Онлайн книга «Homefront. Голос свободы»
|
– Двадцать, – сказала она. – Хреново, – ответил Бен, переворачивая пятерку. – Восемнадцать. Маловато. – Брюнетка забрала две фишки. Бен выложил на стол еще две. – Так они что, просто вас подвезли? – В каком-то смысле. Я журналист из Лос-Анджелеса. Девушка сдала карты. Бену досталась картинка в закрытую и двойка в открытую. – Слышала, там дела обстоят паршиво. – Когда я уезжал, там был кошмар. А у вас тут хорошо. Карту. Пожав плечами, она сдала ему восьмерку. – Мы здесь не живем, а выживаем. – Он помахал рукой, и она открыла свои карты. – Девятнадцать. – Перевернув его карту, девушка одобрительно улыбнулась. – Двадцать. С меня две фишки. – Отыгрался. Как тебя зовут? – Келси. Келси Уилкокс. – Она протянула руку, и Бен ее пожал. – Бен Уокер. – Очень приятно. Глядя, как Келси сдает карты, Бен заметил, что у нее на пальце нет обручального кольца. Чтобы люди, заигравшись, не забывали поесть, на время завтрака и ужина казино закрывались. Бен предложил Келси составить ему компанию, а заодно показать, «как у них тут устроено». В сумме он выиграл сорок две фишки, семь отдал ей «на чай». Оставшейся суммы, по ее словам, хватало на ужин с лихвой. Столовку оборудовали в цирковом шатре. За пластмассовыми столиками могло разместиться больше сотни человек. Люди подходили к раздаче, делали заказ, расплачивались фишками и с подносом уходили за столик. Сегодня в меню была овсянка, свежие фрукты, салат из латука, моркови, огурцов и помидоров и овощная лазанья, поджаренная на огне. На десерт – арбуз и галеты с расплавленной зефиркой и шоколадом. Молодые люди с трудом отыскали свободное местечко. – Должен признаться, вы молодцы. Просто не верится, какую конфетку вы сумели слепить из дерьма. Келси улыбнулась. – В этом плане у меня бабушка была великая мастерица. В юности хиповала, ну ты читал наверняка, что в шестидесятых длинноволосые подростки собирались в коммуны? Она рассказывала, как они жили на ферме, свободный секс, все дела. Тусовалась с музыкантами, курила марихуану. Слушала «Грейтфул Дэд» и «Джефферсон Эйрплейн». – Офигеть, «Джефферсон Эйрплейн», – засмеялся Бен. – Сто лет о них не слышал. Крутая у тебя бабушка. – Ага. Умерла в 2003-м. Когда ей было сорок с небольшим, вдруг заболела рассеянным склерозом. В последние годы ей было очень плохо. Грустно было смотреть, как она угасает. – Сочувствую. – Ничего, все нормально. Знаешь, шериф Мак – молодец. Он мне нравится. И вообще всем. Он каждого помнит по имени. – Поковыряв в тарелке вилкой, Келси предложила: – Расскажи-ка лучше о своих приключениях. Уокер покачал головой. – Жизнь вдоволь на мне потопталась, сегодня не хочется вспоминать. Давай завтра, а? – Да ты никак меня клеишь! – засмеялась Келси. – Что ты! Прости, ничего такого не имел в виду. – Смущенный Бен отвернулся. – Как бы если завтра мы встретимся, а я сегодня тебе не надоем, и ты захочешь… в смысле… Келси со смехом погладила его по свежевыбритой щеке. – Не переживай, я же прикалываюсь. В этот миг Уокера поразила ее природная красота. Широкие карие глаза искрились умом и весельем, полные губы выдавали чувственность. Где-то на дюйм выше него, но вдруг ей это не важно? Прикосновение ее пальцев подняло в Бене настоящую бурю. – Келси, лучше расскажи о себе. Ты из Лас-Вегаса? – Родилась я, поверишь ли, в Хьюстоне, Техас. – А где твой техасский акцент? – Потерялся в дороге. Когда мне было двенадцать, отца уволили с работы, и потом мы часто переезжали с места на место. За шесть лет сменили пятнадцать штатов. В восемнадцать я ушла из дома. Тогда мы жили в Чикаго. Но школу закончила, хоть и замучилась переводиться, и поступила в МТИ. – МТИ! Господи, ты что, гений? Типа входишь в Менса? – Снова ты меня клеишь! – ласково фыркнула Келси. Уокер любовался, как у нее от смеха разбегаются лучики в уголках глаз. – Да нет, какой там гений. Нет, я, конечно, училась хорошо и даже получала стипендию. В МТИ по-другому нельзя. – Какая кафедра? Квантовая физика? – Ага, сейчас. Электротехника. – Что, серьезно? Келси криво усмехнулась. – Очень помогает в карьере крупье, да? – Что случилось? – Жизнь такая случилась. Кризис экономический случился. Взлет цен на нефть случился. Дальше сам знаешь. – А в Лас-Вегас как попала? – Меня вроде как взяли на работу, аж на дамбе Гувера. Приехала в Боулдер-сити, собралась было приступать, как бюро мелиорации сократило штат на семьдесят процентов. Новички, понятное дело, первыми пошли под нож. Я осталась на мели. Метнулась в Лас-Вегас, устроилась в «Цезарь Палас». И тут началась самая жесть. Город превращался в клоаку, но я не спешила уезжать. А потом пришли корейцы. Теперь я работаю в Централизованном управлении казино. Мэр предложил людям шизовый план: работать сообща, а вместо денег пользоваться фишками. Попахивает социализмом, но знаешь, у нас получается. – Я заметил. А ведь ваш пример, если о нем рассказать, мог бы вдохновлять людей по всей Америке. – Кстати, навыки электротехники по-своему тоже пригодились. – Это как? – Я, когда не стою за игорным столом, помогаю восстанавливать энергоснабжение города. – Успехи есть? Келси покачала головой. – Дело движется медленно. Не хватает опытных рук. Уокеру пришла в голову идея. – А в радиотехнике разбираешься? – В каком смысле? – Ну в обычных радиостанциях. Как у шерифа. АМ/FM. Радиовещание. – То есть могу ли я сделать радио? – Уокер спрашивал не совсем об этом, но такая постановка вопроса ему понравилась даже больше. С улыбкой он кивнул. – Знаешь, что забавно? В школе у меня был проект: как сделать радио с нуля. Да, могу. Если будут детали. – А как думаешь, найти детали в городе можно? – Рядом с больницей, недалеко отсюда, есть общественный центр утилизации электроприборов. Была мысль пойти работать туда, но я решила, что энергоснабжение важнее. В общем, люди приносят туда всякие аппараты, чтобы их по возможности починили. Кстати, в паре мест чинят машины. – Ага, я видел плоды их трудов. Уму непостижимо! – Бен хлопнул себя по лбу. Келси снова засмеялась. – А чего спрашивал? Я про радио. |