Онлайн книга «Узник «Черной Луны»»
|
Она все же встала – вспорхнула, – принесла из-за чернеющей портьеры бутыль и рюмку на длинной ножке. – Мы будем пить вместе. Здесь мак… – Хорошо, – тут же согласился я. – Но сначала я. – Хорошо. Она сделала несколько глоточков – как это только умудрилась из столь малого сосуда… Когда я вновь обжегся этой сладкой отравой – больше не воображал. Проглотил, как глотают в кабаке обязательные сто граммов. Тепла я не почувствовал, эйфории и экстаза – тоже. Я пожалел о несдержанности. Лена смотрела на меня во все глаза. – Нормально, – выдохнул я. – Ты точно не умрешь? – Теперь я понял, что это было. В последние дни меня пять раз приговаривали к смерти или хотели просто убить. Наверное, судьба устала от этих попыток и решила отыграться… – Когда ты рассказывал о своих похождениях, все время смеялся, а я никак не могла понять, где ты врешь, а где – пытаешься не соврать… Прости, если… я… Я думала, что ты сочиняешь, чтобы повеселить нас. – Неужели и про Валеру Скокова? – Нет – про Валеру я поверила. Все эти твои переделки просто кошмарны. Неужели тебе не надоело? «Все-таки мак – зверь», – подумал я и решил сделать Ленке замечание, потому что мой дух вновь пожелал вырваться наружу. Глаза Леночки стали совсем осоловелыми. «Почему она до сих пор в рубашке?» – более отчетливой и справедливой мысли у меня не было, наверное, полгода. – Тебе нехорошо? – Нет, просто я устала. – Иди ко мне. Она буквально упала в мои объятия, успев сообщить, что вовсе не пьяна. Лена забылась у меня на плече, а когда проснулась, даже не проснулась, а слегка приоткрыла глаза, вздохнула, зевнула и, поерзав на постели, стала освобождаться от сорочки, будто это были прилипшие прошлогодние мысли. Она ухитрилась снять ее не через голову, а спустить вниз, как избавляется змея от старой кожи. После чего она, так и не открывая глаз, облегченно вздохнула и прижалась ко мне. И всем своим естеством я ощутил ее горячую плоть. Полушария грудей, расслабленный животик с ямочкой пупка, гладенькие коленки и бесконечные ноги… Ее волосы разметались по щетине моих щек, спутались с серыми пыльными усами… Именно так, господа. Она вздрагивала в полудреме, я крепче прижимал ее, сливаясь в одно целое, в союз плоти и духа… Окно подернулось апельсиновым цветом, прогоняя чернильно-фиолетовую краску на востоке. Закричал петух – куриный глашатай. Она встрепенулась и потерлась о меня, как кошка. – Кажется, ночь кончается, – сонно прошептала она. – А я и не спал, – продолжил я тему. Я стал собирать ее волосы, но они рассыпались – соломенный пух. Провел по ее грудям, соски смешно затопорщились, в отместку я дотронулся до них языком. Леночка вздрогнула. Мой чертенок проснулся и выставил рожки. Ленка лежала напряженная, застывшая, в ожидании, но я знал, что еще одно мое прикосновение вызовет бурю. Поэтому я не спешил. Потом кончик моего языка незаметно опустился к напрягшемуся животику, я погрузился в ямку пупка; она порывисто вздохнула, дрожь прошла от самых кончиков пальцев ног… Какие шершавые были у меня ладони… Руки, серые от пороха, касались нежного тела, тонкой светящейся кожи, одно прикосновение к которой оставляло бледно-розовые пятнышки. Я рухнул в гибкое лоно, задыхаясь, лаская, настаивая; податливая плоть, горячая дрожь, меня затуманила неистовая сила; дурь-трава, сон-трава, трын-трава; горечь и хмель, сладкий дурман, опустошение закрытых глаз, бессильные пальцы, всплеск ресниц, целующая нежность, повисшая рука; бисер капель, вздрагивающий на сонной артерии… – Мама… – Что? – очнулся я. Солнце слепило глаза. – Мама пришла, – ужаснулась Лена. – Мне конец… Она только что заглянула. Я пулей бросился искать разбросанные вещи. Не хватало одного носка и трусов, и тогда, плюнув, я натянул штаны на голое тело. Трусы все же нашлись среди скомканной простыни, я сунул их в карман. Ленка мигом надела халатик, мельком взглянула на себя в зеркало, поправила волосы и обреченно опустилась на кровать. – Боже, что теперь будет? Она прибьет меня. – Лена не на шутку испугалась. А я вспомнил записку, в которой Алевтина Николаевна выражала надежду, что мужчины будут вести себя по-джентльменски. То, что она увидела, превзошло все ожидания. Кандидат в женихи попрал все мыслимые и немыслимые нормы приличия и нравственности. Хотя каждое поколение по-своему понимает, что такое быть настоящим джентльменом. Алевтина Николаевна скорей понимала по-другому. Поэтому мне очень захотелось выпорхнуть в окно. Но так уж точно, независимо от эпохи, не поступают джентльмены, застигнутые с поличным. Лена чуть ли не плакала. Чем я мог ее утешить? Кто виноват? Конечно, с первыми лучами солнца я должен был уползти под бок Корытову. Но мы уснули как младенцы, совершенно позабыв о нравственности. Теперь у мамы будет отличная возможность погоревать о загубленной чести ее дочери, а также вывалить на наши головы массу агрессивной банальности на темы морали. Хвала Создателю, что Леночка ни словом не упрекнула меня или выразила утреннее отвращение, похмельное пресыщение. Она была восхитительна и в этом падшем виде, ясные глазки смотрели грустно и жалобно, как у наказанной собачки, а синячки под ними честно сообщали, чем занималась девушка на протяжении ночи. Вдруг хлопнула дверь, и во дворе раздались шаги. – Кажется, мама ушла, – встревоженно произнесла Лена. Она быстро заправила постель и вопросительно посмотрела на меня. – Иван еще спит? – Все нормально, – сказал я. – Не маленький. Женщины выбирают лучших. – Только нос сильно не задирай! – с вызовом отреагировала Лена. Она вздохнула. – Ну что, пошли? Нет, давай ты первый. Я решительно вышел из комнаты; дверь Ванюшиной комнаты была закрыта, я резко отворил ее. Корытов сидел на убранном диване и щурился. – Здравия желаю, товарищ старший лейтенант! – сказал он, вставая. Я поздоровался с ним за руку, заметив негромко, что у него слишком нахальное выражение лица. И тут пришла мама. Она принесла хлебушка, молочка и вежливо поинтересовалась, бросив короткий взгляд в сторону дочери: – Ну, как спали наши гости? – Отлично, – сказал Ванюша. – Нормально, – заверил я, подумав про себя, что нагло вру женщине: ночь провел просто сказочно. Благодаря ее дочке. Теперь, зная Леночку до мельчайших подробностей, я смог оценить, насколько она и ее мать похожи; чудесные волосы, фигура – все дочь унаследовала, забрав самые лучшие черты… |