Онлайн книга «Город греха»
— Очаровательный дом у вас, мистер Кокенен. Особенно цветовая гамма. Айслер-Кокенен ничего не ответил и указал на дверь, ведшую из гостиной. Мал вошел в крошечную квадратную комнатку, теплую и уютную. От пола до потолка — книги, вокруг изящного журнального столика стулья и громоздкий письменный стол, в центре которого возвышалась большая пишущая машинка. Мал сел подальше от писка детских голосов, Дадли — напротив. Айслер прикрыл дверь и сказал: — Меня зовут Натан Айслер, впрочем, вы это и так знаете. Мал подумал: нет, играть в хорошего парня сейчас не время. Никаких: «Мне понравился ваш фильм „Клеймо"». А вслух сказал: — Значит, вы понимаете, почему мы здесь. Айслер закрыл дверь на ключ и сел на стул. — У суки снова течка, хотя сообщалось, что у нее был выкидыш. — Вы никому не должны рассказывать о нашей беседе, — сказал Дадли. — В противном случае это будет иметь для вас самые тяжелые последствия. — Какого рода, герр… Мал не дал ему договорить: — Морт Зифкин, Рейнольде Лофтис и Клэр де Хейвен. Нас интересует их деятельность, а не ваша. Если вы пойдете на полное сотрудничество с нами, то сможете ограничиться письменными показаниями под присягой. Открытого суда не будет, видимо, практически не будет и освещения в печати. Вам удалось выйти сухим из воды в 47-м, сейчас это тоже возможно. — Мал замолчал и подумал о Стефане, ушедшем с безумной матерью и ее ухажером. — Но нам нужны точные факты: имена, даты, места и связи. Будете сотрудничать — вам ничего не грозит. Не будете — вызов в суд и открытое судебное заседание. И вопросы будет задавать уже окружной прокурор. Такого я никому не пожелаю. Выбирайте. Айслер слегка отодвинулся. Опустив глаза, он сказал: — Я уже несколько лет не видел этих людей. — Нам это известно. Нас интересует их деятельность в прошлом. — И вас интересуют только эти люди? Мал подумал о Ленни Рольффе — и солгал: — Да. Только они. — А о каких последствиях вы говорили? Мал барабанит по столу: — Открытое судебное заседание. Ваша фотография в… — Мистер Айслер, — вступил в разговор Дадли Смит, — если вы откажетесь с нами сотрудничать, я сообщу Говарду Хьюзу, что вы — создатель фильмов JPKO, авторство которого приписывается другому. Этот человек, которого вы пристроили на доходную работу, будет немедленно уволен. Я также проинформирую иммиграционную службу о вашем отказе сотрудничать со следственными органами, расследующими государственную измену, и попрошу следственный отдел изучить вашу подрывную деятельность для вашей депортации как враждебного элемента и депортации вашей жены и детей как потенциальных врагов. Вы — немец, ваша жена — японка, и, поскольку обе нации несут ответственность за вовлечение нас в военный конфликт, мне кажется, иммиграционная служба с готовностью проследит, чтобы каждый из вас вернулся на свою родину. Натан Айслер сгорбился, положил локти на колени, опустил голову, обхватил лицо руками. По щекам покатились слезы. Дадли хрустнул пальцами и добавил: — Достаточно сказать только «да» или «нет». Айслер кивнул, Дадли сказал: — Прекрасно. Мал вытащил авторучку и блокнот: — Я знаю ответ, но все-таки скажите сами: вы состоите сейчас или состояли в прошлом членом Коммунистической партии США? Айслер снова кивнул. Мал сказал: — Отвечайте «да» или «нет». Это заносится в протокол. Слабый голос: — Да. — Хорошо. Где размещалось отделение или ячейка вашей партии? — Я… я ходил на собрание в Беверли-Хиллз, Восточный Лос-Анджелес или в Голливуд. Мы… мы собирались в домах разных членов партии. Мал, как стенографист, дословно записывает ответы. — В какие годы вы были членом компартии? — С апреля 36-го до того момента, когда стало ясно, что Сталин… — Не оправдывайтесь, а просто отвечайте, — прервал его Дадли. Айслер вынул из кармана рубашки бумажную салфетку и вытер нос. — До начала 40-го. — Я зачитаю вам несколько имен, — сказал Мал. — Скажите, кто из названных лиц известен вам как член компартии: Клэр де Хейвен, Рейнольде Лофтис, Чаз Майнир, Мортон Зифкин, Армандо Лопес, Самуэль Бенавидес и Хуан Дуарте. —Все. Дети с шумом пробежали через гостиную. Мал повысил голос: — Вы с Чазом Майниром писали сценарии фильмов «Рассвет справедливости», «Восточный фронт», «Буря над Ленинградом» и «Герои Якутска». Все эти картины проникнуты русскими националистическими настроениями. Эту прорусскую пропаганду вы вели по указанию руководства компартии? — Это наивный вопрос, — сказал Айслер. Дадли хлопнул рукой по столику: — Не надо комментариев, просто отвечайте. Айслер подвинулся ближе к Малу: — Нет, нет. Мне никто ничего не указывал. Мал показал Дадли двумя пальцами на свой галстук — условный знак: он мой. — Мистер Айслер, вы отрицаете, что эти фильмы содержат прорусскую пропаганду? — Нет. — Распространять эту пропаганду вы с Чазом Майниром решили самостоятельно? Айслер заерзал на стуле. — Чаз высказывал идею, а я ее излагал так, чтобы его идея была яснее выражена. — У нас есть копии сценариев и комментарий к явно пропагандистским местам. Далее нам нужно будет, чтобы вы подтвердили свои слова, приписывающие распространение пропаганды Майниру. Молчание. Мал продолжает: — Мистер Айлер, у вас хорошая память? — Да, пожалуй. — Над сценариями вы с Майниром работали в одной и той же комнате? — Да. — Случалось, что он говорил: «Это хорошая пропаганда» или «Это для нашей партии»? Айслер продолжал ерзать на стуле, не находил места рукам, перебирал ногами. — Да, но он это говорил с иронией, подшучивал. Он не… Дадли рявкнул: — Не истолковывайте, а просто отвечайте. Айслер тоже перешел на крик: — Да! Да! Да! Черт бы вас побрал, да! Мал дал партнеру сигнал не вмешиваться и продолжал спрашивать самым спокойным тоном: — Мистер Айслер, вы вели дневник во время совместной работы с Майниром? Айслер ломал руки, салфетка превратилась в клочья, пальцы побелели. — Да. — Там содержатся записи, относящиеся к вашему участию в деятельности компартии и к работе с Ча-зом Майниром? — О господи, да. Мал вспомнил об отчетах, полученных от людей Саттерли: у Айслера была связь с Клэр де Хейвен в период 39-40-х годов. |