Онлайн книга «Три мешка хитростей»
|
Мир историков загудел. Степана принялись наперебой приглашать в разные страны. Они объехали с Анелией в 60-е годы почти весь земной шар. Их принимали президент Французской республики и английская королева. Причем происходили эти триумфальные поездки во времена, когда даже экскурсионные группы, отправляющиеся в Болгарию, сопровождал сотрудник КГБ, а советские граждане, желавшие поехать в Венгрию, должны были проходить перед выездом комиссию райкома партии, члены которой, старые партийцы, морально устойчивые товарищи, задавали коварные вопросы типа: – Назовите столицы всех союзных республик. Либо: – Что такое Конституция? Пешковы ездили самостоятельно. И теперь, на закате жизни, Анелии Марковне, не проработавшей ни дня, было что вспомнить. – Когда мы со Степочкой прибыли в Париж, – вылетали из ее рта круглые фразы, – то шел дождь, и шофер раскрыл огромный зонт. А встречал нас сам… Речь лилась и лилась. На присутствующих она действовала гипнотически. Нас словно погрузили в глубокий транс. Все слушатели сидели с вытаращенными глазами и слегка покачивались в такт мерным речам. Я заметила, что Даня с отсутствующим видом глядит в одну точку, Ирина борется со сном, а Томочка изо всех сил пытается изобразить внимание. Внезапно раздался низкий звук. Дюшка, до этого спокойно сидевшая у стола, вдруг подняла морду вверх и завыла. – Что это с ней? – осеклась Анелия. Я хотела было сказать правду: «Собаку укачало», но лицемерно произнесла совсем другую фразу: – Она просит булочку. – А, – протянула гостья и сообщила, – теперь вы понимаете, сколь сильна традициями семья Пешковых, никто из ее членов их не рушил. Старший сын – ученый, младший – священник. – Ну да? – удивилась Тома. – А вы? У вас же один Даня? – Кто сказал? – изумилась Анелия. – У Даниила есть брат Сергей. Вернее, его звали так раньше, сейчас он – отец Иоанн, у него приход в Сибири. Вот и Ирочка должна обязательно родить двух мальчиков. У Пешкова не может быть бесплодной жены. Даня преспокойненько налил себе чаю. Я не нашлась, что сказать. Впрочем, Ира тоже молчала, за весь вечер они с мужем сказали от силы пару слов. Томуся, пытаясь загладить неловкость, принялась усиленно потчевать гостей. В этот момент раздался звонок. Я машинально глянула на часы – десять вечера. Кристя побежала открывать. Через секунду она вернулась и поманила меня пальцем. Я вышла в коридор в ахнула. Возле вешалки, слегка покачиваясь, стояла малолетняя мамаша Костика. Звягинцева Раиса Петровна, 1982 года рождения. Возле ее ног валялась отвратительно грязная сумка, некогда нежно-голубого, а теперь серо-буро-малинового цвета. – Чего тебе надо? – весьма грубо поинтересовалась я. Небесное создание громко икнуло. По коридору поплыл омерзительный запах. Коктейль «Александр III». Только не подумайте, что это соединение французского коньяка с шампанским! Отнюдь нет, «Коктейль Александр III» – это смесь одеколонов «Саша» и «Тройной», а название «продукту» придумал писатель Венедикт Ерофеев. – Чего явилась? – Дык на поезд билетов нет, – пробормотала юная алкоголичка, – мне спать негде. – У нас не гостиница! – Одну ночку только, – бубнила девица, – вот туточки, на коврике, завтра, честное благородное, уйду, ей-богу. Но долгая жизнь среди алкоголиков научила меня не верить ни единому слову, произнесенному в пьяном угаре. – Убирайся. – На улицу гонишь, – зашмурыгала девчонка носом, – родственницу в подъезд вышвыриваешь! – В каком мы, интересно, родстве, а? – Мать я твоему ребенку, – прогундосила пьянчуга и, быстрым жестом отпихнув Кристю, ввалилась в гостиную. Мы кинулись за ней. Увидав нахалку, плохо держащуюся на ногах, Тамара побледнела, а Ирина, инстинктивно почувствовав опасность, прижала к себе Костика. – Здравствуйте, – вежливо сказала Анелия Марковна, явно обрадованная появлением на горизонте нового, «необстрелянного» слушателя. – Костик, – засюсюкала Рая, протягивая руку к младенцу. – Золотце мое, кровиночка. – Как это? – удивилась Анелия, – чего она говорит? – Не видите, пьяная, – быстро ответила Томуся. – Вилка, уведи ее! Я потянула Райку за руку. Не тут-то было, девчонка упиралась изо всех сил и орала: – Сыночка отняли, купили ироды у матери родной… – Что она говорит? – поинтересовалась дама. Я лихорадочно думала, что сказать, с тревогой наблюдая, как лицо Иришки начинает заливать синева. Тамара первая сообразила, как поступить. Моя подруга человек исключительной, можно сказать, патологической честности. Врать она не умеет, у нее просто не получается говорить неправду. Поэтому представьте мое изумление, когда Томуся закатила глаза и принялась вдохновенно вещать: – Ах, дорогая Анелия Марковна, в семье не без урода. Раиса – родная дочь Виолы. Бедная моя сестра родила девочку очень рано, без мужа. Любила, конечно, безоглядно, все разрешала… И вот результат – дочь начала пить в четырнадцать лет! Как напьется, буянит, глупости несет, прямо уши вянут, правда, Кристя? Кристина кивнула и добавила: – А еще дерется, вещи из дома тырит, вот ее и отселили на другую квартиру. – Естественно, – пела Томочка, – нигде не учится и не работает, сидит у матери на шее. – Как деньги кончаются, – подхватила Кристя, – сразу назад и давай у Вилки клянчить… – А та дает, – докончила Тамара, – мать все-таки, жалостливая… Уж извините, никак не предполагали, что сегодня явится. Эй, Раиса, хочешь пятьсот рублей? – Ясное дело, кто ж откажется, – промямлила пьянчуга. – Иди уж с матерью, – вздохнула Тома, – она сейчас даст, не позорь нас перед гостями! – Она мне не мать, – качалась Рая. Я подхватила ее под локоть. – Двигай, дочурка, в спальню, кошелек там. Кристина ухватила алкоголичку за другую руку, и вместе мы вытащили упирающееся убожище в прихожую. – Какой ужас, – сказала нам вслед Анелия Марковна, – вот уж несчастье, так несчастье. Впрочем, в Лондоне мы как-то раз… |