Онлайн книга «Одна минута и вся жизнь»
|
— Я в порядке, — нужно учиться жить мертвой, — я тоже рада тебя видеть. Что ты сейчас делаешь? — У меня есть ночной клуб и ресторан. Мы на пару с Цыбой делаем свой бизнес, и дела идут неплохо. «Ах, да. Ты же сидел в тюрьме, я помню. Что ж, значит, все вышло так, как задумывалось». — Ты, наверное, помнишь. Я вытащил козырную карту. Теперь плачу налоги, отстегиваю «крыше» и живу спокойно. Три года, детка, три паршивых года. Но я не жалею. Другого пути у меня не было. — Я знаю. — Данка, ты пугаешь меня. Идем, повезу тебя обедать. — Ты быстро нашел меня. — Твоя мама беспокоится, и я вижу, что не зря. У тебя хорошая мать, Данка. Помнишь блины с вареньем? — Помню. «Мама всегда жалела и любила их всех, а его — особенно». — Поедем, Дана. Я обещал ей, что не оставлю тебя одну. — Я не хочу усложнять твою жизнь. Ты очень занят, а я… Я сама о себе позабочусь. — Ты говоришь глупости, а выглядишь просто ужасно. Поехали. Они вдвоем поднимаются по тропе. Дана идет впереди, Виталий — следом. Он давно научился владеть своим лицом, но когда он спустился к берегу и увидел одинокую фигурку на камне, в его груди словно атомная бомба разорвалась. Острая жалость пронзила его сердце — столько было безысходной тоски в опущенной светловолосой головке, в поникших хрупких плечах. Он не видел ее много лет, думал, что забыл ее, но стоило ему увидеть эти большие дымчатые глаза, нежное лицо, стоило поймать ее взгляд — и Виталий понял, что любовь всегда была с ним. Как забрасывают мокрым песком пламя, так он забрасывал ее будничными делами, глушил многочисленными связями, но все зря. В ту минуту он понял, что любит Дану так же, а может, еще сильнее. И теперь она совсем рядом, только протяни руку — и можно ощутить в ладони ее прозрачные пальчики… Но она идет вперед, далекая и безучастная. Виталий чувствует: с ней творится что-то страшное, он может потерять ее — уже навсегда, но она идет вперед и молчит. В глазах ее отражается небо, но жизни в них нет. Это не та девушка, которую он любил. Но он любит ее и такую, новую — еще сильнее. Их ждет большая темно-синяя машина, возле которой стоят два огромных парня. — Это Эдик и Егор. Данка, осторожно, головой не ударься. Виталька, старый друг и соратник. Длинный коридор, пропахший борщом и мокрыми простынями, запах горелых листьев и полыни на «точке», кровавые драки и клятва вендетты. И плюгавое тело слюнявого садиста на рельсах. Убив его, они избавили мир от будущего убийцы. «Я вполне могу терпеть его рядом. При нем мне не надо притворяться живой». — Помнишь, тебе никогда не нравились черные машины? Ты говорила, что они напоминают катафалк. Вот я и купил темно-синюю. Нравится? — Когда ты узнал? — О твоей… о твоем горе? В тот же день. Твоя мама, мы общались. Господи, мне так жаль! Малыш, ты не в себе. Нельзя так. У тебя есть Лека. Кстати, чудесный парень. Я подарил ему пони, ты видела? — Нет. Я прилетела вчера вечером. «Как будто, если теряешь один палец, а остальные остаются, рана меньше болит. Моя малышка, принцесса в атласном платьице, пахнущая птенчиком…» Яркая вывеска. Ресторан «Дана». — Виталик?! — Да, малыш. Ты помнишь?.. Она помнит. Горячие губы Витальки, его умелые и нежные ласки. Их ночь. Но это в прошлом. Где-то далеко. — Я ничего такого не имею в виду. — Он с болью вглядывается в лицо Даны. — Просто я всегда помню. Потому что ты — самое лучшее, что было в моей жизни. Я понимаю, глупо говорить сейчас об этом, но я помню. И я очень дорожу этой памятью… — Не надо, Виталик. «Все в прошлом. Я сама в прошлом. Я умерла». Таня почти не изменилась. С годами ее красота стала более яркой, зрелой. Дана рядом с ней выглядит смертельно больной. Таня обнимает подругу, чувствуя, как слезы текут по щекам. — Данка! Я так соскучилась! «Я, может быть, тоже». — Идем в кабинет, нам туда подадут еду. Томатный сок, ты его еще любишь? Ты его литрами когда-то уничтожала. — Да. — Ну, вот, сейчас придет Виталька, нам накроют стол. Вадик в отъезде, завтра явится. — Да. — Данка, это все ужасно! Как же так? Вадим вернулся с похорон прямо больной. Дана, я поверить не могу! — Да. — Прости, я не должна… Вот, садись сюда, здесь удобно. Красивый кабинет в голубых тонах. Круглый стол, дорогая мебель, цветы, мягкий ковер. Шелковая обивка кресел и бархатные шторы. Виталий разливает напитки. Томатный сок. — Данка, ты совсем ничего не ешь. — В его голосе тревога. — Девочка моя, ну хоть что-нибудь! Смотри, все вкусное, специально для тебя готовили, сами. — И правда, съешь паштет. Тебе такой всегда нравился. Помнишь, мы учили тебя готовить? «Таня еще не поняла. Никто из них не понял. Я умерла. Зачем мертвой еда?» Томатный сок. Дана делает глоток. Миллион долларов. Подпись в документах. Куча денег. Но он подавится ими. Он кровью своей захлебнется, как томатным соком! — Виталик, посмотри: она не видит и не слышит нас. — Таня тихо плачет. — Виталька, сделай что-нибудь. Я боюсь за нее, я ее такой никогда не видела! «Я умерла, умерла. Почему же так больно?» — Я сам боюсь. Я тоже не знал ее такой. «Ты меня совсем не знал, дорогой». — Надо что-то делать! Не зря тетя Катя беспокоилась. Данка, очнись! «Я умерла, умерла… Томатный сок… Аннушка…» — Она совсем скисла. — Что ты понимаешь! Вот так ребенка потерять! Бедная моя Данка, о боже, милая, опомнись, слышишь? — Таня заглядывает в бледное лицо подруги. «Меня нет, но боль еще этого не знает… Нет». — Я слышу. «Лаковые туфельки, розовое атласное платьице…» — Даночка, так нельзя. Давай, мы отвезем тебя к доктору. «Этого еще не хватало. Отвечать на вопросы… Не больно только молчать. Аннушка…» — Я в порядке. — Мы отвезем тебя домой. — Нет. Мне там тяжело. Виталик, отвези меня обратно на Остров. — Ага, это ты отлично придумала! Нет, дорогая, и не мечтай. Поедем ко мне домой, а матери я позвоню, предупрежу. Таня тоже поедет. Идет? Дана молча кивает. Пусть. Только не домой, чтобы не видеть страдающих, обеспокоенных родителей. Ей нечем их утешить. Машина едет долго. Дом Виталия находится в поселке Солнечном, где когда-то селилась партийная номенклатура, а с начала девяностых обосновались «новые». Это элитный район, вполне спокойный и ухоженный. И у Виталия красивый особняк в виде замка. |