Книга Джаханнам, или До встречи в Аду, страница 111 – Юлия Латынина

Если бы террористы захотели, они бы могли оставить от оцепления, с танками и без, ровно то, что 135-я дивизия оставила от острова Даманский в пятистах километрах отсюда: то есть тщательно вспаханную землю, удобренную солдатскими пуговицами да костьми. Это уже не говоря о том, что подобное оружие, вкупе со «Шмелями», могло разнести любую заводскую установку, уничтожив вместе с ней и отряд, вздумавший выдвинуться к объекту с тыла под прикрытием промышленных сооружений.

Высадка с вертолетов на плоскую крышу здания была малореальной: наблюдатели предполагали наличие у террористов ПЗРК.

На заводе была недавно смонтирована неплохая система безопасности. Вдоль бетонного забора на расстоянии в сто—сто пятьдесят метров друг от друга были расставлены телекамеры с датчиками движения. Телекамеры были закреплены на пятиметровых столбах, и после того, как террористы зашли на завод, они употребили эти столбы немного неожиданным образом.

Рабочие-монтажники под руководством автоматчиков развесили на осветительных мачтах заранее припасенные лозунги. На зеленых полотнищах черным было выведено любезное: «Добро пожаловать в Ад!». Еще одно такое же приглашение, на радость CNN, висело в окнах заводоуправления. Майор Яковенко не в первый раз видел эту надпись. Редкий грозненский забор не был украшен ей в девяносто пятом году.

Видеокамеры были смонтированы не только по периметру, но и на основных установках. Работы вело хабаровское ООО «Вартан», и руководителей этого «Вартана» ФСБ вот-вот обещало из Хабаровска привезти. И хотя видеокамеры не спасут ни от штурма, ни от скрытого проникновения на завод, – ясно было, что они очень и очень его затрудняют. Особенно если пообещать расстреливать по пятьдесят заложников за каждое нарушение периметра.

В этих условиях единственным способом скрытого выдвижения к объекту было проникновение через кабельные каналы, – удобные тоннели полутораметровой высоты, по стенам которых на полках крепились силовые кабели, снабжающие установки энергией. Каналы шли ко всем установкам; смотровые колодцы, через которые можно было проникнуть наружу, располагались через каждые 150–200 метров.

Даже если показавшие себя неплохими тактиками террористы заминировали канал, проходивший непосредственно под заводоуправлением, – они не могли поставить под контроль десятки смотровых колодцев на всей территории завода.

Послышался рев мотора. На сопочку, разбрасывая снег, взлетел мощный «Хаммер». Из него выпрыгнул Терентьев в сопровождении двух офицеров-новичков. Терентьев был одет в камуфляж, на плечах красовались две упитанные звездочки.

– Эй, – заорал Терентьев, – эй, Саша, подойди-ка сюда.

Солнечный блик на вершине установки сместился и дрогнул: наблюдатель перевел бинокль на генерала.

– Эй!

Терентьев потерял терпение и сам шагнул в снег, тут же осев по пояс. Яковенко и Травкин, понимая, что дальше лежать бесполезно, поднялись и побрели к джипу.

Яковенко и Терентьев терпеть не могли друг друга: формальным поводом тому послужила история, случившаяся через три дня после назначения Терентьева начальником управления «С».

Получив пост, генерал-лейтенант тут же полетел в Грозный. Он летел в полной уверенности, что республика находится под контролем федеральных сил: он сам об этом слышал каждый день по телевизору.

К этому времени русские солдаты, находившиеся в Грозном, могли перемещаться по городу не иначе, чем вооруженными группами минимум из пяти человек. Любой одинокий русский, остановленный кадыровским патрулем, равно как и любой одинокий чеченец, остановленный патрулем российским, не имел шанса выжить.

Самым главным правилом было – ни во что не вмешиваться и ни при каких обстоятельствах не останавливать мчащиеся навстречу автомобили, полные вооруженных людей с надписями «кадыровский спецназ» на спине. Во-первых, это может быть не кадыровский спецназ – и тогда начнется стрельба. Во-вторых, если это кадыровский спецназ, стрельба начнется все равно.

Генерал Терентьев этих правил не знал, и когда охрана по его приказу остановила набитый людьми «гелендеваген», началась стрельба. Охраны у Терентьева было до черта: обстрелявшие их чеченцы укрылись на территории полуразрушенной фабрики, по рации запросили подкрепление, а фабрику блокировали. Через пять минут на место событий подъехала группа Яковенко.

– Давай ты прочесывай цех с тыла, а я с фасада, – скомандовал Терентьев.

– Нельзя, – ответил офицер, – здание триста метров, автомат бьет дальше, мы друг друга перестреляем.

Терентьев озадачился, но тут же решил проблему:

– Тогда давай я с фасада, а ты с торца.

– Тогда между нами будет вообще двести метров, – ответил Яковенко. – Я людей губить не буду. Я тут третий день, а у нас уже есть «двухсотый».

– Подумаешь, – ответил Терентьев, – я тут второй час, а у меня уже два «двухсотых».

– И что ты хвастаешься?

Генерал Терентьев пробыл в Грозном ровно три часа, потеряв убитыми двоих офицеров элитного подразделения и ранеными – троих. Официальная версия происшедшего гласила, что боевики Абу аль-Валида устроили засаду с целью уничтожения восходящего светила спецподразделений; в результате боестолкновения их план был сорван. Терентьев получил орден, Яковенко – выговор.

К тому времени, когда Травкин и Яковенко встали из укрытия, генерал уже успел осмотреть завод в бинокль.

– Ну, какие планы? Как ситуацию будем исправлять?

Генерал обращался к командиру «Дельфинов». Судя по его тону, он лично считал полковника Травкина повинным в случившемся безобразии. Яковенко он вообще не замечал.

– Вы поосторожней, товарищ генерал, – заботливо сказал Травкин, – вон – снайпер. Они же, знаете, всегда по звездочкам стреляют. У кого звездочки больше – в того и стреляют.

– Где?

Яковенко молча указал на стеклянный блик, блеснувший сверху ректификационной колонны.

Генерал отшатнулся к «Хаммеру».

– Почему? Почему не сняли? – закричал Терентьев.

– Как? – уточнил Травкин.

– Шквальным огнем! – вскричал генерал.

– Нефтеперерабатывающую установку? – холодно проговорил Травкин.

Командующий сводным антитеррористическим отрядом понял, что спорол чепуху, и смерил Травкина уничтожающим взглядом.

– Умный больно, – процедил генерал сквозь зубы.

И в эту самую минуту Яковенко резко вдохнул сквозь зубы и схватил полковника за рукав:

– Смотри!

Далеко внизу, на территории завода, по белой запорошенной дороге к периметру бежали две пестрые фигурки.

– Заложники, – сказал Яковенко.

В сухом предзимнем воздухе щелкнул выстрел, снег пополам с галькой взметнулся у ног бегущих, пронзительный женский крик прорезал окрестности, и в ту же секунду обе фигурки нырнули под трубопровод.