Онлайн книга «Банкир»
|
— Семейное предание. Кстати, портрет того, что был повеса, я видел в Зимнем дворце в Питере — в комнате героев Отечественной войны двенадцатого года. Знаешь… На меня похож… Только у него лицо понаглее будет и усы роскошные… — Не обольщайся. Я уже тебе говорила — от недостатка скромности ты особенно не страдаешь. — А я вообще ни от чего страдать не хочу. — Никто не хочет, а приходится. — Все потому, что главный враг человеку — он сам. — Ты — тоже? — А чем я хуже других? — Успокойся — ты лучше. Просто — лев пустынь! Король джунглей! Заслуженный нырок Черноморского флота! — Вот это правильно. Правду я готов выслушивать в глаза в любом количестве! Хорошее качество для финансиста, скажи? — Очаровательное… — Ну да… Отец принес перстень, попросил, чтобы я его надел, он пришелся мне впору. Отец сказал: «Всегда носи его с собой. Он тебя выручит. Из самой пропащей ситуации». И снова попросил поставить Римского-Корсакова… — Папа у тебя был склонен к мистике? — Да нет… — А ты? Ведь перстень же носишь… — Знаешь, так получилось, что после нам поговорить больше не пришлось… А все мы время от времени ощущаем вину перед родителями: ведь не так уж и сложно было сделать их жизнь чуточку… счастливее, что ли… Пока они были живы… Просто — больше внимания, и все… В общем… Да, я ношу этот перстень постоянно. Как он просил. Сначала это меня смущало, было не принято… Потом — все привыкли. — А сейчас — ив моду вошло. — Вот именно. А совсем недавно… Совсем недавно я узнал, что камень достаточно дорогой. Вернее — очень дорогой. Чрезвычайно. — Даже для финансиста? — Деньги — и в Африке деньги. Раньше мне и в голову не приходило оценивать кольцо — ведь продавать камень я не собирался ни при каких обстоятельствах… — И откуда узнал? — От Михеича. Он здорово в камнях разбирается. Да и… Действительно, так может быть. Перстень, по рассказу отца, был подарен какому-то совсем уж дальнему Дорохову, прапращуру, графом Орловым. — Тем самым? — Да. И связан был с темной историей вокруг престолонаследия и объявившейся в Италии княжной… Орлов тогда специально, по поручению Екатерины, отбывал в Неаполь, влюбил в себя эту принцессу и привез ее в Россию… На пожизненное. Какова роль в этом Дорохова и правдива ли вообще эта легенда — узнать невозможно. Да и незачем. Единственное, о чем я знаю, — Орлов знал толк в камнях, скакунах и борзых. — А в женщинах? — Наверное, да. Только… Что-то мне кажется, ценил он их куда ниже, чем борзых. — Как знать… — Да… Как знать… — А вообще — очень может быть. Мужчины, особенно красавцы, занимающие еще в молодости посты при дворе, нередко так озабочены собственной значимостью, избалованы доступностью окружающих женщин, ослепленных блеском их славы, что сей «предмет» не кажется им достойным внимания… — Может, и так. — А зря. Ты подумай, кто бы заметил голого короля, если бы рядом была голая королева! — Железная логика! — Железная логика — у Маргарет Тэтчер! У меня — обычная, женская. Основанная на интуиции и здравом смысле. Эвита Перон была любимицей Аргентины, и кто знает, достиг бы диктатор таких высот, если бы не она. Не согласен? — Естественно, согласен. А откуда ты знаешь про Эву? — Кино смотрела. — А-а-а… — Что — а-а-а?.. — Да ничего. — Не-е-ет. Ты это как-то произнес… А если б я сказала: монографию про Перона читала — было бы краше? — Слушай, Ленка, что завелась-то? Ты чего, феминистка? — Да нет. Мне, как нормальной русской бабе, хочется зависеть от мужчины любовью к нему… И — его любовью ко мне. Вот и весь феминизм. Просто мужчины часто несправедливы к нам… — Наверное, так оно и есть. — Слушай, а над чем ты работал у Кришны? — спрашивает Лена, меняя тему с логикой нормальной девчонки. — Я же тебе сказал… Подробности?.. Подробности не очень интересны, финансы — сфера вполне специфическая, чтобы кого-то интересовал процесс собственно бухгалтерии… А переговоры с партнерами — как везде: я из-за границ не вылезал… — То есть ты не знал ничего такого, что могло бы стоить твоей жизни? — Знаешь… Мир денег специфичен: там даже доллар может быть ценой в чью-то жизнь. — Ну, это… — пожимает плечами девушка. — Общие слова? — Да вроде того. Скорее, может быть, ты случайно узнал что-то чрезвычайно важное… Вспоминаю. Отвечаю искренне и твердо: — Нет. Ничего. — Хм… Ты вполне мог не придать этому значения. — Лена… Я — хороший профессионал в своем деле. Если подумать — блестящий. Девушка порывается что-то сказать… — Погоди. Не важно, большое у меня самомнение или не очень… Просто это так. И «что-то важное» я бы не пропустил. — Знаешь, со всеми бывает… Человеку свойственно ошибаться. — Но банкирам несвойственно прощать ошибки. В денежных делах нет места сантиментам. И ошибки не прощают. Никогда. — Сурово. — Но справедливо. Работа такая: на войне — как на войне. — Тогда, может быть, тебя просто подставили? Вместо кого-то другого? Пожимаю плечами: — Все может быть. Лена курит и смотрит в окно. Ночь окрасила все двумя цветами — черным и серым… А мир — мир не так одноцветен… «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан…» Бокал с многоцветной жидкостью… Коктейль «Флаг»… И — капля пурпурного вина, искрой проходящая через все слои… Да! Вот именно за этим я и был больше всего нужен Кришне! Я — случайный фактор, я — тот самый джокер, обряженный в царский пурпур, на меня кинулись, как на главного Дирижера неведомого мне оркестра, в то время как настоящий Маэстро, Кришна, беспроигрышно ведет свою партию! И — бесстрашно, как и подобает полководцу, жертвует пеш-кой ради позиционного выигрыша и, следовательно, победы во всей партии… Ну что ж… Понять это я могу, а простить?.. На войне — как на войне. Расчет Кришны оказался изящен и прост. С одной стороны — фамилия. Финансовые зубры старшего поколения не могли не слышать о Дорохове-старшем, Петре Юрьевиче… Он в свое время был вхож в самые высокие кабинеты и на любые этажи… Если он и занимался финансами, то какими?.. Мне это неизвестно. Второе. Сам я — человек шебутной и непредсказуемый, показавший себя активным «новым русским» со старой родословной. Кришна — теневой финансист — старался не афишировать наши контакты, но… Но — и не скрывал особенно их! |