Книга Брак по завещанию, страница 72 – Кейт Донован

— Привет, Фрэнк, добрый вечер. Я здесь, чтобы заключить мир между нами раз и навсегда. У меня есть предложение для тебя и твоего отца.

— Ты, должно быть, спятил. — Фрэнк вынул из-за пояса пистолет и нацелил его Джеку в лицо. — Убирайся отсюда.

Джек приподнял бровь.

— Скажи, твой отец дома?

— А ты храбрый, Райерсон. Отдаю тебе должное. Ты что, в самом деле думаешь, будто мы позволим тебе уехать отсюда живым?

— Но ведь в наших общих интересах положить конец вражде, пока еще кто-нибудь не пострадал.

— Надо было думать об этом раньше, до того, как мой брат был убит из-за тебя. Вражда не кончится до тех пор, пока не сдохнет каждый Стэндиш и каждый Райерсон.

Джек пожал плечами:

— Если бы ты выслушал меня, ты бы мог уяснить, что тебе необходимо, чтобы хоть один Райерсон остался в живых.

— Какого дьявола все это значит? — Фрэнк оскалил зубы. — Нам плевать на все твои хитрые бостонские делишки. Если бы ты не встал нам поперек дороги, «Шпора» была бы нашей уже к концу года. Это единственное предложение, которое меня интересует.

— Вот как? И ты хладнокровно собираешься убить меня? Не думаю, чтобы коронер на сей раз вынес вердикт о несчастном случае!

— — Ты нарушил права владения. Проехал по моей земле. У меня есть свидетели.

— Хватит, Фрэнк, — послышался усталый голос с крыльца, и перед ними появился Уолт Краун.

Джек невольно вытаращил глаза, увидев, насколько изменился глава семейства за три короткие недели. Множество новых морщин появилось у него на лице, гордая осанка исчезла, плечи поникли.

— Соболезную твоей утрате, Уолт, — совершенно искренне сказал Джек.

— Сомнительно, поскольку ты был причиной этой утраты! — прорычал Фрэнк.

Джек сосредоточил взгляд на отце.

— В какой-то мере мы все в том повинны, не правда ли? Причиной была кровная вражда. И потому я здесь.

Хочу убедиться, что больше никто не пострадает.

— Есть только один способ прекратить вражду, Райерсон, — заверил Джека Уолт. — Вернуть мне мою землю.

Если ты здесь за этим, прекрасно. Если нет, тебе лучше сесть на твою лошадку и убраться отсюда подобру-поздорову, пока Фрэнк не совершил такое, о чем мы все будем жалеть.

— Ты собираешься его отпустить? — так и взвился Фрэнк. — Почему? Из-за него погиб Рэнди. Если он не будет больше путаться у нас под ногами, «Шпора» не продержится и месяца. Его вдова будет умолять нас приобрести «Шпору» по любой цене, какую мы назовем.

— Ты меня порой беспокоишь, мальчик. — Краун покачал головой. — Ты не можешь хладнокровно убить Райерсона, как бы он того ни заслуживал.

— Но, па…

— Довольно! — Искра прежнего огня вспыхнула в голосе старика. — Входи, Райерсон. Послушаем, что ты скажешь. Фрэнк! Ты немного остынь, а потом присоединишься к нам.

Джек последовал за Уолтом в дом. Он оказался в комнате, которая служила одновременно конторой, гостиной и складом. Ящики, полные документов и газет, в полном беспорядке громоздились у стены. Грубо сколоченные деревянные стулья соседствовали с дорогой кожаной мебелью. У одной из стен стоял огромный дубовый письменный стол с двумя кингстонными коробками по бокам, и Джек вспомнил то место из дневника Эйба Стэнднша, где говорилось, что отец Уолта Рэндольф Краун использовал эти своеобразные сейфы для хранения самых ценных вещей. Эти хранилища были отделаны медью и кожей, и если верить Эйбу, то в каждой рукоятке было скрыто крохотное лезвие острого как бритва кинжала, умело замаскированное сложными украшениями.

— Присаживайся, — предложил Джеку старик, указывая на простой деревянный стул напротив письменного стола и в отдалении от сейфов. Джек подчинился, а Уолт, усевшись за стол, наклонился вперед и заговорил с неожиданной свирепостью:

— Не делай ошибок, Райерсон. Я считаю тебя и твою родню ответственными за смерть моего сына. Я не позволил Фрэнку убить тебя только потому, что не хочу видеть последнего из моих потомков в петле. Излагай свое дело и убирайся с моей земли.

— Смерть твоего сына была результатом несчастного случая, а главная ее причина — отвратительная и бессмысленная вражда. И еще чья-то смерть — только вопрос времени, Уолт. Ты должен это понимать.

— Так покончим с ней. Верни мне мою землю. Я даже заплачу тебе за нее — немного, а с чего мне вообще платить, если через несколько месяцев я получу ее даром? Разве что за ваш отъезд, твой и твоей семьи, безвозвратный. За это стоит заплатить. Какую цену ты назначишь?

— Я приехал сюда не за тем, чтобы торговаться. Я приехал сюда предупредить, что на кону у тебя куда большая ставка, чем ты предполагаешь. Нечто бесценное. То, что дороже любого ранчо. Твой внук.

— Мой?

Кровь отлила от морщинистого лица.

— Моя двоюродная сестра носит под сердцем ребенка Рэнди. Если бы Фрэнк в ту ночь, когда он убил Рэнди, довел задуманное до конца, он убил бы и Луизу, сначала ее изнасиловав. Мой приезд на место трагедии предотвратил это второе убийство. — Джек поднял глаза на старика. — Если бы Фрэнк убил ее, я выследил бы его и убил. Ты остался бы в полном одиночестве. Ты бы даже не узнал, что потерял внука. Вот к чему приводит кровная вражда, Уолт. Не тверди себе, что тебе нечего терять, поверь мне, ты теряешь очень многое.

— Внук. — Уолт облизнул пересохшие губы. — Это многое.

— Согласен.

— Фрэнк напал на нее? Я ничего об этом не знал. Она сильно пострадала?

— С ней все в порядке. Ее тошнит, она много плачет, отчасти из-за беременности, отчасти из-за гибели Рэнди.

Но все обойдется. И она станет отличной матерью.

— В Бостоне?

Джек посмотрел на него сочувственно.

— Я не ранчер, Уолт. И мне нужно, чтобы Луиза жила в моем доме. Но я сомневаюсь, чтобы мы могли отсюда уехать до того, как родится ребенок. Так что ты проведешь какое-то время с твоим внуком после его рождения при условии, что мы справимся со всей этой тяжкой неразберихой. И кто знает, может, этому человечку понравится мысль заделаться скотоводом на ранчо. — Наклонившись вперед, он проговорил настойчиво:

— Самое главное, чтобы ребенок был жив. Одного этого достаточно, чтобы ты захотел уладить наши противоречия.

— Каким образом их уладить?

Джек улыбнулся, ободренный этим простым вопросом.