Онлайн книга «Охота на изюбря»
|
– А разве ты не… насилуешь бюджет? – Нет. – А сколько времени в области не платили учителям? – У меня в городе все учителя получают зарплаты. У меня деньги в банке застряли, в «Роскреде», так от этого никто зарплаты не задержал. Пенсионерам триста рублей добавки выплатили. Две школы новых построили. Детский сад. – Но в области учителя не получают денег. А если бы ты платил деньгами, а не трубами, они бы их получили. – Если бы я платил деньгами, Ирокез получал бы в свой фонд в двадцать раз больше денег. Если я не могу не платить в фонд газификации области, я хочу хотя бы минимизировать траты. У меня сил нет воевать со всеми. Ирина помолчала. – Ты очень хороший спорщик, Слава, – сказала она наконец, но мне не кажется, что ты прав. – Иными словами, я вру. И в чем же? Ирина задумалась. – Скажи, а в этот фонд газификации все платят в двадцать раз дешевле? – Видишь ли, солнышко, кто сколько платит Ирокезу, зависит от веса в обществе. АМК платит в двадцать раз дешевле. Ахтарский трубопрокатный платит в два раза дешевле. А какое-нибудь кафе «Ласточка» платит деньгами и не чирикает. Понимаешь, вся прелесть системы неплатежей в том, что сумма, которую ты платишь, зависит от твоего статуса. Если ты АМК – ты платишь копейку там, где кафе «Ласточка» платит рубль. Ирина прыснула. – Что тут смешного? – спросил недовольно Извольский. – Так. Был один средневековый экономист, Генрих Лангенштейн. Так он считал, что цена, которую ты платишь за вещь, должна зависеть от твоего ранга. – Ну вот видишь, солнышко. Мы построили вполне средневековую экономику. Извини, но я не могу бороться с общественно-политической формацией. Я не революционер. Я директор. – Ты не директор, – сказала Ирина. – Ты – князь города Ахтарска. А князья…. – Ирина помолчала, собираясь с духом, а потом внезапно спросила: – Скажи, а кто заведовал в гостинице проститутками? Черяга? – Что?! – Извольский искренне удивился. – Ты вообще откуда это знаешь? Ирина ужасно смутилась. – Ты понимаешь, – сказала она, – я как-то вышла в сад погулять… Ну, еще в первый день, меня никто не знал. Я возвращаюсь, а в холле новый охранник сидит. Смотрит на меня таким масляным глазом и спрашивает: «А вы, собственно, девушка, к кому?» Я оглянулась, а ему регистраторша отчаянно машет… Я тогда ничего не поняла, только потом сообразила…. Ирина запнулась. Что в гостиницу ходят проститутки, она сообразила только утром первого января, заглянув в номер Черяги. – Как охранника звали? – недовольным голосом спросил Извольский. – Да господи, при чем тут это… Ими Денис заведовал, да? – Разумеется, нет. Это не его уровень. – А чей? Извольский ответил вопросом на вопрос: – А тебе Денис нравится? – Нет. – Но он тебе нравился, не так ли? – Да. Ирина произнесла это с легким смущением. – Отчего же? – Не знаю. Он… он мне как-то казался совсем другим. Не таким жестоким. Этот банкир прав, он… просто топчет людей. Он – он предан тебе, но разве ты не можешь ему приказать быть… сдержаннее, что ли? – И он из-за этого тебе разонравился? Ирина кивнула. Головка ее ткнулась под мышку Извольского, директор погладил ее. Если бы Ирина в этот момент подняла голову, она бы, наверное, очень удивилась выражению лица Извольского. На нем бродила довольная и очень жестокая улыбка. На следующий день после разговора, состоявшегося между Денисом Черягой и губернатором области, начальник службы безопасности банка «Ивеко» Иннокентий Лучков и его старый знакомый, вор в законе Коваль, встретились на двенадцатом этаже «Ивеко» в кабинете Лучкова. Повод для встречи был совершенно законный: крупная подведомственная Ковалю фирма не могла получить в банке деньги, и Коваль вызвался решить вопрос за половину причитающейся к погашению суммы. Вопрос относительно фирмы был быстро урегулирован, – Лучков согласился выплатить фирме половину от зависших средств, а остальное поделить между банком и группировкой, а после этого Коваль вытащил из кармана влиятельную газету со статьей, посвященной истории с акциями Ахтарского металлургического комбината. Статья, как само собой разумеющуюся, упоминала вот уже полмесяца находящуюся в обращении версию о том, что купила пропавшие акции АМК долголаптевская ОПГ. – Читал? – сказал Коваль, кивая на статью. – Читал, – пожал плечами Лучков, – чего только, понимаешь, не набрешут… – Что ты им рассказал, то и набрехали. Лучков очень натурально удивился. – С чего ты взял? – Не прикидывайся. Твоя работа. Хвосты рубишь? Лучков скрестил пальцы домиком, снова их развел. – Журналист, – сказал он, – что собака: где какую кость выроет, ту и тащит в нору… Какая разница, чего они там наплели? – Разница такая, что меня уважаемые люди спрашивают: где акции и какие у тебя завязки с «Ивеко»? – А ты скажи уважаемым людям, что, мол, помог банку, и не за так, а за восемнадцать лимонов зелеными… Коваль ткнул газетой в направлении Лучкова. – Вот что, Кеша, ты сам себя через хрен кинул. Ты меня этими статьями в дурацкое положение поставил. Люди приходят и говорят: «Слушай, менты только и думают, как найти предлог, чтоб затянуть гайки потуже. И ты им даешь такой предлог – ты кидаешь сибирский заводище». Я говорю им – я этого не делал, а они смеются и говорят: «Кредит ты брал? Ты. Или ты на своем костре для чужих людей куропатку жарил? Это не похоже на тебя, Коваль. Либо ты заныкал бабки, либо ты почему-то ходишь на цырлах перед „Ивеко“. Ты что – министр экономики, чтобы на цырлах перед ними ходить?» Кое-кто начал вспоминать об измайловских и золотодобыче. – Ты меня на понт не бери, – сказал Лучков, – ты сам кучу косяков упорол. Что Заславского – я в землю зарыл? Кто от ахтарского СОБРа не смог уберечься? Если бы твой Лось себя аккуратней вел, так и не было бы ничего стремного… – Э нет! Что значит – аккуратней? Лось не сам придумал выкуп просить! Это твои слова были: «Когда кредит пропадет, они сразу на вас должны подумать». По твоей милости из Шуркиной дачи помойку сделали! А ты еще понты гнешь и делаешь вид, что мы ни при чем! Мы свою часть отработали: у нас было все чисто. А ты свою завалил. Я тебе русским языком предлагал – забашляй Лося, он сам Сляба уберет и все гладко сделает. А ты три копейки решил сэкономить, лбов каких-то со стороны нанял, Сляб живой и на полстраны воняет… – Лбы мои, – сказал Лучков, – президентов кончали, это чудо, что Сляб в живых остался. И нечего на меня свои проблемы вешать. |