Онлайн книга «Пираты Сомали»
|
— Ты кто такой? Отвечай, быстро! Даже если незнакомец понимал по-русски, разговаривать на этом языке он не имел никакого желания. — Нет, мы так никогда не договоримся… Продолжить практические изыскания в области филологии подполковнику не пришлось. Заметив, что через ворота на территорию скверика втягивается большая группа усталых туристов, только что совершивших обязательное восхождение на Пражский Град, человек, стиснутый в его объятиях, сделал попытку высвободиться и позвать на помощь. — Ах ты, дрянь такая… Стальные пальцы Михаила Иванова сдавили шейные позвонки незнакомца, что-то противно хрустнуло под затылочной костью, бедняга дернулся пару раз — и затих. Однако на странную пару в кустах уже обратили внимание. Следовало срочно что-то предпринимать… Подполковник развернул к себе голову сидящего рядом мертвого мужчины, набрал в рот побольше воздуха — и припал своими губами к его губам, изображая страстный поцелуй. Краем глаза он видел реакцию проходящих по парку туристов: супружеская пара средних лет срочно принялась отвлекать какими-то глупостями внимание своих детей-подростков, кто-то громко хихикал, кто-то сплевывал под ноги и отворачивался с брезгливой гримасой… Большинство, впрочем, просто-напросто отводило в сторону взгляды, не желая продемонстрировать окружающим вышедший из моды консерватизм по отношению к сексуальным меньшинствам. В конце концов, невольные и ненужные зрители прошли по дорожке, а затем скрылись за живой изгородью. Подполковник Иванов с нескрываемым облегчением прервал затянувшийся поцелуй, вытер губы рукавом рубашки и немного ослабил объятия. Мертвое тело тут же начало заваливаться на траву. — Перестарался… — вынужден был признать подполковник. Ничего другого не оставалось, как обыскать незнакомца и быстрее уносить ноги. В чужих карманах обнаружилось довольно много интересного: мобильный телефон, вполне профессиональная цифровая фотокамера, бумажник — и, самое главное, заграничный паспорт гражданина Украины с недавно проставленной чехами многократной шенгенской визой. Сигареты и зажигалку тоже пришлось прихватить — не из жадности, а для того, чтобы никто не мог снять отпечатки пальцев с пластика или целлофана. Убедившись, что больше ничего интересного покойник с собой не носил, подполковник Иванов приподнял его обеими руками и как можно аккуратнее усадил на ближайшую скамейку: — Спокойно… теперь-то что дергаться? Однако незнакомец и после смерти вел себя довольно глупо: клонился из стороны в сторону, не хотел держать голову, то и дело сползал куда-то вниз… Через некоторое время Иванову все-таки удалось придать мертвому телу более-менее естественное положение — такое, чтобы мужчина хоть издали напоминал разморенного весенним солнышком пьяницу. Для достоверности следовало бы рядом со скамейкой поставить или положить пустую пивную бутылку. Но вокруг, на пешеходных дорожках и на газонах, подходящего мусора не было, а времени на то, чтобы рыться по урнам в поисках реквизита, не оставалось. Подполковник закончил работу и огляделся по сторонам. Как-то надо бы предупредить адвоката… Идти напрямик, через парк, вслед за туристической группой было нельзя — по вполне понятным причинам… Поэтому он вернулся обратно, к воротам, вышел на улицу и быстрым, но не торопливым шагом направился в обход, вдоль трамвайных путей, мимо церкви Святого Фомы и одноименной пивоварни. * * * Ракетный фрегат «Табан» шел по ночному Средиземному морю на скорости в двадцать узлов. Совсем недавно за кормой корабля остался Гибралтар. Движение здесь оживленное в любое время суток, особо не расслабишься — вот и сейчас курс «Табана», только что разошедшегося по всем правилам судовождения со встречным сухогрузом, опасно подрезала прогулочная яхта какого-то богатого бездельника. Волны с пенными брызгами разлетались по сторонам из-под форштевня фрегата, то и дело вдоль борта мелькали при свете луны серебристые спины дельфинов, а крупные звезды неопытный наблюдатель вполне мог бы перепутать с огнями плавучего маяка. Однако в данный момент капитан второго ранга Прабхакар Кумар Сингх не имел ни возможности, ни желания любоваться красотой средиземноморской ночи. — Да, благодарю вас… — Военно-морской атташе посольства Индии, возвращавшийся на «Табане» домой из России в качестве почетного гостя, поблагодарил хозяина каюты и принял из его рук фарфоровую чашку. В воздухе распространился пронзительный запах имбиря. Командор Нирмал Чандра Видж положил себе ложку сахара, размешал и пригубил получившийся напиток: — Кажется, необходимые пропорции соблюдены. Чай был заварен по северной традиции, на небольшом огне, с молоком и пряностями. — Великолепный вкус. Собеседники разговаривали на хинди, хотя ни для кого из них этот язык, один из пятнадцати основных, перечисленных в конституции Индии, не был по-настоящему родным. Капитан второго ранга родился в штате Керала, в семье сикхов-беженцев из Пакистана, которые между собой разговаривали на пенджабском диалекте. Командор Видж был коренным уроженцем Бомбея и поэтому в раннем детстве общался на языке маратхи. Впрочем, офицеры прекрасно понимали друг друга. — Приходится справляться самому. Жена плохо переносит качку и еще не до конца поправилась после шторма в Бискайском заливе. А доверять вестовому приготовление чая нельзя ни в коем случае… Атташе в знак согласия склонил голову: — Надеюсь, что дальше прогноз погоды будет более благоприятным. На борту фрегата в этом походе, кроме двухсот шестидесяти военных моряков, находилось еще несколько гражданских лиц, в основном — жены офицерского состава. И почти все они сейчас лежали по койкам, постепенно приходя в себя. — Я также надеюсь, что атмосферные явления окажутся единственной проблемой на нашем пути… Каюта, в которой расположились собеседники, ничем не отличалась от комнаты в гостиничном номере средней руки — если, конечно, не принимать во внимание глухую вибрацию корпуса и едва заметный крен палубы при смене курса. Из украшений в каюте имелись только государственный флаг, портрет премьер-министра в рамочке и картина маслом, изображающая последний подвиг командира сторожевого корабля «Кукри». На полотне художник с документальной достоверностью запечатлел момент, когда национальный герой Индии, капитан первого ранга Мулла, покидая тонущий сторожевик, передает свой спасательный жилет раненому юноше-матросу. Поговаривали, что командор Видж как раз и оказался тем самым юношей, извлеченным из воды три десятилетия назад, после морского боя с пакистанской подводной лодкой. Эта красивая легенда пользовалась популярностью среди матросов и унтер-офицеров корабля, и никто ее официально не опровергал. Однако сегодняшний гость прекрасно знал, что на самом деле сидящий напротив него человек в тысяча девятьсот семьдесят первом году уже командовал боевой частью одного из ракетных катеров, которые совершили исторический рейд на Карачи. [19] |