Книга Ее андалузский друг, страница 39 – Александр Содерберг

Ларс почесал щеку — там рос небольшой, но упорный прыщик.

С пылающим лицом и суженным полем зрения он отправился около девяти вечера к дому Софии. У него было восемь точек для прослушивания, которыми он из соображений конспирации пользовался по очереди, — все неподалеку от виллы. Сегодня Ларс припарковал машину возле четвертой точки — или, может быть, третьей? Заглушив двигатель, он надел наушники и прислушался. В ее дома царила тишина. Ларс искал хоть какие-нибудь звуки — может быть, она просто сидит неподвижно? Он принял еще две таблетки, все затянулось легким туманом.

Через некоторое время он услышал шаги в кухне, удалявшиеся в направлении холла, а затем открылась и закрылась входная дверь. Переключившись на микрофон, установленный в кухне, Ларс пытался понять, открыла ли она дверь кому-нибудь или сама вышла из дома. Теперь ни из кухни, ни из холла не доносилось ни звука. Он ждал. София ушла.

Ларс завел машину и подъехал к вилле, встретившись с ее «Лендкрузером», катившим ему навстречу вниз по склону. Добравшись до вершины холма, Ларс развернул «Вольво» и поехал обратно.

Опьянение мешало ему управлять машиной, держаться не слишком близко и не слишком далеко, чтобы не упустить ее. Однако вечернее движение сыграло ему на руку — по Руслагсвеген в сторону города в этот час двигалось немного машин. Держась посредине трассы, он то и дело щурился, используя разметку как ориентир.

Так Ларс и проследовал за ней до Васастана, где она припарковала машину и вошла в ресторан «Трастен». Ларс нашел место чуть впереди, увидел в зеркало заднего вида, как появился Гектор, как они с Софией расцеловались в щечку и скрылись в дверях ресторана.

Человек, вошедший в помещение, где сидели они с Ароном, был незнаком Йенсу.

— Карлос здесь?

Арон покачал головой.

— Он позвонил мне — хотел, чтобы я пришел сюда.

Арон снова покачал головой:

— Нет, я его не видел.

Человек задумался, но потом отвлекся от своих мыслей, заметив в комнате Йенса. Он протянул руку.

— Гектор Гусман.

Йенс пожал протянутую руку. Гектор был высоким мужчиной с загипсованной ногой, хорошо одетым, с приветливым лицом и чувством собственного достоинства — как породистая собака, которая всегда первой подходит к миске. Не только здесь, но и везде.

— Йенс — это тот человек, о котором я рассказывал, — проговорил Арон. — У него возникли проблемы — это отчасти и наши проблемы.

— Отлично, — улыбнулся Гектор. — Мы с удовольствием уступим ему свою часть.

Йенс еще раз рассказал свою историю — от погрузки на корабль в Парагвае до прихода Михаила в дом бабушки на Ютландии. Пока он рассказывал, Гектор уселся на стул, время от времени поглядывая на Арона, когда тот пояснял слова Йенса. Когда тот закончил, Гектор некоторое время напряженно размышлял.

— Ужасно неприятная история!

Йенс ждал. Гектор еще подумал, поднял глаза на Йенса:

— Что сказала твоя бедная бабушка?

Такого вопроса Йенс никак не ожидал.

— С ней все в порядке.

Запах готовящейся пищи из кухни проник в офис.

— Если мы поможем тебе вернуть свой товар, тебе остается выбирать — либо заплатить нам наличными за работу, либо отплатить услугой за услугу.

— А если вам не удастся?

— Нам все всегда удается, — ответил Гектор.

— Хорошо, — кивнул Йенс. — Как поступим?

Ему ответил Арон:

— Пока мы не будем ничего предпринимать. Постараемся связаться с ними. В наших интересах дать им понять, что оружие не принадлежало нам.

Гектор посмотрел на Йенса:

— Мы имеем дело с невротиками. Но это ты уже понял… — Внезапно он снова задумался, повернулся к Арону: — Ты уверен, что Карлоса здесь нет?

Арон кивнул.

— Хорошо, Йенс, — проговорил Гектор, хлопнув себя ладонями по коленям. — А сейчас я отправляюсь ужинать с женщиной, которая мне очень нравится. Она уже достаточно долго ждет меня в зале. — Он поднял вверх указательный палец, поднялся, посмотрел на Йенса: — А у тебя есть такая женщина?

— К сожалению, нет.

— Жаль, — произнес Гектор и двинулся к двери.

Йенс проводил его взглядом. В ту секунду, когда Гектор взялся за ручку, дверь распахнулась ему навстречу. Он пошатнулся. В комнату ворвались Михаил и еще какой-то мужчина. Йенс успел заметить, как второй, ростом поменьше, ударил Гектора дубинкой по голове и тут же вцепился ему в горло, повалив на пол. Русский кинулся на Арона. Все произошло очень быстро — алгоритм явно был отработан до мелочей. Йенс инстинктивно кинулся на мужика, державшего Гектора, ударил его по голове, стал бить кулаками и подмял под себя, но за спиной у него оказался Михаил, успевший обезвредить Арона. Мощный удар ногой по лицу заставил Йенса потерять равновесие. Он успел обернуться, приподняться и выбросить вперед кулак, но на голову ему посыпались удары дубинкой. Йенс попытался защищаться. В глазах у него почернело.

До него доносились приглушенные звуки. Кто-то тряс его, что-то говорил, но он не разбирал слов. Звуки сплетались воедино в приграничном пространстве между сознанием и сном, где его засасывало то туда, то обратно.

Йенс открыл глаза. Голова болела чудовищно, все краски и очертания стали резкими, свет невыносимо слепил глаза, так что Йенс поскорее снова их закрыл. Кто-то продолжал трясти его, на этот раз настойчивее. Йенс хотел протестовать, попросить оставить его в покое, но не мог выговорить ни слова. Он снова открыл глаза и увидел в неестественном освещении такое, что могло явиться только во сне: София Ланти склонилась над ним, звала его. Он обрадовался, увидев ее в своем сне, — успел уже позабыть, какая она красивая. Сейчас она казалась старше, вокруг глаз виднелись первые морщины — но ах, до чего же она хороша! Он улыбнулся ей и хотел повернуться на бок, чтобы спать дальше. Тут он обнаружил, что лежит на полу офисного помещения в ресторане, понял, что сон сплетается в его голове с реальностью. К нему вернулась память — воспоминания о том, как в комнату ворвался Михаил…

Йенс пошевелил ногами, почувствовал, что они на месте, потом пошевелил руками, открыл и закрыл глаза, чтобы вырваться из этого странного сна.

— Йенс!

Он снова открыл глаза. София продолжала сидеть перед ним. Йенс изо всех сил старался сфокусировать взгляд. Это оказалось непросто — мир не желал становиться на место.

— Йенс, ты меня слышишь?

Теперь он видел ее вполне отчетливо и осознал, что все это не сон.

— София, это ты?

В ее встревоженных глазах промелькнула улыбка. Она помогла ему приподняться, присела перед ним на корточки, глядя ему в глаза. Он тоже посмотрел на нее, вспомнил ее глаза, ее лицо, весь ее облик.