
Онлайн книга «Тропа барса»
— Господин хороший так давно носит маршальскую звезду, что отучился замечать какие-то перемещения охраны. — Когда приступят? — Мгновенно по получении приказа. — Хорошо. Вот только… Тебе не кажется, что такая смерть многим покажется неестественной? — Да пусть кажется. Никто не жалеет мертвых. А мертвых придворных, особенно когда предстоит делить портфели, кресла и грядущие миллиарды… О них забывают насовсем. Если какой-то писака и отработает пару версий, то уж это их хлеб — плести небылицы. — Любая небылица… — Ну да, ну да… Крупица истины. Сплетни о дворцовых интригах. И это хорошо: сплетни создают вокруг власти ореол, ореол тайны. Без такого ореола любой человек на троне — всего лишь персона, но еще не государь. — А ты умен, Маэстро… — Чем богаты… — Хорошо. Я очень занят. И не сплю третьи сутки. И пока не знаю, когда придется выспаться… Поскольку ты зашел не просто потрепаться, то и давай сочтем протокольную часть законченной. Еще коньяку? — Самую капельку. Для тонуса. Маэстро поднялся, налил коньяка на дно толстенного стакана, вдохнул аромат, выпил глотком. — Меня беспокоит Кит, — произнес он тихо. — Мазин? Но он не участвует в… — Мужчина неопределенно кивнул в сторону Кремля. — Именно поэтому. Вы упустили его из виду на все время подготовки… представления. — Да? Ну и?.. — А он активен. Очень активен. — Ты слушаешь его спецсвязь? — удивленно и настороженно поднял брови сухощавый. — Нет. Вы же знаете, что это невозможно. Но… — Да? — Он ведет активную игру. Свою игру. — Маэстро, ты не хуже меня знаешь, что по проекту «Снег» никто не может вести свою игру. Слишком щекотливая тема… — …и слишком большие деньги, чтобы не попытаться сделать такую игру своей. Да. Очень большие деньги. Живые, наличные, обезличенные. Это сейчас Мазин, как и многие, имеет власть потому, что на плечах погоны. Через семь — десять лет они будут значить не больше чем спичечные этикетки. А Никита Григорьевич не походит на человека… — Прекрати изучать подходы, говори конкретно: что-то накопал? — Да. — Слушаю. — В отдел собственной безопасности поступила докладная одного офицера… — Кого именно? — Он занят в проекте «Снег», так что ни его имя, ни его звание мне были не известны. Он подписался как Барс. — Барс… — Сухощавый произнес оперативный псевдоним одним выдохом, с шипением выпустив воздух сквозь плотно сжатые губы. — Дальше. — Это не единственная его докладная. Есть дубликат. — Куда? В ЦК? — Ну что вы… Он же все-таки не анонимщик, а спец. На Ходынку. — Это достоверно? — Да. — Дальше. — Мы затребовали расшифровку по оперативному псевдониму, но… — Понятно… — Тогда я воспользовался кодом «С-90». — Маэстро, использование этого допуска возможно только в случаях… — Я решил, что это такой случай. — Ты решил ? — Да. — Хм… — Он действительно такой. — Ты узнал имя Барса? — Да. И успел проверить: его нет в Москве. — Нет? — Он исчез. Сухощавый задумался: — Странно, что у тебя хватает времени… — Я объяснил: наркотики — это деньги. Деньги — это власть. А что важнее власти? — Ты лаконичен. — Не всегда. Скорее наоборот. Но иногда у меня получается. Да и кто в детстве не восхищался спартанцами? — Разве мы сейчас заняты не властью? — Ею. Но ту ее крупицу, которую упустим сейчас, не наверстаем потом никогда. С риском потерять все. — Да? — Это мое мнение. — Что ты еще выяснил? Маэстро сжал губы, выдохнул коротко: — Барс исчез. Вместе с женой и дочерью. Полагаю, на него охота. — Барс — слишком крупный зверь, чтобы на него можно было поохотиться безопасно… — Разве у Кита не хватает загонщиков? — Ты прав. Хватает. — Если он замкнет проект «Снег» на себя лично и потом исчезнет… — Посмотрел внимательно на сухощавого. — Любой, кто замкнет на себя проект «Снег»… Сколько там конкретно? Включая «тропы», лаборатории, товар, агентов прикрытия во властных структурах стран Запада и Востока?.. Миллионов на сто? Живых, быстрых денег… Полагаю, сейчас такой свободной суммой мало кто располагает у нас… И эти деньги дадут обладателю возможность… — Нет, — отрезал сухощавый. — Не будь наивным. Маэстро. Никакой возможности. Или ты считаешь, мы позволим кому бы то ни было влезть в основные проекты? — Ну да… Газ, нефть, цветные металлы, алюминий, оборонка… У меня такое впечатление, что Никита Григорьевич и не станет спрашивать разрешения… Ни у кого… Ну и в случае отказа… Тот, кто получает пулю, не властен ни в чем. — Ты считаешь… — Любую негативную возможность легче предупредить, чем устранять последствия активной акции… противника. Азбука. — Азбука… — повторил сухощавый. — Азбука. Он закрыл глаза. Набранные курсивом строки словно стояли перед ним: он так часто перечитывал эту книгу, что многое помнил наизусть; тем более жизнь так часто убеждала его в истинности сказанного более четырехсот лет назад… «Надо знать, что с врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй — зверю; но так как первое часто недостаточно, то приходится прибегать и ко второму. Отсюда следует, что государь должен усвоить то, что заключено в природе и человека, и зверя. Не это ли иносказательно внушают нам античные авторы, повествуя о том, что Ахилла и прочих героев древности отдавали на воспитание кентавру Хирону, дабы они приобщались к его мудрости? Какой иной смысл имеет выбор в наставники получеловека-полузверя, как не тот, что государь должен совместить в себе обе эти природы, ибо одна без другой не имеет достаточной силы?» Мужчина думал о сидящем напротив Маэстро… Да, он неповторимо артистичен в своем деле, быстр, обаятелен, умен… Хотя — еще молод… Но в нем это звериное чутье развито настолько, что… Странно, почему он довольствуется тем, что имеет? Сухощавый поднял глаза: — Маэстро… — Да? — Я давно хотел спросить тебя… Только я хочу, чтобы ты ответил искренне. |