Книга Таня Гроттер и Болтливый сфинкс, страница 69 – Дмитрий Емец

Последние слова академик проговорил рассеянно, прокручивая на пальце перстень повелителя духов. Заметно было, что его заботит совсем другая мысль. Возможно, главная, из-за которой и состоялась их встреча.

– Тут до меня… м-дэ… долетели некоторые слухи… – осторожно начал он.

Таня напряглась.

– Какие?

– Относительно… м-дэ… твоих дальнейших намерений… Я хотел бы понять, насколько они… м-дэ… соответствуют фактической базе, на которой… м-дэ… зиждутся.

Таня подумала, что, когда академик смущен, он выражается точь-в-точь как Шурасик.

– Ягге? – спросила Таня понимающе.

Академик кивнул и извиняющимся голосом добавил:

– Она сказала, что ты не считаешь это секретом.

Таня не стала спорить и сердиться на Ягге.

– Какой уж тут секрет? Как можно навсегда улететь из Тибидохса так, чтобы для всех это осталось секретом? – сказала она с печальной иронией.

– Ты уверена, что после не пожалеешь? Перечеркнуть все можно довольно быстро, а потом всю жизнь кусать локти. Может, следовало бы прежде доучиться? Тебе остался всего год магаспирантуры!

– И годика три ординатуры… А потом лет так семь стажировки… Ну и совсем чуточку докторантуры, – насмешливо подсказала Таня.

Сарданапал смущенно закашлялся.

– Согласен, маги учатся несколько… э-э… затянуто. Зато и объем знаний… м-м-м… впечатляет. У некоторых же… м-дэ… определенно есть задатки. Разумеется, наверняка судить нельзя, но по некоторым признакам… э-э…

Таня улыбнулась, оценив, как осторожно академик похвалил ее. Сами по себе знания – это куча бесполезных кирпичей, которые, если не знаешь, что из них построить, так и останутся кирпичами.

– Ну да… Логика есть… – рассеянно сказал академик, когда Таня поделилась с ним этой мыслью.

И он, и Таня одновременно ощутили неудобство, которое испытывают люди, внезапно осознавшие, что им все сложнее нашаривать общую тему для беседы. И что даже молчание, прежде дававшееся им так легко, теперь становится мучительным.

И Тане, и Сарданапалу было понятно, что сейчас им придется затронуть главное, чего оба так тщательно избегали.

– Я правильно понимаю: ты оставляешь Тибидохс и перебираешься к Ваньке в эту… э-э… хижину с тростниковой крышей? – спросил Сарданапал.

– В России нет хижин с тростниковыми крышами. Морозы слишком сильные, да и тростник пришлось бы везти издалека… – мягко поправила Таня. – И потом вы не поверите, но мне туда действительно хочется!

– А ну да, ну да… – вновь рассеянно сказал академик. – Ты, главное, поясни мне вот что: это все из-за Ваньки? Из-за того, что он… м-м-м… лишился магии и потерял формальный повод… э-мю-э… находиться на Буяне, а ты его любишь?

Таня медленно покачала головой.

– Не только из-за Ваньки. Тарарах же живет здесь без всякой магии, и ничего. Правда, у Тарараха бессмертие, зато у Ваньки многоглазка. Ее действие теперь навсегда. Многоглазка дает мудрость, знание пути и даже возможность заниматься ветеринарной магией.

– И ты будешь ему помогать? В лесу, где четыре месяца в году снег, четыре грязь и четыре комары?

– Мне кажется, вы как-то очень приблизительно представляете себе лес, – осторожно заметила Таня. – Опять же с драконболом я не завязываю. Буду тренироваться сама, помогать тренировать команду и участвовать в матчах. С Соловьем я уже поговорила, – сказала Таня.

Академик встал, поправил очки и внимательно всмотрелся в Таню.

– Мне нравятся твои глаза. Они спокойные. Ты ведь нашла себя, не так ли? Полоса метаний завершилась? – спросил он после долгого молчания.

Таня промолчала. Существуют вещи, которые опасно признавать до конца.

– Не пожалеешь?

Таня упрямо мотнула головой.

Академик кивнул:

– Думаю, ты права. Как ни смел ваш с Ванькой шаг, я уверен, что он в верном направлении. Мудрость не в больших городах. Там нелепое мелькание, скрывающее страшную пустоту. Из больших городов надо бежать и надеяться, что когда-нибудь они пропадут сами собой. Да и магия с каждым днем все больше обесценивается, а вместе с ней обесценивается и то, что мы считали мудростью. Вы первые ласточки, но за вами, возможно, вскоре полетят тысячи и тысячи.

– Вы серьезно? – недоверчиво спросила Таня.

– А почему нет? Я учил вас ратной магии, убежденный, что она пригодится против сфинкса – и что же? Мегара победили не запретные слова, а отказ от магии и всемогущества. А раз так, то не только сфинкс будет побежден этим! Удачи тебе, маленькая Гроттер! Когда бы ты ни прилетела в Тибидохс – не забывай, что у тебя есть старый добрый друг, двери кабинета которого всегда открыты для тебя.

Академик встал, торжественно выпрямился и вытянувшиеся усы его показали Тане дорогу. Какое-никакое, а напутствие.

Таня шла к Ваньке в магпункт, и думала, что повторяет судьбу своей матери, которая также улетела с отцом в глушь, жила там в бревенчатом доме и была счастлива. Что ж, все самое лучшее и мудрое в этой жизни должно, просто обязано повторяться!