Онлайн книга «Ожерелье казненной королевы»
|
Пройдя несколько шагов, незнакомец увидел меня, остановился, потом попятился. – Ох! – проговорил он, забавно тряхнув головой. – Вы живы? Слава богу! А то я уж по-думал, что здесь как в романе Агаты Кристи – труп в библиотеке! – Так оно и есть, – грустно сообщила я. – Этот самый труп я и должна изображать. – И что – вам непременно нужно здесь лежать? – проговорил он сочувственно. – Ваши все в гостиной пьют кофе. Вы к ним не хотите присоединиться? – Я бы с удовольствием, – вздохнула я. – Да только нельзя: режиссер не велел вставать. Сказал, что поза очень удачная. Натуральная. Велел ее сохранять. – Да, поза действительно очень натуральная, – согласился мой собеседник. – Что же делать? Может быть, попросить Венеру Викторовну, чтобы она принесла вам сюда кофе? – Да разве эта Мегера… пардон, Венера Викторовна кого-нибудь слушается? – Надеюсь, меня она послушается. – Он улыбнулся. – Вообще-то, это мой дом. – Так вы – здешний хозяин! – запоздало догадалась я. – Каюсь, это так. И зовут меня Андрей Константинович. – А меня – Жанна… – представилась я. – Только мне сказали, что вы в отъезде. – Был в отъезде, да вернулся, решил посмотреть, как проходят съемки. Очень я люблю кино и рад, что хоть как-то могу к нему прикоснуться. Ну так как насчет кофе? Я не удержалась от такого соблазна. Через несколько минут экономка, женщина средних лет с крысиной мордочкой, принесла на подносе две чашки кофе. Меня она окинула ненавидящим взглядом, впрочем, на хозяина дома тоже посмотрела неласково. Он только усмехнулся: – Строга! Не одобряет моего увлечения кино! Я хотела предложить ему уволить противную бабу, но промолчала, поскольку это не мое дело. Андрей Константинович устроился за маленьким инкрустированным столиком, а я пила кофе лежа, бережно сохраняя позу трупа. Оказалось, что это не так трудно, только нужно было следить, чтобы кофе не пролился на тщательно нарисованную рану. Андрей Константинович поглядывал на меня с улыбкой. Взгляд его мне понравился – без наглости и превосходства. И улыбка приятная. Кофе его экономка заваривала отлично, за это небось ее и держат. В процессе такого увлекательного занятия я решила совместить приятное с полезным, а именно удовлетворить свое любопытство, и спросила хозяина, кто эта красивая дама на портрете. – Мария-Антуанетта, – сообщил он. – Несчастная королева Франции, казненная во время Французской революции 1789–1799 годов. – Ах, ну да, я видела про нее фильм! – решила я продемонстрировать свою эрудицию. Про открытку, которую я нашла в переплете старой тетради, я не стала упоминать – к чему говорить лишнее? Договорилась же я сама с собой, что, во-первых, никому больше не буду доверять, а во-вторых, меньше болтать. Однако сейчас мне захотелось блеснуть перед этим симпатичным мужчиной эрудицией, показать ему, что умею не только изображать жертву убийства, и я с умным видом проговорила: – Жемчуг на портрете очень красивый, но он не идет ни в какое сравнение с ожерельем Жанны де Ламотт… Если я хотела его заинтересовать – мне это вполне удалось. Андрей Константинович взглянул на меня удивленно и протянул: – Вы знаете про это ожерелье? Интересно, откуда? В фильме про это, кажется, не было… – Ну не помню… – засмущалась я. – Кажется, где-то читала… А вы интересуетесь историей Франции? Хозяин тут же нахмурился, очевидно, ему не понравился мой тон. Почтительности мало. Ну да ладно, я тут ненадолго, отлежу сейчас трупом да и пойду себе. – Простите, – все же повинилась я, – я не должна задавать вам вопросы… Оказалось, что обиделся он совершенно по другому поводу. – А вы, наверное, думали, что все бизнесмены – ограниченные, малограмотные люди, которых интересуют только деньги, женщины и крутые тачки? – А что – женщины вас не интересуют? – спросила я с самым невинным видом. – Нет, отчего же… я хотел не то сказать… – Он запутался, смутился, рассердился на меня за собственное смущение, потом рассмеялся и проговорил: – Я, между прочим, по специальности историк, даже диссертацию защитил по Французской революции… Потом в бизнес ушел, забросил науку… – Как интересно! – Я состроила ему глазки и изобразила полный восторг. Не такая уж я кокетка, но уж больно скучно было лежать на ковре в позе трупа. Андрей Константинович оживился, оседлал любимого конька и увлеченно заговорил: – Кстати, то знаменитое ожерелье Мария-Антуанетта никогда не надевала, она его даже не держала в руках. От кардинала Рогана оно перешло к вашей тезке Жанне де Ламотт, а дальше его следы теряются. Когда началось расследование, Жанну арестовали, поместили в тюрьму Сальпетриер. Ожерелье так и не нашли, а Жанне каким-то чудом удалось сбежать из тюрьмы и уехать в Лондон. Там она написала скандальные мемуары, в которых обрисовала королеву самыми черными красками, а потом погибла, выбросившись из окна… Он сделал выразительную паузу и добавил, понизив голос, как будто сообщал мне большой секрет: – Кстати, есть версия, что на самом деле погибла какая-то другая женщина, а сама Жанна де Ламотт скрылась и под чужим именем уехала в Германию, а оттуда – в Россию и какое-то время жила здесь под именем герцогини Валуа… Он вдруг смутился: – Извините, я, наверное, совсем вас заговорил… понимаете, это мой любимый исторический период, и когда я начинаю о нем говорить, мне трудно остановиться. – Да что вы! – Я облокотилась на ковер и снова состроила ему глазки. – Это все так интересно! В этот момент дверь библиотеки распахнулась, в нее, наподобие маленького цунами, ворвался режиссер Михал Михалыч и с порога заорал: – Почему труп изменил положение? – Я вообще-то еще не совсем труп… – попыталась я оправдаться. – Я тебе велел лежать в той же позе! – гремел режиссер, выдирая остатки своих волос. – Или я уже не режиссер? Или мое слово здесь уже ничего не значит? И вообще, почему на съемочной площадке посторонние? – Это он заметил Андрея Константиновича. – Как можно работать в таких условиях! Андрей Константинович поднял руки и попятился: – Все, ухожу, ухожу! Он подмигнул мне и удалился. Тут появилась Андромеда с бусами в руках, через несколько минут библиотека снова наполнилась людьми, и съемки пошли своим чередом. Наконец все эпизоды с моим участием были благополучно отсняты, и меня отпустили на свободу. Я переоделась в свою одежду, получила у Андромеды причитающиеся мне деньги. Она была так любезна, что довезла меня до метро. |