Онлайн книга «Картель»
|
– Зачем? – У меня к нему несколько вопросов. – Так вас мой сын интересует? – едва сдерживая вздох облегчения, спросил мужчина. – Я могу с ним поговорить? – повторил Севастьян. – Он что-то натворил? – Надеюсь, что нет… – Ладно. Мужчина закрыл калитку и спустя время вышел за ворота вместе со своим сыном. К шестнадцати годам девчонки обычно перегоняют в физическом развитии мальчишек, но в этом случае все было как раз наоборот. Если, конечно, Жене действительно было шестнадцать лет. Выглядел он на все восемнадцать – рост под метр восемьдесят, плечи широкие и жирные, брюшко. И голова крупней, чем у отца. И черты лица такие же тяжелые. Взгляд осмысленно-недовольный. Василиса узнала его, вышла из машины: – Привет! Парень растерянно посмотрел на нее, затем перевел взгляд на следователя. – Ну, что скажешь, Евгений… – Севастьян выразительно глянул на отца. – Евгений Степанович… – подсказал тот. – Что скажешь, Евгений Степанович? Что ты там опять натворил? – Э-э… Ничего, – попятился парень. – Узнаешь Василису? – кивнул на девушку Глушков. – Ну и что? – буркнул Женя. Севастьян знаком велел Василисе вернуться в машину. Если она ему понадобится, он ее позовет. – Степан… Извините, не знаю вашего отчества… Степан, я бы хотел поговорить с вашим сыном наедине. – Степан Игнатьевич я. Степан Игнатьевич Дубенский, – неохотно представился мужчина. – А с сыном говорите при мне. – Ну, как знаете… Вы в курсе, что примерно неделю назад ваш сын устраивал дома вечеринку? – глядя на Женю, спросил Севастьян. – Не знал. Но догадывался. – После этой вечеринки Василиса попала в больницу с черепно-мозговой травмой. – Это не я! – шарахнулся парень. – А кто? – Санька за ней побежал! – Куда побежал? – Ну, Василиса убегать стала, а он за ней… – А убегала она почему? – Ну, не знаю, – отвел взгляд Женя. – Почему она убегала? – Дубенский схватил сына за шкирку, с силой тряхнул и процедил: – Смотри, если девчонку изнасиловали, я тебе все там оторву! Севастьян спрятал усмешку, глядя на сурового родителя. Изнасилование – это срок, а Степан Игнатьевич явно не желал этого для сына. Поэтому он делает вид, что сам готов наказать своего непутевого отпрыска с тем, чтобы затем договориться со следователем. Дескать, я понимаю, что так делать нельзя, но надо войти в положение… Только не войдет Севастьян в положение, если Василису пытались изнасиловать. – Да никто никого не насиловал! – взвизгнул парень. – А наркотики? – Не было ничего такого! – побледнел Женя. И вдруг спрятал за спину правую руку. И Севастьян сообразил, зачем он это сделал, и отец. – А ну-ка! Тепло на улице, а Женя в рубашке с длинным рукавом. В общем-то, ничего подозрительного, если не знать, что этот парень предлагал Василисе уколоться. Или даже заставлял ее это сделать. Дубенский схватил сына за руку, закатал рукав, побледнев, заорал: – Я тебя убью, барана! На внешней стороне локтевого сгиба Севастьян заметил синяки от внутривенного укола. – Употребление наркотиков – это одна статья, а организация притонов для потребления наркотических средств – другая. До четырех лет лишения свободы, – беспристрастно выдал Глушков. – Ну, это еще доказать надо! – зло глянул на него взбешенный родитель. – Доказательства у Василисы на руке. Там такие же следы от инъекций. – Не кололась она! – с ненавистью глядя на Севастьяна, мотнул головой парень. – Но ты же предлагал ей? – Да, но не уколоться… – А что? – Понюхать. – Что понюхать? – Ну, кокаин у нас был… А она не захотела. И сбежала. Сбежала она! У Саньки спросите! У Генки! – С тобой еще и Санька с Генкой были? Это уже организованная группа. До семи лет, – безжалостно отчеканил Глушков. – Слышь, командир! Давай не будем гнать коней! – чуть ли не умоляюще посмотрел на него Дубенский. – С Женькой я разберусь. Я ему такую жизнь устрою, что ад раем покажется. Это я тебе обещаю! А притон ему клеить не надо. Зачем пацану жизнь ломать? Тем более не далась ему Василиса. – Не далась! – со слезами на глазах всхлипнул парень. Только что волчонком смотрел на Севастьяна, а тут вдруг в общипанного воробья превратился. – Значит, кокаин, говоришь, был? – Ну-у, – начал было парень, но, глянув на разозленного отца, замолк. – А это у тебя что? – Севастьян пальцем коснулся его руки. – Ну, попробовать хотел. – Героин? – Я всего один разок! – Будет тебе разок! И два будет! И три! – сквозь зубы процедил Дубенский. – Значит, тогда на вечеринке кокаин был? – стараясь не обращать на него внимания, спросил Севастьян. – Да, кокаин… Совсем чуть-чуть… Василиса вспомнила, ей предлагали наркотики, а какие, не суть важно, главное, что она отказалась. А что было конкретно – кокаин или героин, можно выяснить у дружков Дубенского. – И долго ваша вечеринка продолжалась? – До утра. – До утра чего? – Ну, до утра субботы… – А началась когда? – Ну, вечером, в пятницу… – Мы с женой к друзьям с ночевкой уехали, – дрожащим от перевозбуждения голосом проговорил Степан Игнатьевич. – Должны были в понедельник вернуться, а приехали в субботу… Я же как чувствовал, что в доме бардак был! – А охраны у вас почему нет? – спросил Севастьян, кивком головы показав на контрольно-пропускной пункт. – Да определиться не могут, кому сколько платить… – И когда Василиса из вашего дома убегала, охраны тоже не было? – Не было. – Санька за ней погнался? – пристально посмотрел на парня Севастьян. – Ну да… – И что? – Ну, я не знаю. Может, он Василису ударил? – А сам он что сказал? – Ну, он сказал, что не догнал. А как на самом деле было, я не знаю… – Зато знаешь, что твои дружки могут соврать. И ты сам такой же! – Нет у него больше дружков! Никого больше нет! Только мать! И только отец! Теперь у тебя, сынок, начинается суровая жизнь! |