Книга Сафари для русских мачо, страница 84 – Евгений Костюченко

Макс еще раз потрепал Старицына за нос, и тот вяло произнес, не открывая глаз:

— Яд. Начинает. Действовать.

— Противоядие получишь дома, — пообещал ему Гранцов. — Вставай, директор.

Он потерял много времени, разыскивая Макса с Татьяной на островке, где оставил их ночью. «Как в воду канули» было бы самым точным определением в данном случае, потому что они и в самом деле спрятались в воде. Точнее — на воде. У Макса была оборудована запасная лежка, где он отсыпался днем, и лежка эта была на плоту, замаскированном среди свисающих веток и камыша. С плота они слышали, как кто-то шныряет по острову, стараясь не шуметь. Слышали они и тихий свист Гранцова, и его негромкий поначалу мат. Но бдительный Макс не показался до тех пор, пока не убедился, что Гранцов вернулся один, да еще с трофеями. Трофеи убедили его лучше всяких слов.

Гранцов с Татьяной подтянули катер к берегу, пока Макс собирался в дорогу: мылся и переодевался в чистое.

Старицына уложили на носовой диван в каюте катера, слегка ослабив веревки на руках и ногах. Макс устроился рядом и тут же занялся чисткой оружия, разложив на откидном полированном столике трофейный АКМ. Поскольку каюта была рассчитана только на двоих, Гранцов сидел на пороге и подсказывал Татьяне, которая стояла у штурвала.

Он рассчитывал, что происшествие на аэродроме отвлечет легионеров от поисков пропавшего катера. А если кто-то и заметит Татьяну, то вряд ли решится стрелять вслед американской гражданке. Ну, а если и решится, то получит несимметричный ответ.

Макс, нисколько не стесняясь посторонних слушателей, рассказывал, как он собирался встретить самолет. Оказывается, он вел ночной образ жизни. Днем отсыпался на плоту, а по ночам уходил к аэродрому. За два месяца он выполнил значительный объем земляных работ, углубив и местами спрямив русло пересохшего ручья. Получился замечательный, но незаметный для часовых канал, соединяющий летное поле и емкости с горючим. Оставалось в нужное время произвести в нужном месте направленный взрыв. Огненная река хлынула бы по склону на летное поле как раз туда, где всегда стоял «Ил-76». Согласно приблизительным подсчетам Макса, пожар должен был охватить и вертолетную стоянку. При этом неизбежно загорелся бы и лес, отрезав аэродром от помощи из города. Таким образом, с помощью складной лопаты из «каравеллы» и ящика гранат со складов концлагеря один-единственный диверсант мог бы надолго вывести из строя важнейший стратегический объект.

— А что потом? — спросил Гранцов. — Не вижу вариантов отхода.

— Никаких вариантов. Отходить было бы некому. И некуда. Но задача была бы решена, — и Макс с громким щелчком посадил на место крышку ствольной коробки.

— Решена-то решена. Только с ответом не сходится, — поддел его Вадим. — А правильный ответ, он сейчас уже, наверно, над Кубой пролетает.

— Почему ты думаешь, что это правильный ответ? Может быть, твой Кирсанов работает на афганцев или нигерийскую мафию? Перехватили у конкурентов груз, да еще и канал закрыли. Красота!

Гранцов не успел ничего ответить, потому что увидел, как изменилось лицо Татьяны. Он привстал и посмотрел вперед через наклонное зеленое стекло.

В этом месте река снова сужалась после очередного поворота. Гранцов увидел прямо по курсу легкие мостки, протянутые низко над водой с берега почти до середины реки. Он сразу узнал эту ажурную конструкцию, обвитую разноцветными проводами. Узнал он и мачту на берегу, с тарелкой спутниковой связи и обвисшим звездно-полосатым флагом. Это был лагерь калифорнийских экологов.

Между двумя зелеными полусферами палаток стоял пятнистый приземистый «хаммер».

— Там машина Дональда, — проговорила Татьяна.

— Кто такой, почему не знаю?

— Дональд Риджендарт, Очень Важная Персона в структуре Глобо. Его все боятся. Он приставлен к ним то ли от ЦРУ, то ли от Пентагона, то ли еще от кого.

— По-нашему — куратор, — сказал Гранцов так, чтобы его расслышал чекист в каюте. — Интересно, зачем американец решил навестить земляков? Как у тебя с ним? Нормальные отношения? Он не такой, как эти легионеры?

— Я с ним не сталкивалась, — ответила Татьяна. — И не хочу сталкиваться.

Она плавно подтолкнула блестящий рычаг газа чуть вперед, еще чуть-чуть, и катер пошел резвее, немного приподняв нос.

— Подверни влево, — посоветовал Гранцов, глядя из-под руки на сверкающую воду. — Обойди мостки подальше, чтоб волной их не залить.

— Левее может быть мель.

— Ты давно ходила по реке?

— Да, осенью. Тогда река была шире. Смотри, машина уезжает.

— Не отвлекайтесь, рулевой, — приказал Гранцов. — Смотри на воду. А за берегом есть кому последить.

Он присел и спрятался, увидев, что от палаток к реке быстро спускается человек, размахивая чем-то красным.

Гранцов вытянул из гнезда бинокль и рассмотрел человека. Это была женщина в шортах и просторной черной майке, и размахивала она оранжевой ветровкой.

— Не останавливайся, — сказал он. — Помаши рукой в ответ.

— Может быть, у них что-то случилось?

— Наверно, это у Дональда твоего что-то случилось, — ответил Гранцов. — Не останавливайся.

Татьяна все-таки довернула штурвал влево, и катер накренился на хорошем ходу, и Макс едва успел прижать к столу уползающие магазины.

Гранцов разложил карту на столе и ткнул пальцем в поворот реки.

— Кажется, нас хотят встретить. Вот — мы. Раз поворот, два поворот, три поворот. Вот дорога. Вопросы есть?

— Думаешь, вот здесь? — чекист обвел носиком пули самое узкое место на реке, где Дональд мог бы устроить засаду.

— Он туда приходит раньше нас. Успеет все приготовить.

— Сколько может выставить?

— У них группы по пять-шесть человек, сколько в «уазик» помещается. Допустим, с ним будут максимум три группы. Все-таки шишка.

Старицын простонал на своем диванчике:

— С Дональдом ездит личная охрана, два звена. Дайте мне противоядие, я же могу умереть. Вы же тогда ничего не узнаете!

— За два звена спасибо, — сказал Гранцов. — А противоядие, к сожалению, хранится в сейфе у российского посла. Итак, что мы имеем? Десятка два стволов для хорошего залпа в борт нашей фанерной посудины.

— А проскочить? На рывок? — предложил Макс.

— Посмотрим сначала, — решил Гранцов.

Он перебрался к Татьяне и, сидя у ее ног с биноклем, попросил:

— На повороте глуши мотор и — к берегу, в камыши.

— У нас какие-то проблемы? — спросила она.

— Пока нет.

— Вадим, я тебя очень прошу, не надо со мной обращаться, как с женщиной.

— Хорошо, не буду. А как тогда с тобой обращаться?