Онлайн книга «Джек Ричер, или Я уйду завтра»
|
– Привет, – сказал я. Новое слово, изобретенное совсем недавно. Мне ответила Лиля Хос. Ее голос, ее акцент, ее дикция. – Значит, ты решил объявить войну. Очевидно, ты не соблюдаешь никаких правил. – Кто ты такая? – спросил я. – Ты узнаешь. – Я хочу знать сейчас. – Я – твой худший кошмар. И началось это два часа назад. К тому же у тебя есть то, что принадлежит мне. – Ну, так приходи и забери. А еще лучше, пришли парочку своих парней, других. Мне нужно еще немного размяться. – Сегодня тебе повезло, вот и все. – Мне всегда везет, – заявил я. – Где ты находишься? – Возле твоего дома. Последовала пауза. – Нет, ты врешь. – Верно, – сказал я. – Но ты только что подтвердила, что живешь в доме. И сейчас стоишь возле окна. Спасибо за информацию. – Где ты на самом деле? – На Федерал-Плаза. В ФБР. – Не верю. – Тебе решать. – Скажи мне, где ты находишься. – Рядом с тобой. На углу Третьей авеню и Пятьдесят шестой улицы. Она собралась ответить, но почти сразу опомнилась. Однако она успела произнести на выдохе звук «э». Словно собиралась с усмешкой сказать: «Это совсем не так уж и близко». Значит, она не рядом с Третьей авеню или Пятьдесят шестой улицей. – Последний шанс, – сказала она. – Я желаю получить свою собственность. – Ее голос смягчился. – Если хочешь, мы можем договориться. Оставь этот предмет в безопасном месте и скажи, где оно находится. Я попрошу, чтобы его мне привезли. Нам не нужно встречаться. Тебе даже заплатят. – Я не ищу работу. – А ты ищешь возможность остаться в живых? – Я тебя не боюсь, Лиля. – Так говорил Питер Молина. – И где он теперь? – Он у нас. – Живой? – Приходи – и узнаешь. – Он оставил сообщение своему тренеру. – Или я воспроизвела запись, которую он сделал, пока был жив. Может быть, он сказал мне, что его тренер никогда не отвечает на телефонные звонки в обеденное время. Может быть, он мне очень многое рассказал. Может быть, я его заставила. – Где ты, Лиля? – Я не могу ответить на твой вопрос. Но могу послать за тобой людей. В сотне футов я заметил патрульную машину, которая медленно ехала по Четырнадцатой улице. В окне возникали розовые вспышки, когда водитель поворачивал голову направо и налево. – Как давно ты знакома с Питером Молиной? – С того момента, как подцепила его в баре. – Он еще жив? – Приходи – и узнаешь. – Твое время истекает, Лиля. Ты убила четверых американцев в Нью-Йорке. Никто не станет игнорировать этот факт. – Я никого не убивала. – Это сделали твои люди. – Они уже покинули страну. Мы в полной безопасности. – «Мы»? – Ты задаешь слишком много вопросов. – Если твои люди выполняют твои приказы, то ты уязвима. Это преступный сговор. – Америка – страна судов и законов. Никаких улик не существует. – Как насчет машины? – Ее больше нет. – Но тебе следует опасаться меня, Лиля. Я тебя найду. – Очень на это надеюсь. Патрульная машина, находившаяся в сотне футов, почти совсем остановилась. – Приходи на встречу со мной. Или возвращайся домой. Одно или другое. В любом случае ты потерпела здесь поражение. – Мы никогда не сдаемся. – Кто это «мы»? Ответа не последовало. Она повесила трубку. Ничего, лишь молчание на пустой линии. Патрульная машина остановилась в сотне футов от меня. Я закрыл и засунул в карман сотовый телефон. Двое полицейских вышли из машины и зашагали к площади. Я остался на прежнем месте, понимая, что если встану и побегу, это вызовет подозрения. Лучше спокойно сидеть. Я был не один в парке, здесь находилось человек сорок. Складывалось впечатление, что кое-кто жил тут постоянно. Другие забрели случайно. Нью-Йорк – большой город, пять округов. Путь домой долог, люди часто присаживаются отдохнуть. Полицейские посветили фонариком в лицо спящему парню. Двинулись дальше, проверили следующего. Потом еще одного. Паршивое дело. Совсем паршивое. Но к такому выводу пришел не только я. Тут и там со скамеек начали подниматься и разбредаться в разные стороны люди. Может быть, они были в розыске или дилерами с наркотиками в рюкзаках, угрюмые одиночки, не желающие ни с кем вступать в контакт, беспомощные психи, опасающиеся системы. Два копа, акр парка, около тридцати человек продолжали сидеть на скамейках, десяток пытались скрыться. Я наблюдал. Полицейские приближались. Лучи их фонариков перемещались в ночной темноте, длинные тени метались по земле. Они проверили четвертого парня, потом пятого и шестого. Еще несколько человек поднялись на ноги. Некоторые зашагали прочь, другие просто переходили от одной скамейки к другой. Площадь наполнилась тенями – подвижными и застывшими. Непрерывное медленное движение. Усталый, ленивый танец. Я наблюдал. В движениях копов появилась неуверенность. С тем же успехом можно пасти кошек. Они направлялись к сидящим на скамейках людям, потом отворачивались и наводили лучи фонариков на тех, кто уходил. И продолжали идти дальше, снова останавливались, сворачивали, никакой системы, случайное движение. И все же они приближались. До меня оставалось десять ярдов. И тут им надоело. Описав фонариками последний круг, они повернулись и пошли обратно к машине. Я смотрел, как они уезжают. Я остался сидеть на скамейке и задумался о чипах джи-пи-эс в сотовых телефонах, лежавших у меня в карманах. Часть моего сознания утверждала, что Лиля Хос не может иметь доступа к следящим спутникам. Однако другая часть сосредоточилась на ее словах: «Мы никогда не сдаемся». А «мы» – это большое слово. Только две буквы, но какое огромное значение. Может быть, плохие парни из Восточного блока захватили не только контракты на нефть и газ. Возможно, они овладели и другими элементами инфраструктуры. Старая советская разведывательная машина должна была перейти к кому-то. Я думал о лэптопах, широкополосных передатчиках и всех видах новых технологий, в которых не слишком хорошо разбирался. |