Онлайн книга «Черт из табакерки»
|
Мы еще поболтали пару минут, и Олег Михайлович посерьезнел. – Ну зачем вам понадобилась Соловьева? – Альбина – моя двоюродная сестра и… – Значит, ваши матери – сестры? – уточнил Куприн. – Нет, – замялась я. – Тогда отцы – братья? – Ну понимаете, – принялась я выкручиваться, – просто привыкли так друг друга называть, на самом деле не родственники, а очень близкие подруги. – Так, так, – побарабанил пальцами по столу Олег Михайлович, – слушаю внимательно. – Муж Альбины умер, отравился грибами! – Это кто вам сказал? – Она сама… – Так, так, продолжайте… – Вчера арестовали и Альбину, а за что? Куприн тяжело вздохнул: – Похоже, за дело. – За какое? – За убийство. – Боже, она задавила пешехода? Олег Михайлович поднялся, включил опять чайник, поколебался минуту, потом отрывисто сказал: – Гражданка Соловьева убила собственного мужа. От такой информации я немедленно громко икнула. – Налить воды? – заботливо протянул руку к графину следователь. – С чего вы это взяли? Куприн развел руками: . – Так получается. – Ну, пожалуйста, расскажите мне, – умоляюще протянула я вперед руки. – Зачем? – Мне надо знать. – Зачем? – У нее осталась дочь Вика. Ей тринадцать лет, надо же как-то объяснить ситуацию, подготовить морально. – Девочку поместят в приемник-распределитель, – пояснил милиционер, – а потом устроят в детский дом. – Как?! – Не может же она жить одна. – Я забрала ее к себе. – Это незаконно. Вы не родственница. – У нее есть дядя, – быстро нашлась я. – Антон, брат Альбины, ему разрешат взять девочку? – Ему – да. Я облегченно вздохнула. Пусть Тоша подпишет нужные бумаги, а жить Вика станет у нас. – Альбина Соловьева, – размеренно завел разговор Куприн, – тщательно подготовилась к убийству супруга. Никита Николаевич был страстным любителем грибов, в доме их часто готовили, но последний съеденный им жульен оказался смертельным. – Такое случается, – возразила я, – насобирал ложных опят, например, и привет… Да он на моих глазах съел огромную миску, доверху наполненную грибами! Следователь взглянул в окно и возразил: – Соловьев – опытный грибник и никогда не взял бы бледных поганок. Вы знаете, что экономка Лена работает в этой семье много лет? – Да. Она тоже отравилась. – Так вот. Елена рассказала, что Никита Николаевич всегда тщательно сортировал “добычу” и безжалостно выбрасывал все, что вызывало подозрение. И еще одно… – Что? – При вскрытии в организме был обнаружен стрихнин. – Стрихнин? – Да, согласитесь, трудно найти грибы, содержащие этот яд. – Но… как же… Зачем? – Думаю, из-за денег, – спокойно пояснил Куприн. – Она богатая женщина! – Это только казалось, хотя все атрибуты более чем безбедной жизни налицо: шикарный автомобиль, роскошный дом, драгоценности. Но все принадлежало мужу, а у самой Альбины на самом деле своего имущества не было. Экономка Лена рассказала, что супруги часто ругались из-за денег. В особенности Никиту раздражал Антон, которому Альбина, несмотря на категорический запрет, постоянно совала банкноты в карман. Лена припоминает, что каждый день Никита орал на жену: “Нахлебников кормлю, всех выгоню”. Вот дама и решила избавиться от муженька. По завещанию… – Все отходило Вике, – быстро сообщила я. – Ну и что? Девочка несовершеннолетняя, родная мать могла бы преспокойно распоряжаться всеми суммами. – Но они жили вместе много лет! – Вода камень точит. Накопилась критическая масса, и грянул взрыв. Экономка сообщила, что за день до убийства между супругами разгорелся невероятный скандал, они кричали друг на друга почти до утра, и Альбина потом долго рыдала, приговаривая: “Ну за что мне это несчастье. Боже, как тяжело…” Но самое главное… Олег Михайлович, как хороший рассказчик, остановился на самом интересном месте, и я, забыв, где нахожусь, выкрикнула: – Говорите скорей! – Вчера утром позвонил человек. Странным голосом, слишком низким для женщины и слишком высоким для мужчины, информатор, пожелавший остаться неизвестным, сообщил: “У Альбины Соловьевой в матрасе кровати зашит яд”. Разговор занял пару секунд, и Куприну удалось установить лишь то, что звонили из телефона-автомата, расположенного в вестибюле станции метро “Проспект Мира”. После некоторых колебаний прокурор выдал все необходимые санкции, специальная бригада явилась к Альбине и произвела обыск. В матрасе действительно оказался пузырек. И там… – Содержался стрихнин, – безнадежно докончила я. – Ну дайте мне свидание с ней. – Хорошо, – неожиданно быстро согласился следователь, – а вы попробуйте поговорить с подругой, убедите признаться. Все равно ведь докажу ее вину полностью. А чистосердечное признание, раскаяние очень хорошо действует на судей. Она вообще может легко отделаться… Ну лет пять, семь… Разумеется, если наймут хорошего адвоката. А вот если станет упорствовать, уходить в глухую несознанку… Судьи, правда, обязаны быть беспристрастными и толковать любое сомнение в пользу обвиняемого, но они тоже люди и, если подсудимый не вызывает никаких добрых чувств… Словом, чистосердечное признание облегчает положение подсудимого. "Но увеличивает срок наказания”, – пронеслось в моей голове. Нет, если бы я попалась на крючок, ни за что не стала бы признаваться. Как в анекдоте: жена спрашивает у мужа: |