Онлайн книга «Когда горит вода»
Убежав от солдат, они уже больше часа шли по владениям пиявок. Чой по-прежнему уверенно вел их вперед, расчищая путь взмахами панги. Выносливость старика казалась сверхъестественной. Роман не считал себя слабаком, но и он уже чувствовал, что усталость начинает одолевать его все сильнее. Старик же шагал себе и шагал, щелчками сбивая с одежды пиявок и лихо помахивал пангой. – Долго нам еще идти, Чой? – не выдержал Роман. – Нет, – отозвался тот. Роман иного ответа и не ждал. – Час? – решил он добиться более точного ответа. – Или больше? – Меньше, – отозвался старик. – А что потом? – Потом ждать. – Американцев? – Да. – А если они не выйдут на нас? – Выйдут. Я знать, куда они идут. – Ну откуда ты знать? – взбунтовался Роман. – Они могли слышать выстрелы и изменить направление. И совсем необязательно, что они пойдут в сторону Камбоджи. Возможно, у них другой план. – Смотри, – сказал Чой невозмутимо. – Они ходить там. Он указал влево. – Там болото. Там, – указал вправо, – гора. Они не могут идти в болото. И гора тоже. Они могут ходить только там. И Чой указал вперед. Роман молчал. Слова Чоя совсем его не убедили. И даже расстроили. Если здесь одна дорога, между болотом и горой, то и военным она должна быть известна. И они могут поставить свою засаду. Роман высказал эти соображения Чою. – Нет, – покачал тот головой. – Там солдат не быть. – Почему? – Там мины, – сказал Чой. – С войны. Они это знать и там не ходить. – А мы зачем туда идем, если там мины? – Там нет мины сейчас. Старик сказал это так твердо, что Роман ему поверил. Но все-таки спросил: – А ты откуда знаешь? – Я сам этот мины доставать. Идем. – Ладно, – сдался Роман, – идем. Ти во время разговора молча стояла в стороне. По ней трудно было понять, как она относится к происходящему. Когда надо было идти, она шла, когда требовалось бежать, бежала. Никаких жалоб Роман от нее не слышал. Когда выдавалась минута отдыха, она молча сидела, любуясь природой. И даже мерзкие пиявки не приводили ее в отчаяние, как заставили бы любую другую девушку. Роману захотелось с ней поговорить. – Comment tu sentez? [10] – спросил он. – Bien, – отозвалась Ти, отводя глаза. «Разговорчивость у нее в деда», – подумал Роман. Тот как раз обернулся, чтобы посмотреть, чем они за его спиной занимаются. – Идем! – позвал он, и Роману показалось, что голос старика сделался строже. Похоже, имело место воспитательное мероприятие, но суть ускальзывала от Романа. «А не взял ли Чой внучку нарочно? – вдруг подумал он. – Чтобы была у него на виду. Их нравы не поймешь. Возможно, ему легче таскать ее за собой под пулями, чем оставлять одну…» Тут завибрировал мобильный и отвлек его от этих странных мыслей. – Как дела? – спросил Дубинин. – Нормально, – сказал Роман, догоняя Чоя. – Нормально – это как? – Вот живы – и то неплохо, – проворчал Роман. – Дальше будет видно. – Где конкуренты? Роман оглянулся. – Где-то рядом. – Понятно. Когда думаешь вступать в контакт? – Скоро. – Через час? Раньше? Роман усмехнулся. Дать трубку Чою, что ли? Пусть объяснит подполковнику, где гора, а где болото. И как скоро произойдет встреча. – Думаю, скорее раньше, чем позже. – Капитан, – попросил Дубинин, – ты держись. – За что? – За чувство долга, – разозлился Дубинин. – Не могу. Пиявки высосали. Только шкурка осталась. – Вижу, ты в порядке, – констатировал Дубинин. – Смотри там, сработай как надо. Самое главное, не повреди груз. – Хоть бы раз ты обо мне побеспокоился. – Это и есть беспокойство о тебе. Ладно, до связи. После контакта сразу доложись. – Доложусь, доложусь, – успокоил его Роман. – Ох, как же я после контакта и всего этого дурелома доложусь. А также донасплюсь, донапьюсь и донае… – Отбой, – холодно сказал Дубинин. Роман сунул трубку в карман, нащупал над ремнем плотный шарик. Вытащил из-под майки – пиявка. Насосалась крови и свернулась в комочек – с чувством исполненного долга. Роман с размаху шмякнул ее о дерево. Она безвредно отскочила в папоротники и пропала, растворившись среди буйной зелени. Счастливица. Следующие полчаса прошли в непрерывном сражении с ветками, колючками и пиявками. Роман до того отупел от этих забот, что порой забывал, куда он и зачем вообще идет. Видел впереди коренастую фигуру Чоя, махающего своей алебардой, и брел следом, машинально щупая себя со всех сторон: где она, эта ползучая гадина? Руки сами находили скользкую, упругую ленточку и сбрасывали ее с себя, привычно, будто всю жизнь только этим и занимались. Порой Роман чувствовал прикосновение к своему плечу Ти. Она сзади видела, что его оседлала очередная кровососица, и снимала ее с одежды, пока пиявка не забиралась внутрь. Роман тогда оглядывался и с улыбкой благодарил девушку. Он сам не заметил, как его мнение о ней изменилось в лучшую сторону. Должно быть, количество перенесенных вместе испытаний заставило его относиться к ней как к боевому товарищу. Хотя, вспоминая некоторые моменты их «товарищества» – на первичном этапе, – Роман чувствовал, что, несмотря на усталость и на пиявок, он, в принципе, не отказался бы сейчас от небольшого сеанса дружбы народов. Вот, наконец, Чой начал останавливаться каждые две-три минуты. Стоял он подолгу, что-то выслушивая в лесных звуках. – Что там? – шепотом спросил Роман, догадываясь, что конец их броску близок. – Макака кричать, – ответил Чой. Роман понял. Чой по тревожным крикам обезьян пытался определить местоположение американцев. – Идем, – сказал Чой, сделав какой-то вывод. Они прошли еще немного и поднялись на холм с голой плоской вершиной. – Будем ждать здесь, – распорядился старый партизан. Роман растянулся на траве, благо пиявок на холме не обнаружилось. Капли дождя однообразно стукали по лицу, но Роман к ним притерпелся. Зная, что старик в любых обстоятельствах не теряет бдительности, он торопливо задремал, надеясь, что хотя бы полчаса в запасе у него есть. |