Онлайн книга «ВИТЧ»
— Слушай, совсем забыл! Приходи завтра на премьеру. — Какую еще премьеру? — Фильма. — Твоего? — ошарашенно спросил Максим и чуть не отстриг себе палец. — Нет, Родена, блин, — фыркнул Толик. — Ну естественно, моего. — Ты что, его уже снял?!? За месяц?! — А что тянуть кота за яйца? Чик-чик, и готово. — Чик-чик, и нет яиц? — В общем, легкая семейная комедия. Называется «Любовь плюс любовь». — Очень оригинально. — Да мне тоже не нравится, — вяло согласился Толик. — Вообще-то хотел назвать «Любовь плюс любовь равняется любовь». — Ну это, конечно, меняет дело. — Но прокатчики взбунтовались. Говорят, слишком длинно. Зритель не поймет. Тяжело творческому человеку с этими прокатчиками. У них только деньги на уме. — А у тебя? — саркастично спросил Максим. — А у меня деньги и бабы, — хохотнул Толик. — Чувствуешь разницу? — Не очень, потому что сомневаюсь, что прокатчиков не интересуют бабы. — Судя по их поведению, их интересуют скорее мужики. Ха-ха. Ладно. Короче, приходи. Останешься на банкет, ну и все такое. Максим обещал прийти, но не пошел. Не потому, что представлял себе качество фильма и боялся каких-то расспросов со стороны Толика (тот был совершенно равнодушен к критике), а просто не хотел тратить время. В метро случайно столкнулся со своей юношеской любовью, которую не видел лет пятнадцать. Даже не сразу узнал, но у нее были смешные ямочки на щеках по ним и определил. Хотел окликнуть, но потом почему-то спрятал лицо и отвернулся. Не хотел, чтобы она видела его постаревшим. А в один из дней на мобильном высветился незнакомый номер. — Алло! Максим! Это Андрей! — Какой Андрей? — Не узнал?! Богатым буду! Одноклассник твой! У нас встреча выпускников. Приходи. Максим так опешил от этого неожиданного звонка, что несколько секунд беззвучно шевелил губами, как аквариумная рыбка. Наконец обрел дар речи. — Каких выпускников? — Школьных, конечно! — Господи, нам скоро всем на тот свет выпускаться, а тут какая-то школа. — Ну, так вот именно! — бодро ответил Андрей. — Надо успеть до того света. — Зачем? — Ой, слушай, Максим, давай без этого вот сарказма. — Слушай, а как ты меня нашел? — А что? Пробил по телефонной базе, вот и нашел. — А-а… — Короче, дело к ночи. У нас будет встреча выпускников. Шестнадцатого сентября. В девятнадцать ноль ноль в «Палате номер шесть». — В какой палате? — неуверенно переспросил Максим. — Господи, ну клуб на Солянке. Мы все тебя ждем. — Да-да, Максим, мы все ждем! — врезался чей то писклявый женский голос. — Кто это? — испугался Максим. — Ха-ха. Не узнал? Это Люда. Помнишь Люду? Твоя школьная любовь. Ну все. Запиши себе куда-нибудь. — Погоди! Э-э-э… А Щербатый тоже там будет? — Кто? А! Ха-ха! Щербатый! На том конце трубке покатились со смеху. Наконец отсмеялись. — Да нет, он умер давно. «Очень смешно», — подумал Максим. — Его это… машина сбила. Грузовик, кажется. Уж лет пять назад. «Вот те и самосвал», — подумал Максим, но без злорадства, лишь слегка удивившись жестокой иронии судьбы. — В общем, не боись — Щербатого не будет. Как у тебя-то жизнь? — Жизнь нормально, — промямлил Максим. — Понятно, а сам ты как? И он снова заржал, но почувствовав, что шутка не прошла, добавил: — Чем занимаешься? Максима этот вопрос всегда заставал врасплох. Сказать, что ты писатель — все равно что сказать, что ты поэт. Люди смотрят как на идиота. При этом писателем он был уж получше, чем Толик — кинорежиссером, однако слово «режиссер» у всех вызывало священный трепет. Ну как же! Писать каждый может. А кино снимать — это удел избранных. Даже если ты — полная бездарь. Говорить таким людям, как Андрей, что ты — искусствовед, еще глупее. Для них это все равно что бездельник. — Да так, журналистикой подрабатываю… пишу что-то… А ты? Спросил из вежливости. Его совершенно не интересовал ни род деятельности Андрея, ни его положение в обществе. Тем более что он и не очень-то помнил этого Андрея. Кажется, был какой то белобрысый в классе по имени Андрей — он ли? — Заведую крематорием, — ответил Андрей. — Если что, заходи, устрою вне очереди. И снова загоготал. — Зайду на днях, — мрачно ответил Максим. — Заходи и друзей приводи! С юмором у Андрея было все в порядке. После этого звонка Максим еще долго отходил, пытаясь, подобно спиритическому медиуму, вызвать в памяти образ Андрея, а также Люды и всех остальных. Андрея он наконец вспомнил. Перешел к ним в школу в восьмом классе. Запомнился тем, что вечно просил дать списать. Причем делал это настолько занудно и унизительно, что давать-то давали, но с большой неохотой. «Поразительно, — подумал Максим, — такой зануда, и превратился в гогочущего жизнелюба. Не иначе как работа в крематории меняет характер в лучшую сторону. Может, и мне в гробовщики податься?» Эта мысль неожиданно привела его снова к теме Привольска, погибшего «при неизвестных обстоятельствах» майора Кручинина, к Блюменцвейгу, к «Глаголу» и собственно книге. Максим снова бросил сценарии и бессмысленные переписки и вернулся к книге. А через пару дней позвонил Куперман и сухо сказал, что предложение насчет музея принято, так что пусть приезжают для переговоров. Максим тут же перезвонил Зонцу. Тот был сдержан и деловит. Как-то даже чересчур деловит. А когда Максим сказал что-то насчет музея Привольска, Зонц почему-то буркнул «музейщики», хотя было совершенно непонятно, что он вкладывал в это слово. Но потом Зонц как будто исправился, пару раз пошутил и предложил Максиму осуществить поездку в Привольск в начале следующей недели. Максим согласился, и они попрощались. После этого Максим решил позвонить Блюменцвейгу. Во-первых, он все-таки хотел вытянуть из того информацию о «Глаголе». Во-вторых, а вдруг тот все таки решит поехать в Привольск за компанию? В дороге бы и поговорили. Весь день у Блюменцвейга никто не брал трубку. К вечеру ответил тихий женский голос: — Алло. — Алло, — слегка растерялся Максим. — А можно Якова? Женщина кашлянула. |