Онлайн книга «Концерт для Колобка с оркестром»
Схватив его, я слезла вниз, выскочила на тропинку, донеслась до магазина и только там перевела дух. Слава богу, Федор на работе в городе, секатор при мне, хозяин никогда не узнает, кто помог Миле бежать! Продавщица, увидев потенциальную покупательницу, отложила в сторону толстую книжку в яркой обложке и спросила: – Ну чего, купили творог в Немировке? Вот тут я обозлилась на саму себя до крайности. Господи, что происходит? Сначала я забыла про секатор и куртку, потом про то, что натуральных молочных продуктов тут нет. Может, надо купить какие-нибудь таблетки от маразма и начать принимать их регулярно? – Дорогу в Немировку не нашла, – ляпнула я первые пришедшие на ум слова. Торговка степенно поднялась со стула и поманила меня рукой. – Иди сюда. Мы вышли на крыльцо. – Вон туда ступай, – велела продавщица, – по тропинке, вниз. Я кивнула и вновь побежала мимо забора Федора. Немировка началась после небольшого лесочка. Избушки тут оказались более крепкими, чем в Пырловке, все под жестяными крышами. Трехлитровую банку жирного молока, два кило восхитительного свежего творога мне продали в первом же дворе. А еще предложили яйца, простоквашу, домашний сыр, куриные грудки, самодельную ветчину… Счет составил почти пятьсот рублей. На секунду мне на горло лапой наступила жаба, но я тут же отбросила противное животное. Значит, не станем покупать что-нибудь другое. Жить в деревне и не попробовать крестьянскую еду просто глупо. Рука потянулась к поясу. Не так давно Аня подарила мне очень удобную вещь, ремешок, к которому приделан кошелек. Надеваете конструкцию на талию и не думаете больше о том, что потеряете деньги. Лично я запросто могу забыть кошелек на столике в кафе. А так он всегда на мне! Пальцы нащупали сначала футболку, потом джинсы. Я повторила попытку: замечательный ремень с кошельком исчез. Я привалилась к стене избы. Так, ничего страшного не произошло. Да, в портмоне лежали деньги, лишиться столь большой суммы очень неприятно, но ведь не смертельно. Намного хуже, например, сломать ногу или руку, упасть и разбить лицо, заболеть гриппом. Уговаривая себя не паниковать, я сказала молочнице: – Потеряла, пока шла к вам, сумочку. Сделайте одолжение, не отдавайте никому мои покупки. Сейчас сбегаю домой и принесу деньги, тут совсем близко, мы в Пырловке дачу снимаем. – Как же ты так неосторожно, – запричитала бабонька, – и много посеяла? – Порядочно. – Ой, беда! Ну горе! – квохтала она. – Не сомневайся, целехоньким тебя все дождется, в подпол спущу, постоит в холоде, хоть до вечера шляйся, не скиснет. – Быстро обернусь, – пообещала я, – тут идти всего ничего. – Ты не торопись, – серьезно сказала баба, – и никогда заранее не обещай. Человек предполагает, а господь располагает, ступай аккуратно да под ноги гляди, авось кошелек найдешь! Злая, как давно не евший людоед, я отправилась в обратный путь. Нет, сегодня явно не мой день! Пробежав первые пару метров, я одернула себя: молочница права, спешить некуда, нужно идти медленно, внимательно глядя под ноги, вдруг наткнусь на кошелек? Но чем дальше отходила я от Немировки, тем меньше становилась надежда отыскать заветный пояс. Дойдя до калитки Федора, я машинально глянула через открытую нараспашку дверь во двор. Может, обронила портмоне там? Зайти, что ли, поискать? Или лучше не надо? Но пока я соображала, что делать, ноги сами собой пошагали на участок. Сначала я внимательно изучила пятачок у подножия лестницы, потом решила осмотреть все вокруг, сделала пару шагов и в ту же секунду услышала звук работающего мотора, потом стук дверей и голос: – Какого… калитка открыта? Кто сюда… явился? К счастью, мои ноги никогда не тормозят. Не успев даже сообразить, что к чему, я ринулась к огромному, круглому, как шар, кусту и мгновенно заползла в его середину. Это было произведено очень вовремя. Не успела я скрыться, как ворота распахнулись, во двор въехала «Нексия», из нее вышло двое молодых мужчин. – И зачем, Федя, ты в глуши поселился? – спросил крепкий брюнет в сильно потертых джинсах и мешковатой футболке. – Отвянь, – рявкнул Федор, слегка полноватый блондин в сильно измятом льняном костюме, – тут воздух классный. – Просто великолепно, – заржал брюнет, – не о кислороде думать надо. Калитка открыта, совсем по-деревенски живешь! – Я ее изнутри запер, – мрачно объяснил Федор, – потом через ворота вышел и их снаружи закрыл. Ну, суки! Думал, на всю жизнь их испугал! ан нет, забыли!.. – Ты где бабу держишь? – поинтересовался брюнет. Федор сплюнул. – На чердаке ... мать! – Да, – крякнул брюнет, – наверх глянь! – Отвяжись, Левка, – рявкнул Федор и шагнул было к крыльцу, – ну, сучары деревенские, попляшете у меня, гондоны пьяные! – Потом с алкоголиками разберемся, ты вверх посмотри! Федор задрал голову. Секунду он простоял молча, потом разразился тирадой, в которой не прозвучало ни одного цензурного слова. – Убежала, – спокойно констатировал Лева. – Не могла, – взревел Федор, кидаясь отпирать дом. Лева спокойно вытащил из кармана пачку сигарет, не торопясь закурил, легкий дымок поднялся ввысь и растаял. – Сволочь! – заорал Федор, выглядывая из разбитого окна чердака. – Скотина! Мразь! – Ты к кому обращаешься, котик? – меланхолично уточнил Лева. – Если ко мне, так ведь обидно. – Брось свои пидорские замашки, – Федор совсем потерял лицо, – не…! Девка слиняла! – Ловко, – констатировал Лева, – экая пронырливая! – Этого не может быть! – бесился наверху хозяин. – Я привязал ее за ногу, дом заперт, чердак высоко! Не спрыгнуть ей отсюда вовек. – Не видишь разве, – мирно объяснил Лева, – лестница стоит! Она разбила стекло, перегрызла веревку, и ищи ветра в поле. |