Онлайн книга «Спят усталые игрушки»
|
Капитан тяжело вздохнул и вытащил сигареты. Отчего-то он перестал меня раздражать. Внезапно стало понятно, что следователь скорей всего незлой человек, просто задерган и измучен до крайности, да еще карьера явно не удалась: лет ему не так уж и мало, а сидит в районном отделении с мелкими звездочками на погонах. Я, похоже, тоже непонятным образом начала ему нравиться, потому что милиционер неожиданно улыбнулся: – Ну артистка, зла не хватает. Когда узнали-то, что Сундукян жива? – На поминках. Следователь ухмыльнулся: – Устроили цирк. Теперь родственники в суд на вас подадут, слупят все деньги за похороны, да еще моральный ущерб припишут, кругленькая сумма получится. – Давайте проверим Шабанову, – попросила я. – Дама… – завелся мент. – Меня зовут Даша. Следователь закурил новую сигарету. – И отчество напомните. – Ивановна. – Так вот, Дарья Ивановна… – А к вам как обращаться? – не утерпела я. – Николай Васильевич. Так вот, многоуважаемая Дарья Ивановна, идите домой спокойно, компетентные органы во всем разберутся. Я выползла на станционную площадь с гудящей головой. Естественно, никто ни в чем разбираться не станет, у них теперь благодаря моим стараниям даже трупа нет. В принципе я могла заставить этого капитана работать. Полковник Дегтярев, довольно крупный милицейский начальник – мой давний друг. Сколько раз помогал он нам в самых разных обстоятельствах! И, честно говоря, при любых жизненных неприятностях я привыкла тут же звонить ему. Но Александр Михайлович как назло взял отпуск и уехал. Мы отправили его к Наташке в Париж, и он сейчас, наверное, ходит по Лувру или Сен-Дени, любуясь картинами и скульптурами. А я стою посредине грязной площади и решаю сложный вопрос: если самоубийца и впрямь Людмила Шабанова, то где ее дочка? Кто такой Николай? И за что она убила неизвестного Леонида? Робкое солнце пробилось сквозь тучи. Его лучи осветили ряд ларьков с нехитрым водочно-пивным ассортиментом. Между торговыми точками, прямо в грязном снегу мирно спал местный бомж Костя. Я хорошо знала этого оборванного мужика. Сколько ему лет – загадка. По виду около шестидесяти, но на самом деле может быть и тридцать. Синее распухшее лицо, всегда подбитый глаз и вечная грязь на лице затрудняют возможность определения возраста. Он постоянно отирается возле павильонов в надежде на подачку. В отличие от множества других бомжей Костя никогда не ворует и пытается работать. Подметает площадь, сгребает снег, протирает стекла, мне он частенько подносит тяжелую сумку с бутылками минеральной воды. Одна беда – получив в руки хоть какую-нибудь наличность, Костик моментально покупает «огненную воду» и напивается. Вот и сегодня, видно, уже успел где-то подзаработать, потому что блаженно дрыхнет, подсунув под голову яркую дорожную сумку. Я подошла поближе. Всклокоченная вонючая шевелюра бомжа покоилась на ярких картинах. Тут и там нарисованы веселые личики Микки-Мауса, Гуффи и Минни-Маус. Дурацкая сумка из Диснейленда! Именно с ней уезжала из Дома творчества лже-Сундукян. Наклонившись, я потрясла Костю за плечо. – Эй, проснись! Бомж разлепил веки и попытался сфокусировать взгляд. Но это не получалось, зрачок уплывал куда-то вбок. Вздохнув, я купила бутылку пива и сунула Косте в руки: – Возьми. «Балтика» оказала волшебное действие. Тело пьяницы село, руки моментально перестали трястись, и он почти трезвым голосом поинтересовался: – Что делать надо? – Скажи, – попросила я, стараясь не вдыхать исходящие от него ароматы немытого тела, мочи и перегара, – где сумочку взял? Костя уставился на яркую кожу и яростно зачесал в затылке. – Эту?.. Нашел. – Прямо так и нашел? – Ага, иду себе, а она на дороге валяется. – Где? Бомж опять призадумался, потом начал описывать рукой замысловатые кренделя. – Ну там, возле леса, аккурат у поворота на шоссе, в канавке. Думал, чего хорошее лежит, а там только шмотки кое-какие да пудра с помадой. – Покажи вещи. – А на фига они мне. Ленке отдал, пусть носит. Ленка – абсолютно высохшая от пьянства баба – нашлась у будки стрелочника. – Вещи? – хитро переспросила она. – Ничего не видала, врет Костя. Чего ты вяжешься, твои, что ли? Я достала из бумажника сто рублей и повертела перед ее носом. – Хочешь? Ленка уставилась на огромную, по ее понятиям, сумму, шумно сглотнула и спросила: – Делать-то чего? – Покажи вещи, которые дал Костя. Да не бойся, не заберу, только посмотрю и верну. Ленка огорченно шмыгнула носом. – Продала, там штуки такие были… мне ни к чему. – Кому? Пьянчужка посмотрела в сторону каскада блочных домов. – А шут их знает! Встала у станции, бабы с электрички пошли, мигом расхватали. Вот сумочку такую маленькую, с помадой, Любке подарила, продавщице из винного, она завсегда со мной ласковая. Пришлось идти в горку, к павильончику с вывеской «Богатырь». Вообще спиртное на станции продается повсюду. Но местные алкоголики предпочитают «Богатырь». Его хозяин резко увеличил свои доходы, начав торговать водкой в розлив. Причем продавцы безбожно разбавляют «брынцаловку», справедливо полагая, что пьяницы не слишком разбираются в качестве напитков. Люба – добрая баба и изредка наливает кое-кому бесплатно из жалости, за что и получила косметичку. Услыхав про подарок, Люба покраснела: – Ваша косметика, да? – Уж извините, – изобразила я смущение, – будьте любезны, покажите. Люба вытащила из-под прилавка красивую замшевую сумочку и пояснила: – Ленка в долг водку брала, а денег все не несет. Ну я и отобрала у нее, так сказать, в залог… |