Онлайн книга «Промзона»
|
– Такси? – предупредительно сказал портье. Настя кивнула. Тут же портье взмахнул рукой, и откуда-то из-за недвижных рядов машин выкатился «Москвич» с яркими фарами и зеленой шашечкой. Настя, ежась, поскорее нырнула в теплое нутро машины. – В Снежки, – сказала Настя, – сто рублей. – Идет, – сказал водитель. На заднем сиденье пахло бензином, «Москвич» дребезжал и подскальзывал на поворотах, и убаюканная Настя не сразу заметила, что они пропустили нужный поворот с проспекта. – Эй, нам на Каланчевскую! – сказала Настя. – Точно, – отозвался водитель, – перепутал. Ничего, сейчас выскочим дворами. Машина тут же свернула влево, потом еще раз влево. – Здесь направо, – сказала Настя. Водитель повернул влево. – Да направо же! Водитель сосредоточенно крутил баранку. – Эй, вы куда! «Москвич», набирая скорость, заскочил во двор, потом в другой. Через мгновение его вынесло к заднему ходу казино. Машина резко затормозила. Настя увидела у заднего входа две черные машины, «Чайку» и джип, – почему-то за эти две минуты они оказались уже позади ресторана. У обеих машин сияли фары. Возле джипа стояло пять или шесть человек. – Помогите! – закричала Настя. Сильные руки рванули дверцу «Москвича», Настю выволокли из машины и забросили в джип. Настя вцепилась в чью-то кожаную перчатку, – ее бросили лицом вниз о кожаное сиденье, встряхнули пару раз и ткнули лицом в душистое, пахнущее дорогим одеколоном и свежей кожей сиденье: – Сиди тихо, шалава! Настя начала орать. * * * Спустя двадцать минут растрепанную и насмерть перепуганную Настю втолкнули в гостиничный номер. Ей дали такого пинка, что он растянулась на затянутом ковролином полу, и тут же дверь за Настей захлопнулась. Несколько секунд Настя сидела неподвижно. Затем вскочила и, как попавший в клетку хомячок, заметалась в поисках выхода. Номер был роскошный: с двуспальной кроватью и недвусмысленными зеркалами на потолке. Во всю левую стену тянулся зеркальный же шкаф, в изголовье кровати висела пушистая медвежья шкура. Настя бросилась к окну: это были наглухо задраенные и пуленепробиваемые стеклопакеты. Далеко внизу, на мощеном дворе, горели ровные галогенные фонари, да под окном торчала квадратная коробка кондиционера. В шкафу не было ничего, кроме пустых вешалок. В прикроватной тумбочке обнаружилась лишь свежая пачка презервативов. Настя бросилась в ванную, обернула кулак пушистым полотенцем и изо всей силы саданула по большому зеркалу, висевшему над беломраморной раковиной. Зеркало с шумом посыпалось вниз. Один из осколков оцарапал Насте плечо. Настя разодрала полотенце, обернула им один из осколков – острый, треугольный, похожий на плавник акулы, – и кинулась в комнату, к окну. Осколок она бросила на подоконник, вцепилась в наглухо задраенный стеклопакет и принялась трясти раму. – Они не открываются. И не бьются. Настя обернулась. На пороге комнаты, скрестив руки, стоял Константин Цой. Он был все в том же черном нитяном свитере и кожаной куртке сверху. В полутьме прихожей он напоминал корейского викинга. – Не бьются, – повторил Цой, – еще вздумается какому-нибудь идиоту в меня пострелять. А я этого не люблю. Еще я не люблю, когда девушка заигрывает, а потом убегает домой. У девушки могут быть серьезные неприятности. Цой неслышным шагом подошел Насте и приподнял ей подбородок. Настя отступила на шаг, прижимаясь спиной к подоконнику. Цой обнял ее. Настя правой рукой нашарила осколок зеркала и с заполошным визгом полоснула Цоя. Цой, отшатнувшись, перехватил руку Насти, но даже его безупречная реакция слегка запоздала: осколок прошелся по кожаному рукаву. Цой не пострадал совершенно, на кожанке осталась только большая рваная царапина. Осколок выворотился из полотенца, ободрав Насте ладонь, и улетел под шкаф. Глаза Цоя на мгновение из голубых стали черными. Насте показалось, что она смотрит в собственную могилу. Она снова взвизгнула, стальные руки Цоя обхватили ее и швырнули на кровать. Настя скатилась было с кровати, но Цой тут же поймал ее и водворил обратно. Через мгновение Цой, как был, в джинсах и кожанке, лежал на кровати поверх Насти, разводя ее руки в сторону и прижимая ее к покрывалу своим весом. Настя попыталась ударить его коленом в пах, но даже не смогла пошевелиться. Она снова завизжала и попыталась укусить Цоя. Единственное, до чего она могла дотягуться, была все та же пуленепробиваемая кожанка. Настя всхлипнула и закрыла глаза. Когда она открыла их, Цой все также прижимал ее к постели, но зрачки его из черных опять стали голубыми. – Ну ты дура, – проговорил Цой, – ну ты дура. – Денис все равно узнает, – сказала Настя, – Денис тебя… Цой по-прежнему крепко сжимал ее запястья. Лицо его было в десяти сантиметрах от лица Насти. – Послушай, девочка, – сказал Цой, – я не собираюсь тебя трогать. Я просто хотел тебе объяснить, что если ты будешь вести себя так, как сегодня вечером, ты очень скоро нарвешься. Вот так нарвешься. Пальцы Цоя разжались, выпуская ее левую руку, и Цой слегка погладил ее по щеке. Это было страшно и почему-то приятно. Пальцы у Цоя были белые и гладкие, с розоватыми полукружьями ногтей, и волосы у него были как мелованная бумага. – И еще один совет, – сказал Цой, – когда тебя загнали в безвыходное положение, – не рыпайся. Только очень глупый человек сопротивляется, если положение безвыходное. Цой резко встал, отряхнулся. След от стеклянного осколка на его рукаве все-таки был виден очень хорошо. Взъерошенная Настя села на постели, скрестив ноги калачиком. – Приведи себя в порядок. – сказал Цой, – у тебя царапина на руке. Тебя отвезут, куда ты скажешь. Настя поправила съехавшую под грудь кофточку. Прищурилась. – И вы меня совсем не хотите? – улыбаясь из-под прядки сбившихся волос, спросила Настя. Цой, скрестив руки, оглядел ее. – Проблем будет больше, чем кайфа, – ответил Цой. Когда, спустя двадцать минут, посерьезневшая и несколько просветленная Настя спускалась в холл, она увидела, как на третий этаж в номер Цоя поднимается молодая девушка в приталенной кофточке из искусственного меха и джинсах, украшенных перьями. * * * После разговора с Цоем Бельский прошел на третий этаж казино, туда, где располагались комнаты для особо важных гостей. Это был не такой уж большой номер: удобная комната с огромной кроватью и такая же большая ванна. В ванне был зеркальный потолок и стены, и посереди ее стояла джакузи, похожая на огромный увеличенный цветок орхидеи. Из никелированного крана била парная вода, взбивая пышную пену, и из этой пены Степану улыбалась красивая черноволосая девочка. |