Онлайн книга «Глубинная ловушка»
|
Покончив с осмотром бочки, я двинулся вдоль шлюпочной палубы и неожиданно наткнулся на тело молодой женщины, прижатой к грунту изогнутой поворотной шлюпбалкой. Температура у дна близка к нулю, и несколько дней пребывания в пучине почти не сказались на человеческом теле: матово-бледное лицо, широко открытые глаза, темное пятнышко родинки над верхней линией красивых губ, призывно вытянутые руки. И застывшая без движения, объемная копна роскошных русых волос. Выдернув из-под куска брезента пятый по счету гранатомет, зову Фурцева – одному мне таскать эти штуки становится неудобно. Игорь появляется сбоку, волоча за собой здоровую сетку. Плыву навстречу. – Что это? – Смотрите, чего удумали, суки! – толкает он ко мне поклажу. В большую рыболовную сеть (видимо, часть трала) аккуратно упаковано множество предметов с положительной плавучестью. Тут и деревянные ящики с маркировкой на русском языке, и пара спасательных кругов с надписью «Академик Антонов», и обломки мебели, и пластиковые панели – элементы внутренней отделки кают и коридоров, и журналы с книгами. И даже постельные принадлежности: матрацы, одеяла, простыни, подушки… В общем, все то, что оказалось на поверхности в момент катастрофы «Антонова» и до сих пор моталось бы сверху, привлекая внимание задействованных в поисках летчиков и моряков. Осматривая набитую предметами сеть, пытаюсь понять, отчего же она не всплывает. – Кусок цепи, – подсказывает старлей, приподнимая край. – Вот она – видите? Интересно девки пляшут. Действительно, внизу сеть прижимает ко дну длинный кусок толстой цепи. Неплохо придумали, господа рыбаки. – Бумаги проверил? Интересного ничего нет? – Проверил, – кивает Фурцев, – ни судовых, ни личных документов. – В таком случае оставь сеть здесь. Лучше помоги поднять вот это… Он забирает три гранатомета из пяти, и мы направляемся к носовой части судна, где договорились встретиться со второй парой. Парни уже ждут. У одного в руках толстая стопка бумаг, второй держит знакомый по виду блок – регистратор данных рейса. Это что-то вроде авиационного «черного ящика», записывающего массу информации, поступающей от различных систем и агрегатов. Что ж, неплохо. – «Ротонда», я – «Скат». Приступаем к подъему… Загружаюсь в надувную шлюпку последним. Подавая через борт гранатометы, посматриваю на стоящий неподалеку «Аквариус» – хочу увидеть реакцию его команды. – Все время смотрит, гаденыш, – проследив за моим взглядом, цедит мичман. – Как вы ушли под воду, так нарисовался на мостике и не опускает бинокль. На мостике в одиночестве стоит капитан в черном свитере, в форменной морской фуражке и пристально смотрит сквозь оптику в нашу сторону. Сволочь… – Заводи, – командую я мичману. – Поехали. * * * Вторая смена на глубине занимается подъемом тел. Подъем с глубины человеческих останков – дело весьма тонкое, канительное и тяжелое. Поэтому автоматы для подводной стрельбы я приказал взять лишь одной паре – той, что будет висеть на промежуточной «площадке» в качестве гаранта безопасности. Командиром спуска назначен Белецкий – он у затонувшего судна не был, подстраховывал нас со своей парой на относительно небольшой глубине. Все поднятые нами вещи разложены ровными рядами на юте. Вначале их внимательно и по-деловому обнюхал Босс, теперь находки с задумчивой неторопливостью осматривают Сергей Сергеевич и Черноусов. Я топчусь рядом – рассказываю об увиденном и даю кое-какие пояснения. – Значит, бочки прострелены, а легкие предметы собраны в большую сеть и притоплены? – переспрашивает генерал. – Именно так. – А что скажете насчет этого? – показывает он на трубу гранатомета. – Шведский штурмовой гранатомет «FMG172B», – пересказываю информацию, собранную по крупицам на недавно устроенном на юте «консилиуме». – Предназначен для стрельбы осколочно-фугасными боеприпасами на дальности до шестисот метров. Идеально подходит для борьбы с легкобронированной техникой и малотоннажными морскими судами. Генерал сокрушенно качает головой и избавляется от последних сомнений в причастности команды «Аквариуса» к гибели «Академика Антонова». Он желает спросить еще о чем-то, но в этот миг к нам подбегает командир корабля и докладывает о слабых шумах, которые периодически слышат акустики. – Говори толком, – хмурится несведущий в этих вопросах фээсбэшник. – Малоразличимые импульсы, временами похожие на шумы дизельной подводной лодки. – Как давно они их слышат? – вмешивается Черноусов, обнаруживший за свою карьеру не одну сотню подлодок. – Минут двадцать. – Почему не объявлена тревога?! – Шумы не поддаются классификации, товарищ контр-адмирал. Мешает тарахтящий траулер. Такое впечатление, что их машина, аварийный дизель-генератор и помпа пару последних часов работают на максимальных оборотах. – Чертова калоша… Ругательства адмирала прерывает громкий голос старшего помощника командира корабля, доносящийся из многочисленных динамиков трансляции: – Артиллерийскому расчету орудия АК-130 готовность к бою! Не успели мы опомниться и понять причину данной команды, как рядом появляется помощник вахтенного офицера и докладывает о начале циркуляции траулера. Мы одновременно обращаем взоры на «Аквариус». За его кормой пенится белый бурун, корпус медленно двигается, подворачивая носом на север. Вот сучары! Просекли, что запахло жареным, и собираются смыться! – Немедленно остановить! – кричит Сергей Сергеевич. Босс громогласным лаем дублирует приказ начальства, и мичман с нарукавной повязкой помощника вахтенного офицера пулей уносится с площадки. Спустя минуту на носу БПК ухают подряд три выстрела, а перед носом траулера взмывают вертикально вверх белые фонтаны. Пенный бурун за кормой ослабевает, мелкое судно проходит по инерции полсотню метров и останавливается. – Задробить стрельбу. Орудия на ноль, – звучит «отбой» по трансляции. – Евгений, поторопитесь с подъемом тел, – отдает приказ шеф и оборачивается к Черноусову: – А вы, голубчик, подготовьте два катера и команду для ареста траулера с его экипажем. Пока суд да дело – из Москвы и санкция подоспеет. И еще. Возьмите под личный контроль эту… как ее… подводную лодку, которую ваши подчиненные то слышат, то не слышат. Сказав это, он стремительно уходит с юта. Мы с Боссом подходим к Белецкому, скучающему с микрофоном в руке у станции связи. – Как там наши? |