Онлайн книга «Филе из Золотого Петушка»
|
– Есть возможность снять все это, не оценивая мое умственное развитие? – У тебя на макушке балетный парик! – Какая мне разница? – рассердилась я. – И потом, они разве разные? Для жизни, театра и балета? – То-то и оно, – пустилась в объяснения Катька, – если бы ты просто собралась накладные волосы носить, то ерунда, натянула и пошла. В театре парик слегка приклеивают специальным клеем, на висках, лбу, ну, чтобы не сполз во время действия. А балетный… Я похолодела. – Только не говори, что они его один раз и на всю жизнь натягивают, носят не снимая. – В балете ведь главное не красота волос, – философствовала Катерина, перебирая ножницы и расчески, лежащие на столике. – Балерина постоянно в движении, следовательно, все должно очень хорошо крепиться. Ну прикинь, начинает «лебедь» ногами дрыгать – и в разные стороны летят волосы, заколки, ленты… – Поняла, что же с моей головой? – Ты вечно торопишься, – недовольно буркнула Катька, – никогда до конца не дослушаешь. Отвратительная привычка, между прочим! – Давай вернемся к парику, потом обсудим мой характер, – вздохнула я. – Объясни, почему эта дрянь не снимается. – Да очень просто, – пожала плечами Катя, – эти кудри изнутри имеют что-то вроде липучки. Ты их нацепила, и они «приварились» намертво к твоим волосам! – И все балерины отдирают после спектакля волосы с мясом? – взвилась я. – Придумай еще что-нибудь поглупей. – Сама хороша, – обиделась Катюша, – опять не соизволила дослушать, коза! Балерины сначала прячут собственную шевелюру в специальную облегающую шапочку, прикрепляют ее шпильками, заколками, кому как нравится! А уж только потом надевают паричок. Поняла, тетя Мотя? И где только балетный причиндал раскопала! Я попыталась не впасть в истерику. – И меня от этой дряни не избавить? – Можно, – задумчиво протянула Катя, – если разрешишь мне применить экстремальные меры… – Действуй, – оборвала я ее. – Но ты сначала должна рассказать о том… – Не надо, начинай! – Послушай… – Времени нет, вперед, не задерживайся! – Ладно, – забубнила Катюха и принялась запихивать под парик что-то холодное. Я закрыла глаза, ощущая легкое шевеление на голове и слушая мерный звук: щелк, щелк, щелк. Вряд ли будет хуже, чем было. Внезапно по макушке пробежал ветерок. Я подняла веки и увидела Катю, держащую в руках нечто похожее на пуделя с воткнутыми в шкуру перьями. – Катюха! Ты это сделала! Дай, я тебя поцелую! – закричала я, вскакивая с кресла. Катька ловко увернулась от объятий. – Сядь. – Зачем? – Надо кое-что поправить! В полном недоумении я послушно вернулась на место, посмотрела в зеркало… И издала вопль раненого слона. На меня смотрела малознакомая женщина. Впрочем, лицо у нее было не противное. Ну, глаза, пожалуй, очень близко посажены к излишне короткому носу, рот чуть кривоват, однако не уродка, вполне ничего. Но лично я бы, встретив такую личность в метро, мигом удрала бы в противоположный конец вагона. Несчастная явно заболела стригущим лишаем. Ее голова была покрыта странными проплешинами, редкие кустики волос напоминали траву, которая покрывает в августе московские газоны. Надеюсь, вы меня понимаете? Видели чахлые былинки, согнутые в разные стороны? Желто-серые, несчастные… – Ты сама захотела, – засопела за спиной Катька, – я предупреждала: меры экстремальные, а ты слушать не пожелала. И тут только до меня дошло: жуткое, смертельно больное, очевидно, заразное существо, не вызывающее ничего, кроме панического ужаса, – это я!!! – О-о-о! – Сейчас, сейчас, – засуетилась Катюха и схватила какой-то предмет, похожий на черную мыльницу. – Вот что, закрой глаза! Пришлось покориться судьбе. Теперь уж точно хуже не будет. Но я фатально ошибалась. – Все, – сообщила Катя. Я вновь уставилась в зеркало. Оттуда на меня смотрела наголо обритая женщина. Никогда не предполагала, что отсутствие волос способно до такой степени изуродовать человека! Кто бы мог подумать, что у меня жуткий череп! Весь вытянутый, неровный. – Очень даже ничего получилось! – дрожащим голосом сказала Катя. – Немного экстремально, слишком смело, но остро! Есть некая изюминка. Не расстраивайся, Вилка, волосы не зубы, вырастут! Я кивнула. Действительно. А что остается делать? Рыдать? Но это совершенно бесперспективно, волос от слез не прибавится! – Сколько я тебе должна? – Ничего мне не надо. – Нет, давай счет. – Вилка, – всхлипнула Катька, – ты на меня не злишься? – Нет, – вздохнула я, – ты сделала что могла! – На, держи, – обрадованно затараторила Катька, – платочек, шелковый, повяжи его, как мусульманки носят. Ага, вот так! Я полюбовалась на себя в зеркало. Вполне даже ничего, во всяком случае, бритый череп скрыт. – Ну спасибо! – Не за что, – запрыгала Катька, – отрастут – прибегай, химию забабахаю, бесплатно! Я влезла в машину и глянула в зеркальце. Платочек просто спас положение. Окружающие примут меня за правоверную мусульманку, и все дела. Правда, учитывая международное положение и то, что милиция Москвы постоянно проверяет документы у всех подозрительных лиц, мне придется несладко. Но выбора-то нет. Либо я выгляжу, как мусульманка, либо – как больная лишаем. Согласитесь, первое намного лучше. |