Книга Джаханнам, или До встречи в Аду, страница 42 – Юлия Латынина

Операция прошла на диво легко. Савелий сошел за русского уголовника, сбил цену до полумиллиона долларов и перешел границу в районе Ушт-Тарьи, где его поджидал Егор.

Переход по лесу продолжался двое суток. Они бы уложились и побыстрее, но плечо оттягивали две огромные сумки вроде тех, в которых мешочники таскают на рынок лифчики и пуховики.

На маленьком аэродроме в Усть-Луньске Рыдник с Осокиным предъявили кое-какие бумаги и прошли без проверки на посадку.

Когда они затаскивали сумки в кабину небольшого ЯК-40, Савелий заметил у трапа невысокого полноватого человека лет сорока. Он суетился и спорил со штурманом.

– А вам, товарищ генерал, придется оружие сдать, – донесся до Савелия почти заискивающий голос летчика.

В самолете чекисты сели в самый хвост. Савелий вытащил из рюкзака шкалик водки. Нарезали огурчиков, посадили третьей хохочущую стюардессу. Пол-литра уже опустели, когда Рыдник вспомнил, что они забыли предупредить отдел о прилете.

– Танечка, – взмолился он, – сходи к пилоту, пусть он свяжется с 31-й комнатой, чтобы нас встретили.

Танечка ослепительно улыбнулась и поднялась. Рыдник потянулся, чтобы погладить ее бедро, и внезапно столкнулся взглядом с генералом, возвращавшимся из туалета. Лицо генерала было желтым, с нездоровыми мешками под глазами и мясистым носом, в крыльях которого засели редкие белые прыщики. Глаза задумчиво смотрели куда-то за поясницу Рыдника, туда, где за брючным ремнем покоилась кобура с торчащим из нее ПМ.

Рыдник радостно улыбнулся.

– Товарищ генерал, – сказал он, – садитесь с нами.

Генерал пошел багровыми пятнами и заспешил вперед.

В аэропорту на взлетной полосе их встречала черная «Волга», и пока чекисты продирались к выходу, остальных пассажиров не выпускали из самолета.

Куча российских рублей, сваленная на пол в кабинете Кислицына, начальника краевого управления Министерства Безопасности, доходила Рыднику до пояса. Савелий не мог поверить, что они дотащили все это на себе через минные поля и пятьдесят километров тайги. Почему-то генерал не проявил ожидаемой радости от завершения долгой, кропотливой и удачной операции. Он сидел за столом задумчивый, то и дело протирая замшевой тряпочкой очки.

– Михаил Егорыч, – не выдержал Савелий, – мы чего не так сделали?

– Все в порядке.

И в этот момент в кабинете скрипнула дверь.

– Меня переводят в Москву, – добавил генерал, – кстати, это ваш новый начальник.

Савелий с Егором обернулись и увидели того самого полного сорокалетнего генерала, с которым летели вместе на самолете.

– Мы уже знакомы, – сказал Савелий.

* * *

Три дня новый начальник проводил совещания личного состава. За это время он не дал Савелию ни одного поручения и ни разу не позвал его в кабинет.

На четвертый день Рыдника разбудил звонок. Звонил все тот же Егорка Осокин.

– Есть работа.

– Какая?

– Да так. Одного коммерсанта защитить.

Когда они приехали на стрелку, коммерсант был уже на месте. Он топтался возле серебристого новенького «Лендкрузера», и два его охранника пузырились бронежилетами.

– Они у тебя что, на разминирование собрались? – спросил Рыдник коммерсанта.

Коммерсант сглотнул. Он был белобрысый, голубоглазый и очень молодой, моложе Рыдника лет на пять. На нем был дорогой костюм, на бледном лице – искусанные губы, но если не считать искусанных губ, держался коммерсант хорошо. Майор Рыдник был в кожаной куртке. На шее у Рыдника была золотая цепь, на пальце – болт с затейливо вырезанной анаграммой. За пояс были заткнуты две обоймы патронов.

– Какие проблемы? – спросил Савелий.

Коммерсант замялся.

– Халид, – негромко объяснил лейтенант Осокин. – Познакомились в ресторане, Халид его машину похвалил. «Вай, какой машина красивый, подари!» Ну, Данила отшутился. Кругом полно народу, чехи и русские, все смеются. Второй раз встречаются, второй раз Халид машину хвалит. Данила снова отшучивается, а кругом снова полно народу. А на третий раз скандал устроил: «Ты мне тачку обещал подарить, слова не держишь, за дурака меня числишь?» Это он так под крышу берет, не впервые я такой рассказ слышу.

– Пошли, – сказал Савелий.

Стрелка была назначена в одном из самых известных городских ресторанов, «Мельбурн». Савелий знал, что это любимое место Халида; кажется, уже и хозяин отошел чеченцу под крышу, даром что иностранец.

Было два часа дня; официанты застилали белыми скатертями столики, и из кухни сладко пахло печеным мясом. Чеченцы сделали ошибку – они сидели за ближним столиком, вполоборота к двери. Когда дверь хлопнула, один из них обернулся, и лицо его плотоядно расплылось в предвкушении разговора – но разговора не получилось.

Выхваченные чекистами стволы уперлись в затылок чеченцам раньше, чем те успели среагировать. Рыдник вытащил из кармана ксиву и сунул ее под нос первому чеченцу:

– Госбезопасность, – сказал Савелий, – сиди тихо.

– Документы, – подхватил Егор, – не шевелись! Убью! Где документы?

– Слушай, ну зачем ты так? – начал Халид, – мы пагаварить чэловека звали…

– Человек под охраной государства, – ответил Савелий, – понял?

Егор уже переписывал в бумажку данные с паспорта, выуженного им из брюк младшего чеченца. Паспорт был в левом кармане, в правом был снятый с предохранителя ПМ. Потом он проделал то же самое с Халидом. У обоих была одинаковая фамилия – Хасаев.

– Запомни, Халид, – сказал Савелий, – если с этим коммерсантом чего случится, вырежем весь тейп. Понял?

– Слушай, ну зачэм так… – снова начал чеченец.

Рыдник стукнул чеченца по ушам, и тот упал головой на стол.

– Слабые люди падают лицом в салат, сильные люди падают лицом в десерт, – сказал Савелий, и они вместе с Егором покинули заведение.

На улице коммерсант наконец представился. Его звали Милетич, и Рыдник вспомнил, что он слышал это имя. Это был один из многочисленных дельцов, вертевшихся вокруг дальневосточных заводов и менявших японскую электронику на никель и нефть. Милетич звал обоих чекистов в ресторан, но Рыдник коротко отказался. Он презирал в ту пору коммерсантов почти так же сильно, как бандитов.