, что объект не обладает профессиональной подготовкой… Я бы и сам туда встал. Я же семь лет проработал «в поле», не забывайте. – А теперь? – А теперь моя работа – возиться с безумными гениями от микробиологии и ловить вирусы, летающие по Москве… Куратор помрачнел. Кашинцев понял, что продолжения не будет. Валерий Алексеевич достал мобильный и несколько секунд колебался, словно раздумывал, стоит ли звонить. Решил, что не стоит, и отключил аппарат. Когда с кофе было покончено, Гарин затушил окурок в пепельнице и поднялся с дивана. – Ладно. Пора! – Тебя просто так не выпустят, – сказал Козлов. – Распоряжение главврача – никого с территории больницы не выпускать! – Вернусь тем же путем, только в обратном порядке, – ответил Гарин. – Это не проблема. – Как знаешь. А то действительно – давай пристрою вас в отделении. Гарин задумался. Это было чертовски соблазнительно – спрятаться, забиться в уютную норку и ждать, когда все закончится. Но его почему-то не покидало ощущение, что с минуты на минуту за ними придут, и ему едва ли удастся повторить свой коронный трюк – прыжок из окна. Все-таки, четвертый этаж – это не второй. «К тому же, – невесело усмехнулся он, – я не посмотрел, есть ли здесь бельевой люк. Не во всяких кустиках стоит по роялю». – Нет, я пойду. – Я с тобой, – сказала Алена. – А вот ты как раз могла бы остаться, – возразил Гарин. – Я не хочу оставаться одна! – заявила Алена. – Ох! – притворно вздохнул Козлов, обращаясь в пустоту. – Молоденькие девушки на меня уже не реагируют. Мое место – на скамейке запасных. – Ты выступаешь в другом виде программы, – успокоил его Гарин, показывая на полупустую бутылку. – И тоже добиваешься определенных успехов. – Спасибо, друг! – Козлов поднялся с кресла и подошел к шкафу. Он открыл створки и принялся копаться, пытаясь что-то найти. – Хочу в память о нашей незабываемой встрече вручить вам скромный подарок. Он вытащил моток капроновой бечевки и протянул Гарину. Тот напрягся, отказываясь воспринимать это как намек. – Сейчас ты скажешь что-нибудь про мыло? Учти, это очень несмешная шутка. – Да какая шутка? – Алексей раскинул руки, отмеряя длину, затем еще раз. Он взял ножницы и отрезал получившийся кусок. – В городе – эпидемия, ты забыл? А радиус действия этого ЧИПа – 5 метров. Тебе-то что – сунул в карман и пошел. А барышня может заболеть. – И что ты предлагаешь? Козлов пожал плечами: – Обвяжитесь веревкой. Здесь будет метра четыре, так что… Не потеряетесь. – Спасибо, – Гарин смотал кусок бечевки и сунул в карман. – Что-нибудь еще? – Хм… Удачи! Гарин еще раз взглянул на Алену. «Может, останешься?» «Нет!» Она покачала головой. Такой диалог взглядов. Гарин дважды повернул ключ в замке и открыл дверь ординаторской. В коридоре было пусто. Откуда-то издалека доносились медленные шаркающие шаги, но того, кто производил этот шум, не было видно. На площадке перед лифтами тоже никого не было. Гарин обернулся и пожал Козлову руку. – Пока… – Пока… Ты это… – Алексей напрасно попытался выдавить из себя на прощанье очередную шутку. – В общем, сам знаешь… – И даже если не знаю – теперь это не имеет значения, – сказал Гарин. – В морг, – бросил Гарин охраннику, сидевшему внизу и, не дожидаясь ответа, быстро прошел мимо. Они добежали до двухэтажного домика из красного кирпича, завернули за угол и перелезли через забор. Там они скинули халаты, и Гарин наспех засыпал их мокрой опавшей листвой. – Здесь недалеко до Савеловского, – бросил он на ходу… Полковник Башкирцев прошел коридор первого этажа до конца и поднялся по лестнице. На втором все было немного по-другому: стены отделаны дубовыми панелями, под ногами – красная ковровая дорожка. Чем ближе он подходил к кабинету председателя, тем сильнее росло его беспокойство, но не потому, что Башкирцев боялся встречи с самим. Он опасался другого – что за те минуты, которые он отсутствует, в Центре появится новая информация. И полковник не сомневался, что эта информация будет неутешительной. А может быть, попросту кошмарной. |