Онлайн книга «Ожерелье казненной королевы»
|
С этой задачей я справилась довольно быстро: на обратной стороне билета, который я купила у кассирши Агнии Михайловны, был изображен план музея. Согласно этому плану, людская находилась слева по коридору от комнаты писателя-демократа, с которой начиналось посещение музея. Я вернулась в эту комнату, сверилась с планом и без труда нашла людскую. К счастью, экскурсия во главе с несгибаемой Аглаей Максимовной находилась в другом крыле особняка, оттуда до меня доносился ее хорошо поставленный голос. Никто не встретился мне по дороге. Оказавшись в людской, я устремилась к большой печи. В самом деле, эта печь действительно очень похожа на ту, которой я обогревалась по вечерам, она была отделана такими же выпуклыми зеленоватыми изразцами, только над печной дверцей среди изразцов вставлена бронзовая рожица ухмыляющегося чертика. Я еще раз перечитала записку. «Повороти лукового…» Да не лукового! Просто часть буквы от времени выцвела и стерлась, и «а» превратилась в «о». Вовсе не лукового, а лукавого! А лукавым в прежние времена называли черта. Кстати, эта ухмыляющаяся рогатая рожица выглядит и вправду очень лукавой, оправдывая это прозвище! Значит, этого чертика я должна повернуть «три раза посолонь и единожды супротив». В это время в комнату заглянул бледный солнечный луч – редкий гость в нашем городе, особенно в зимние месяцы, которых у нас не три, как положено, а все восемь. И тут меня осенило: «посолонь» – это наверняка «по солнышку», то есть, иначе говоря, по часовой стрелке. Значит, мне нужно трижды повернуть этого чертика по часовой стрелке и один раз в обратном направлении… С бьющимся от волнения сердцем я подошла к печке, ухватила чертика за рожки и повернула его. Сначала он двинулся с трудом, но потом дело пошло лучше. Я повернула «лукавого» трижды в одном направлении и один раз в противоположном, как поворачивают рукоятку банковского сейфа, раздался скрежет, и с другой стороны печки открылось квадратное углубление. Значит, эта печка не только внешне похожа на мою, но в ней устроен такой же, как там, тайник… Неужели в этом тайнике я найду то самое немыслимо красивое и дорогое ожерелье, которое сыграло роковую роль в судьбе Марии-Антуанетты? Я протянула руку, запустила ее в тайник и даже зажмурила глаза, как ребенок, который пришел за новогодним подарком… В тайнике я нащупала паутину, пыль и какую-то книжку, а больше ничего. Ни ларца, ни шкатулки, ни футляра, в котором могло бы лежать ожерелье. Разочарование было ужасным. Я встала на цыпочки, еще раз обшарила тайник, вымазалась в пыли, но так ничего и не нашла. Выходит, кто-то опередил меня, кто-то раньше, может быть, уже много лет назад нашел этот тайник и извлек из него сокровище! Только после этого я внимательно взглянула на книгу, которую извлекла из тайника. Это была небольшая книжица в переплете с портретом мрачного бородатого человека средних лет. Называлась она «Жизнь и творчество писателя-демократа А. М. Скабичевского», автор – А. М. Скабичинский. Тот самый Антон Скабичинский, о котором с такой неприязнью говорила Аглая Максимовна. Тут до меня еще кое-что дошло. Я взглянула на выходные данные книги и узнала, что она издана пять лет назад. Значит, не так давно кто-то положил ее в этот тайник. Положил на место сокровища… Но как же так? Ведь записка, которая навела меня на тайник в печи, лежала на месте! Что это значит? Я решила еще раз взглянуть на камин с негритятами. Закрыв тайник (для этого мне пришлось повернуть чертика в обратном порядке), я снова отправилась в зал. Остановившись у камина, я задумалась. В это время из соседнего помещения донесся оживленный голос Аглаи Максимовны: – А сейчас, дети, я покажу вам одну из самых интересных комнат музея… Дверь зала уже начала открываться. Я не хотела, чтобы меня здесь застали, и быстро юркнула за огромную напольную вазу, стоявшую в углу зала справа от камина. Дверь открылась, и в зал вошла группа школьников, впереди которой важно выступала Аглая Максимовна. Замыкала группу немолодая и очень озабоченная учительница. Судя по всему, экскурсия для пожилых любителей литературы закончилась, и им на смену пришли жизнерадостные пятиклассники под присмотром классной руководительницы. – Петряков, ничего не трогай! – проговорила учительница, схватив за руку конопатого мальчишку, который уже протянул руку к шелковой кисти, украшающей оконную штору. – Петряков, я ведь объясняла тебе, как следует вести себя в музее! – Никто и не трогает! – огрызнулся тот. – А чего здесь делать-то? Скука… Петряков оставил в покое штору и схватил за волосы удачно подвернувшуюся одноклассницу. – Дети! – обратилась Аглая Максимовна к юным посетителям с фальшивым оживлением. – В этом музее вовсе не так скучно, как вам кажется… – Враки! – подал голос Петряков. – Вы, наверное, читали… ну, или видели в кино, что в старых домах бывали разные тайники, клады… так вот, в этом музее тоже есть такой тайник. – Правда, что ли? – Неугомонный Петряков выпустил волосы соседки и придвинулся поближе. – Я в одном кино видел… – Правда! – подтвердила экскурсовод. – Самый настоящий тайник! Видите ли, дети, существует легенда, что почти двести лет назад в этом особняке было спрятано какое-то сокровище. Что-то очень, очень ценное. С тех пор многие пытались найти это сокровище, и в конце концов, уже в последнее время, сотрудники музея нашли тайник, расположенный в этой комнате… Я в своем убежище замерла, не веря своим ушам и боясь пропустить хоть слово. Аглая Максимовна тем временем продолжала: – И сейчас, дети, вы находитесь прямо перед этим тайником. Кто из вас хочет его открыть? – Я! – радостно выскочил вперед все тот же Петряков. – Петряков, не выступай! – одернула его учительница. – Ты не на уроке! – Ничего, пусть мальчик развлечется, – с кислой улыбкой ответила Аглая Максимовна. – Мальчик, возьми эту фигурку и поверни ее. Только не так сильно… осторожно, ты ей голову отломаешь… Петряков, пыхтя, повернул бронзового негритенка. Как ни странно, негритенок остался цел. Видно, очень хорошо делали вещи в девятнадцатом веке. Зато каминная полка со скрипом выдвинулась, открыв знакомый мне тайник. Выходит, про этот тайник все давно уже знали, я была далеко не первой, кто его открыл? Почему же там лежала та старая записка? Почему ее там оставили? Впрочем, не одна я была разочарована. – Тут же ничего нету! – с обидой в голосе проговорил Петряков. – Никакого сокровища! Подумаешь, тайник! Какой же это тайник, если в нем ничего нету? Тут должны быть деньги или камни драгоценные… |