Онлайн книга «Смертельные чары»
|
А может, Молодова «заказала» его жена? Своему любовнику «заказала». Был же у Тамары любовник, причем из местных, из деревенских… Эта версия под большим вопросом, но все-таки она существует, и про нее нельзя забывать. Следующим на очереди был Шадрин. Его-то зачем убили? Возможно, только для того, чтобы подставить Федора… Но почему тогда вслед за убийствами сначала пропадает Катерина, а за ней – Ольгин?.. Как связать эти исчезновения с тройным убийством? А связать можно, если вспомнить инцидент с заточкой, которую Ольгин обнаружил во дворе у Федора. Спасибо Мише за то, что он вывел его из-под удара. Но зачем он это сделал? Из уважения к начальнику? А может, он знал, что Федор не виновен? Может, знал, кто стоит за убийствами?.. А если сам убивал?.. Федор нервно забарабанил пальцами по баранке руля. Валентина что-то сказала, но он ее не услышал. Мысли его продолжали крутиться вокруг Ольгина, который мог быть причастен к убийствам. Он мог убить и Голикова, и Молодова, и Шадрина. Парень он высокий, физически крепкий. Но зачем ему это? Может, он просто знал убийцу? Знал, но не хотел его выдавать?.. Вариант фантастический, но все-таки его стоило принять во внимание. Тем более что Миша исчез. Причем исчез вслед за Катериной, которая могла знать убийцу… Но тогда все должно было сходиться на Яремчуке. Миша к нему бы поехал. Но ведь Федор не застал его у Яремчука. И домой он не возвращался… Может, все сходится на ком-то другом? Хотя бы на человеке, к которому и отправился не так давно Яремчук. Все известные сходятся на ком-то неизвестном. Урицкая, Ольгин, Яремчук… А может, и Тамара Молодова в их числе. – А ведь они подруги, – вслух продолжил свою мысль Федор. – Кто подруги? – спросила Валентина. – А я что-то сказал? – спохватился он. – Ну, да, что-то про подруг… – Ну, Катерина с Молодовой – подруги… Но Молодова сейчас у матери… А если нет? – Что нет? – Мать у Молодовой здесь, в Замятске, живет. Тамара сегодня мужа хоронила, а вчера у нее ночевала. Она мне так сказала. А как на самом деле… – А как могло быть на самом деле? – затаив дыхание, спросила Валентина. – Ну, может, она не у матери ночевала. – А где? – Может, у любовника? – У какого любовника? Кто тебе сказал, что у нее любовник есть? – Голикова сказала. И этот любовник из наших, из местных. Из нашей деревни. А может, из совхозного поселка. Для Голиковой все едино, что деревня, что поселок… С кем-то из наших она блудует… У Голиковой, например, любовь в лесхозе живет… А у тебя где? – Это ты о чем? – насторожилась Валентина. – Ну, ты же из элитного поселка. А у вас мода там на любовников. – Эта мода не для меня. – А вдруг? – А бывший муж может быть любовником? – Нет, – отрезал он и добавил: – Если серьезно, то надо бы узнать, где ночевала сегодня Молодова. Может, здесь у нее свито какое-то гадючье гнездо. Оно же – «черная дыра». – А как ты узнаешь? – К матери ее надо ехать. – А мать где живет? – Без понятия. Завтра можно будет архивы поднять, узнать, в какой школе она училась… – Ты знаешь ее девичью фамилию? – Нет. – Как же ты узнаешь? – Можно через паспортный стол… – А если через Дыбину? – Через Дыбину?.. Постой-ка, она же с Катериной в училище училась. – В колледже, – с легкой насмешкой поправила Федора Валентина. – И училась она с ней, и дружила. И про Тамару могла знать, если Катерина с ней училась… – Ну, поехали к ней. – А за домом следить? – Бесполезно, – неуверенно проговорил Федор. – Ну, мало ли… Я позвоню Ритке… Но сначала Валентина позвонила другой своей знакомой, у которой и узнала телефон Дыбиной. Связалась с ней, извинилась за ночной звонок, завела разговор про Катерину, спросила про Тамару. – Напротив колледжа дом, – сказала она, отключив мобильник. – По улице Герцена. Ритка говорит, что прямо напротив ворот. Зеленый дом с шиферной крышей. Кстати, Рыхлина ее фамилия. Если это та Тамара… – А что, была другая Тамара? – Да вроде бы нет… Где находился сельскохозяйственный колледж, Старостин знал. И подъехал к нему со стороны улицы Герцена, и домик нашел, который стоял через дорогу как раз напротив ворот. Освещение во дворе слабое – тусклая лампочка под крылечным козырьком, и не понять, какого цвета строение. В темноте все кошки серы. Свет горел еще и в окне, но что за ним – не видно. – Ну, что, я пойду? – сказала Валентина, взявшись за ручку дверцы. – Может, я? – И что ты скажешь? Здравствуйте, я ваша тетя? – Дядя. – Такого дядю в час ночи только поганой метлой. – А тетю? – А у тети повод есть. У меня, между прочим, тоже мужа убили. И он, между прочим, тоже до сих пор в морге. – Подруга по несчастью? – Вот именно. Меня поймут, а тебя вряд ли… За воротами дома залаяла собака, когда Валентина подошла к ним. На лай вышла хозяйка, и Валентина о чем-то долго с ней разговаривала. Наконец, помахав женщине рукой, она вернулась в машину и, закрывая за собой дверь, сказала: – Нет здесь никакой Тамары. – И не было? – Ну, почему же, сегодня была. – И где она сейчас? – Дом у нее здесь. – Где здесь? – В Замятске… Она этот дом для матери строила, а мать не захотела. Сначала хотела, а потом отказалась… – И где дом? – А там, в конце улицы… – Валентина махнула рукой в сторону от центра города. – На самой на окраине. Последний дом, не ошибешься. – Справа последний или слева? – Слева. – Ну, посмотрим… Но с ходу проехать в конец улицы не удалось. Через пару кварталов дорогу перегородила свежевырытая траншея. Путь объезда, разумеется, указан не был, а навигатор завел Валентину в тупик. Пришлось возвращаться обратно и сворачивать с ближайшего перекрестка не вправо, а влево. На этот раз в тупик они не попали, благополучно объехали траншею и в конце концов добрались до последнего дома на улице Герцена. Дом двухэтажный, но не очень большой, не сравнить с коттеджем Молодовых. Обычная прямоугольная коробка из красного кирпича под металлочерепицей. Забор высокий, возможно, собака за ним. Свет в окнах не горит, и фонаря во дворе нет. И улица в этом месте не освещена. Да и улицы как таковой нет. Грязь подсохшая под колесами вместо дороги. Но перед воротами асфальтом выстелено, и туи перед забором посажены. Двор, наверное, тоже облагорожен. |