Онлайн книга «Джек Ричер, или Я уйду завтра»
Сэнсом промолчал. – Шучу, – сказал я. – Однако тебе лучше надеяться, что я не стану тем единственным трупом; в противном случае такие шутки ты будешь слышать каждый день. – Так расскажи мне сейчас, где флешка. – Я хочу, чтобы ты прикрыл мне спину. – Я читал твое досье, – сказал Сэнсом. – Ты уже говорил. – Ты получил свое «Пурпурное сердце» после взрыва бомбы в Бейруте, когда на воздух взлетели казармы морской пехоты. – Я хорошо это помню. – У тебя остался уродливый шрам. – Хочешь взглянуть? – Нет. Но тебе необходимо помнить, что ту бомбу взорвали не Хосы. – Ты решил стать моим психотерапевтом? – Нет. Тем не менее я прав. – Я не знаю, кто взорвал бомбу в Бейруте. Более того, никто не знает. Но в любом случае для Хосов они были братьями-офицерами. – Ты хочешь мести. И чувствуешь себя виноватым из-за Сьюзан Марк. – И что с того? – Это помешает тебе действовать с максимальной эффективностью. – Ты за меня беспокоишься. – Главным образом за себя. Я хочу получить назад фотографию. – Ты ее получишь. – Хотя бы дай подсказку, где ее искать. – Тебе известно все, что знаю я. Я сумел догадаться. Значит, и ты сможешь. – Ты был полицейским. У тебя другие навыки. – Значит, ты потратишь больше времени. Но для решения задачи не требуется особых способностей. – А что требуется? – Подумай как обычный человек, – хотя бы один раз. Не как солдат и не как политик. Он попытался, но у него ничего не вышло. – Тогда хотя бы объясни, почему я не должен уничтожить фотографию. – Тебе известно все, что известно мне. – Я не понимаю. – Впрочем, возможно, и нет. Ты слишком закрытый человек. Я же лишь один из многих. – И что? – Я уверен, что ты отличный парень, Сэнсом, и из тебя получится превосходный сенатор. Но в конечном счете, любой сенатор – лишь один из сотни. Все они взаимозаменяемы. Ты можешь назвать мне какое-нибудь имя сенатора, который что-то действительно изменил? Сэнсом не ответил. – Можешь рассказать, как ты лично уничтожишь «Аль-Каиду»? Сэнсом начал говорить о Постоянном комитете Сената, который ведает вопросами, связанными с Вооруженными силами, международными отношениями, разведкой, бюджетами и о возможных упущениях. Получилось нечто вроде речи для избирателей, как будто он выступал перед публикой. – Если тебя там не будет, другие справятся с теми же задачами? – спросил я. Он не ответил. – Представь себе пещеру на северо-западе Пакистана. Представь руководство «Аль-Каиды», сидящее там прямо сейчас. Неужели они рвут на себе волосы и говорят: «Боже, мы не можем допустить Джона Сэнсома в Сенат США»? Ты считаешь себя их главной целью? – Скорее всего, нет, – ответил Сэнсом. – Так зачем им нужна фотография? – Маленькие победы лучше, чем ничего, – ответил он. – Очень много работы для такой маленькой победы, тебе не кажется? Два агента, команда из девятнадцати человек и три месяца. – Соединенные Штаты окажутся в неловком положении. – Но не слишком. Вспомни про фотографию с Рамсфелдом. Она никого не волнует. Времена меняются, жизнь идет дальше. Люди это понимают, если вообще обращают внимание на подобные вещи. Американцы либо зрелые, здравомыслящие люди, либо им на все наплевать. Я никогда не знал, какой из двух вариантов имеет место. В любом случае фотография вызовет возмущение. Возможно, она уничтожит тебя, но «Аль-Каида» не станет прикладывать столько сил для того, чтобы снять с доски одного американца. – Будет омрачена память Рейгана. – А кого это интересует? Большинство американцев его даже не помнит. Большинство американцев считает, что Рейган – это аэропорт в Вашингтоне. – Мне кажется, ты недооцениваешь последствия. – Мне кажется, что ты их переоцениваешь. Ты слишком близок к процессу. – Я считаю, что фотография причинит серьезный вред. – Кому? Что по этому поводу думает правительство? – Ты знаешь, что Министерство обороны изо всех сил старается ее вернуть. – В самом деле? Тогда почему оно поручило работу команде Б? – Ты думаешь, что те ребята из команды Б? – Я искренне на это надеюсь. Если задействована команда А, нам лучше перебраться в Канаду. Сэнсом не ответил. – Фотография может повредить твоему имиджу в Северной Каролине. Но не более того. Мы не видим, чтобы Министерство национальной безопасности принимало максимальные меры. Потому что для страны здесь нет реальной опасности. – Ты неправильно все трактуешь. – Ладно, для нас это плохо. Фотография указывает на стратегическую ошибку. Она ставит нас в неудобное положение, мы выглядим не лучшим образом – и все. Это еще не конец света, мы не развалимся на части. – Значит, надежды «Аль-Каиды» необоснованны? Ты хочешь сказать, что они также допускают ошибку? Они не понимают американский народ так, как ты? – Нет, я хочу сказать, что вся эта история не сбалансирована и слегка асимметрична. «Аль-Каида» выставила команду А, мы – команду Б. Из чего следует, что их желание овладеть фотографией немного сильнее, чем наше – ее удержать. Сэнсом промолчал. – И мы должны спросить, почему Сьюзан Марк не попросили просто скопировать фотографию. Если их цель состояла в том, чтобы заставить нас потерять лицо, то копии вполне хватило бы. Ведь если фотография будет опубликована, скептики тут же заявят, что она фальшивка, но оригинал останется в нашем архиве, и мы не сможем отрицать его наличие. – Хорошо. – Однако Сьюзан Марк не предложили сделать копию. Она получила приказ украсть фотографию. Забрать ее у нас. Сделать так, чтобы не осталось никаких следов, что сильно увеличивало риск и не могло не привлечь внимания. – И что из этого следует? – Они не только хотят иметь фотографию у себя, но и стремятся к тому, чтобы мы ее лишились. – Я не понимаю. – Вернись в прошлое, представь себе, что именно увидела камера. Дело в том, что «Аль-Каида» не собирается публиковать эту фотографию. Они хотят ее скрыть. – Зачем? – Какой бы ужасной она ни была для тебя, для Усамы бен Ладена она гораздо страшнее. |