Онлайн книга «Тропа барса»
|
Пройдет еще хоть четверть века, Все будет так. Исхода нет. Исхода нет… исхода нет… Аля наклонилась к сумке. Вынула пистолет. Просто… Уйти просто… Всего-то нужно — плавно, нежно повести крючок… И потом — ничего. Совсем ничего. Внезапно она услышала, словно наяву, чей-то смех, говор… И еще — голос. Такой знакомый. «Ехала машина темным лесом за каким-то интересом… А в машине сидела девочка Аля. И у нее был мишка Потап. С виду он был плюшевый, а на самом деле живой и умный. Когда-то злой колдун Карачун набил его опилками и заставил танцевать для потехи…» — Ехала машина темным лесом за каким-то интересом… Мишка Потап… Злой колдун Карачун… — прошептала девушка одними губами. Она закрыла глаза, чтобы увидеть лица, но не смогла. Только голоса… Ведь были же у нее мама и папа… Почему, почему она ничего не помнит? И почему жизнь так несправедлива к ней?.. Аля посмотрела на пистолет, зажатый в ее руке… Что на нее нашло такое? Она… Она чуть не убила себя! Девушка тряхнула головой, выдохнула. Нашла в сумке сигареты, прикурила. Голова закружилась, но вкус никотина перебил какой-то солено-металлический привкус во рту. Еще раз осмотрела оружие. Отщелкнула обойму. Красивая все-таки игрушка. Нужно только к ней приноровиться. И еще… Оставить один патрон. Для себя. Попадать к этому Сиплому живой после всего… Нет! Последний патрон она оставит для него! Но… Где же все-таки она его видела раньше?.. Снова оглядела пустой сад. Какой-то он жуткий. И вовсе не лес. Все, что люди забыли, бросили, будь то дома, сады, погосты, населяют какие-то тени. Совсем не добрые тени. Нелюдь. Нужно уходить отсюда. Немедленно. Тьма казалась материальной. Девушка встала и пошла туда, где, как ей представлялось, находится шоссе. Шла спокойно. После всего пережитого встреча с каким-нибудь маньяком-мастурбатором показалась бы ей просто-напросто невинной шуткой. На окраине сада заметила колонку. Старая, ржавая. Но из нее тоненькой струйкой бежала вода. Аля сразу почувствовала, как сухо в горле, будто туда горстями напихали жесткого, как наждак, песка. Она подошла, прополоскала рот, горло, но пить не стала — уж очень привкус болотный! «Не пей из лужицы, козленочком станешь». Потом умылась. Достала косметичку, зеркальце. Казалось, от лица остались одни глаза. Огромные, опушенные густыми ресницами. И губы. Сжаты так плотно, будто она боится сказать что-то невероятно тайное. Если бы так! Порылась в сумочке. Денег было немного, но достаточно. Вышла на шоссе. Подняла руку. Затормозила первая же машина. — Куда спешим, красавица? — осведомился веселый и бодрый водитель «жигуленка». Для него рабочая ночь только начиналась. — Уже никуда, — спокойно произнесла Аля. — В центр подбросите? — Такую красотку — даже даром. — Даром не нужно. Себе дороже станет, — Обижаете, девушка. Разве я похож на сексуального маньяка? — А разве я похожа на ночную бабочку? — Вообще-то нет. Забирайся, чего зря стоять. Говорю же: подвезу бесплатно, все равно в центр еду. Бросил быстрый опытный взгляд на пассажирку, заметил и синеву под глазами, и красные, чуть припухшие веки… — С парнем поцапалась? — Ага. И не с одним. — Не переживай, красавица. Не стоим мы этого. — Да? А чего стоите? — Любви. Девушка сжала плотнее губы: — А вот в это я не верю. Совсем. Водитель пожал плечами: — Жизнь длинная. Даст Бог — еще встретишь. Всему свое время. Автомобиль тронулся, набрал обороты. То, как за ним на почтенном расстоянии двинулся другой, Аля не заметила. Не заметил и водитель. Нажал клавишу магнитофона, и в салоне зазвучала песня: Для меня нет тебя прекрасней, Но ловлю я твой взор напрасно — Как виденье, неуловимо Каждый день ты проходишь мимо, А я повторяю вновь и вновь: Не умирай, любовь… Не умирай, любовь… Не умира-а-ай, любовь… Автомобиль мчался на предельной скорости. Аля смотрела в темное ветровое стекло; время от времени блики неживого люминесцентного света падали на ее лицо. Да. Ей нужно пересидеть эту ночь. Пережить. Но не одной. Нужно туда, где люди. Свет и много людей. Настоящий свет. — Куда подрулить, лапуля? — отвлек ее водитель от невеселых мыслей. — Центр маленький, особенно на колесах. Свет и много людей… — К «Валентину». Ого! — только и произнес водитель, оценив респектабельность места. — Это я зря с тебя деньги не запросил! — Да есть у меня деньги, расплачусь. — Не разбираешься ты в людях, барышня. Шучу. На чашку кофе в этом паноптикуме хоть хватит? А то одолжу. Безвозвратно. — Хватит, — улыбнулась Аля. — И даже на мороженое останется. — Много не ешь, горло заболит… А ты действительно красивая. Не влетишь? А то — только скажи: к папе с мамой вмиг доставлю. — Это вряд ли. — Хозяин барин. А хозяйка в таком случае — барыня. — Извините… Одна маленькая просьба… — Да хоть две! — Можно я… Можно я переоденусь в вашей машине? А то у меня наряд — совсем не для «Валентина». — Конечно, зайка. Девушка перебралась на заднее сиденье, стянула джинсы, нашла в сумочке колготки и коротенькую юбку-эластик, надела; кроссовки сменила на туфли. Заметила, что водитель поглядывает на нее в зеркальце. Спросила: — Ну как? — Отпад. С такими ногами, милое дитя, можно жить или хорошо, или очень хорошо. — Мне кажется, вы порой хотите казаться циничнее, чем на самом деле. — Это я от смущения. — Вы верите, что я не… — Верю. Такая красивая девчонка может убедить кого угодно в чем угодно. Если ты скажешь, что земля плоская, то у меня и сомнений никаких не возникнет. Плоская — значит, плоская. — Нет, правда… Просто… Мне совсем нельзя сейчас домой. — Аля не знала, зачем говорит эти слова. Наверное, потому, что водитель был хороший. И ей хотелось… Ей хотелось, чтобы она тоже осталась в его памяти не как ресторанная шлюшка… — Мне нужно просто побыть среди людей. Там, где светло. — Я понимаю, девочка. Не грусти. Все перемелется — мука будет. Удачи. — И вам тоже. Спасибо. Аля вышла из машины и направилась к дверям заведения. Водитель вздохнул, щелкнул клавишей магнитофона. Подумал я вслед — травиночка, Ветер над бездной ревет. Сахарная тростиночка, Кто тебя в бездну столкнет, Чей серп на тебя нацелится, Срежет росто-о-ок… — зазвучало из открытого окна автомобиля. «Жигуленок» развернулся и умчался в ночь. |