Онлайн книга «Русский камикадзе»
|
— Понятно… — снова повторил крепко сложенный мужчина и пожал его руку: — Ну что ж, счастливо тебе, лейтенант. — И вам, — кивнул тот в ответ и, заметно припадая на правую ногу, направился вдоль берега. Мужчина помолчал, глядя ему вслед, и вдруг окликнул: — Топорков! Паренек остановился, обернулся… — Ровно через десять месяцев я отправлю в штаб ПУрВО официальный запрос по поводу твоего перевода в нашу команду. — Правда? — расцвел мальчишка в улыбке. — Истинная правда. Так что приблизительно через год встретимся на Кавказе. Надеюсь, за это время ты не остынешь и не превратишься здесь в Горбатове в… паркетного спецназовца. — Ни за что! — крикнул лейтенант. — Я сам хотел вас, Павел Аркадьевич, попросить об этом, да как-то… стеснялся. Радостно подкинув вверх пятнистую кепку, поймал ее, залихватски напялил на перебинтованную голову и зашагал, забирая вправо от реки — туда, где начинал просыпаться город. Около получаса, пока сохла, раскачиваясь от дуновений легкого ветерка на ветках кустарника выстиранная одежда, они сидели, прижавшись друг к другу и молчали. Наконец, задумчиво глядя на тонкую линию противоположного берега, он спросил: — У тебя никогда не возникало желания свалить куда-нибудь очень далеко? В глухое местечко, в безлюдье, в Тмутаракань — чтоб забыть все проблемы, чтоб ни одна сволочь не отыскала… Поправляя почти высохшие волосы, она с тихим вздохом отвечала: — В первую очередь мне необходимо проводить папу. Похороны состоятся, наверное, завтра. Сочувственно и с пониманием взглянув на нее, мужчина кивнул. — А желания… — опустив голову, молвила она, — сейчас у меня имеется масса желаний и первое из них: незаметно и поскорее попасть домой… Он тоже мечтал сейчас о многом. А не хотел только одного: чтобы она сызнова обратилась в деловую горгону журналистского цеха, которая исподволь начинала раздражать. — …Второе: запереться там на все запоры. Как следует отмыться от этого ада. А третье… — отчего-то замолчала она, не окончив фразы. Мужчина разглядывал ее профиль и красивой формы неприкрытую грудь, понемногу теряя надежду. Очень скоро — с минуты на минуту она должна придти в себя и тогда… Тогда ненависть к убийцам отца, помноженная на профессионализм журналистки заставит ее бросится сломя голову строчить разгромные статьи по горячим следам, покуда не осело, не развеялось ветром времени облако грандиозной сенсации. А потом непременно засядет за очерк о чудовищном маньяке, жертвой которого сегодня едва не стала. Горькая ухмылка промелькнула на его лице и, дабы охладить ее будущий порыв, он проинформировал: — Заказчик убийства твоего отца мертв. — И кто же им был? — одними губами прошептала она. — Стоцкий. Услышав фамилию губернатора, девушка вздрогнула. Медленно повернув голову, с минуту удивленно смотрела на него… — Да, ты оказался прав: убивать — мужская работа, — кивнув, прикрыла она глаза. — Против таких подонков, как Стоцкий, без твоей профессии, умения и жестких методов просто не обойтись. Да, ты был прав… А мои статьи исключительно для тех, кто читает газеты. Он хотел что-то ответить, да вдруг почувствовал легкое прикосновение к ноге. Девушка с нежной осторожностью провела пальчиками возле огромного синяка, оставленного одной из падавших на него труб и, прижавшись щекой к мужскому предплечью, закончила недосказанную чуть раньше фразу: — А третье мое желание самое заветное и самое давнее и самое сильное. Ты хотел бы услышать о нем? — Да. Если это не связано с интервью, задуманным еще в школе. — Нет, — улыбнулась девушка. — Оно касается совсем других наших отношений. Я с первого сентября тысяча девятьсот девяносто второго года тайно мечтаю об одном. Чтоб ты меня крепко обнял и по-настоящему поцеловал… Дальше он говорить ей не позволил… Натянув на себя успевшую просохнуть одежду, они собирались отправиться к ней домой. — Мне кажется, будет лучше от него избавиться, — опасливо покосилась девушка на пистолет. Мужчина поднял с бетона бесшумное оружие Валерона, покрутил его в руках, вынул и вставил обратно обойму с шестью необычными патронами, погладил матовый бок с буквами «ПСС» и сбитым номером… — Знаешь… Что-то мне подсказывает: нас еще ждут впереди проблемы. Рановато от него избавляться, — привычным движением сунул он оружие за пояс и обнял ее за талию. — Ты готова? — С тобой, мой любимый, куда угодно, — кивнула она и, прильнув к его сильному плечу, зашагала рядом. * * * Приблизительно в это же время утренняя смена бродяг и нищих шерстила ряды городских мусорных баков — выгребали то, что было выброшено жителями ближайших домов за ночь. В одном из самых «козырных» районов в одиночку, без напарника ковырялся в баках бомж лет тридцати пяти. Неожиданно на тротуаре появился соперник — такой же оборванец в раздолбанной обувке. Конкурент заметно прихрамывал, часто и воровато оглядывался и быстро приближался к рядочку заветных контейнеров. В одной руке он нес набитую чем-то пузатую торбу, другая — перебинтованая, покоилась на перевязи возле груди. — Э-э! — настороженно выглянув из-под серого капюшона, огласил возмущенным рыком спящую округу хозяин здешней помойки. — Т-ты ч-чё!.. Совсем н-нюх п-потерял!! — Чего горланишь, Печкин? — тихо остудил его пыл старик. — Своих не узнаешь? — А-а!.. Эт-то ты, — сразу сбавив громкость, радостно закивал молодой. Он едва умел говорить. Вероятно, когда-то перенес тяжелую травму головы или клиническую смерть. — Держи, это тебе. Старик подал торбу; а тот, жадно схватив ее, с довольным любопытством заглянул внутрь. Выудив гроздь спелых бананов, стал быстро поедать один за другим… — А г-где твои усы? И ч-чего ты п-побит-тый, в б-бинтах? — полюбопытствовал, не отрываясь от трапезы бродяга. — Кушай-кушай, — подбадривал старик. — Упал на ровном месте. С кем не бывает?.. А усы… Подстриг я усы — замучился с ними возиться каждое утро. Ты вот что: ешь и слушай меня внимательно. Тот сделался чрезвычайно серьезным и от охватившего напряжения даже перестал жевать. — Ты хорошо запомнил тот загородный дом, где пострелял охрану и прикончил пожилого мужика? — Д-да. Очень х-хорошо. — Сейчас тебе предстоит туда прогуляться снова. — Кого н-надо г-грохнуть? — Девку, которую ты стерег. Она дочь того мужика. — Так з-зачем ты п-приказал ее отп-пустить? — силясь понять знакомца, наморщил грязный лоб бомж. |