Онлайн книга «Странник»
|
– Насолил ему Данилов крепко. – Деньгами ты этого разговорчивого загрузил? – А как же! – Сколько? – За все про все – штуку баксов. Плюс – пятьсот гринов суточные и командировочные. Итого сэкономлено сорок восемь тысяч долларов из выделенных вами на оперативное обеспечение разработки Данилова в Москве. – Вагин сиял. – Куркуль ты, Вагин. Тебе бы интендантствовать где в дивизии – цены бы не было. – В дивизии – нет. Проворуюсь, поймают, посадят. Лучше – в армии. А еще лучше – в округе. – Там не поймают? – Там не посадят. В дивизии, кроме шинельного-сукна и списанных «калашей», разжиться нечем. Значит, и поделиться тоже. А в округе... Пару генералов в долю, и можешь жить Ши-уншином-шахом-третьим до конца грез. В смысле – дней. – Сладко поешь. Не обольщайся: все, что лежало хорошо ли, плохо, подмели еще при прошлом гетмане и под его руководством. У тебя запись беседы с этим капитаном сухогрузным с собой? – Лучше. Он ждет внизу. – Молодцом, Вагин. – Я знал, что вы захотите встретиться лично. – Ты не знал, Вагин, ты предполагал. И не ошибся. Зови. Сейчас. Как зовут нашего закадычного? – Иван Павлович Диденко. Капитан третьего ранга в отставке. Прилетел попутным бортом прямо из Симферополя. – Кем считает нас? – Государственной «крышей» весьма могущественной коммерческой организации. – Живет на пенсию? – Как все. При Союзе от базы справно кормился, машина «Волга» была и все, что полагается. Сейчас отощал и озлобился. Огородик держит, жильцов летом в сараюшку пускает, да только какой в Гвардейском курорт? – Отчего же? – Взгляд Грифа на долю секунды потеплел, будто он вспомнил что-то из далекой юности. – Море там хорошее. А девчонки были какие? Искренние, веселые, ласковые... Не нынешним чета. Умели любить. А сейчас – время чистоганов. Ладно, зови этого военно-морского торгаша. Потолкуем. Когда вошел невысокий, широкоплечий, кряжистый мужчина с привычным, надутым брюшком, первая мысль Грифа была Фразой из известного мультика: «Ты еще крепкий старик, Розенбом!» Но вот вставать и вообще здороваться с посетителем Сергей Оттович счел излишним. С полминуты он разглядывал собеседника: прокуренные висячие усы, щеки в склеротических жилках, мешки под глазами; желтизна век и белков наводила На мысль о циррозе. Видимо, от природы это был человек отменного здоровья, ну да зависть и водка губят всяких. – Александр Александрович информировал вас о нашем интересе? – спросил Гриф. – Про того малого, на фото? – Именно. Его зовут Олег Владимирович Данилов. – Да я уж все, что знал, этому вашему... рассказал. – А я бы послушал сам. Нет возражений? – А чего возражать? Раз надо? – Диденко покряхтел, примериваясь поудобнее на стуле. – Ваш этот... сказал, что настоящее имя его Данилов? В смысле – фамилия?, – Под такой фамилией знаем его мы. – Ну да, сколько личин у проходимца. Сейчас, поди, в деньгах купается. – Отчасти. – Ваш э-э-э... Александр Александрович сообщил, что он у блатных вроде за пахана. – Не вполне так. Но, по нашим предположениям, он является разработчиком нескольких акций, которые вполне можно отнести к преступлениям, – тихо, словно делясь служебной информацией, произнес Гриф. Добавил веско: – К государственным преступлениям. – Я бы таких вешал! За ноги! Наживаются на народной беде! Если что, вы не сомневайтесь, я – могила. – А мы и не сомневаемся. Не могли бы вы повторить свой рассказ о Данилове? – А чего тут повторять? Прислали его где-то в восьмидесятых... Не, точно не вспомню. Молодехонького, только что не с иголочки, но высокомерный был. – Кто прислал? – Известно кто: Комитет. – Москва? – Ну. Москва. Раньше в Гвардейскую бухту только Москва и присылала. А потом... – Диденко махнул в сердцах рукой. – Из какого управления? – Да разве нам кто говорил? Пахали на них, как Карлы, а они, вишь ты, «белая кость», элита... драная! – По существу, пожалуйста. – Да у нас все больше люди из Первого главного [16]стажировались. Но ни в каких сопроводиловках этого не было. Так, в/ч, номер такой-то, курсант такой-то, и все. И не Данилов он был тогда, я уже говорил Александру Александровичу, а Петров. – Петров? – Ну. Под своими фамилиями никого не было. Вспомнить, так все – Ивановы, Петровы, Смирновы, Егоровы, Беловы, и в том же духе. Смех, как-то одного прислали – чернее грязи, носастый, а фамилия – Белов. Так что ваш Данилов тогда Петровым был. Правда, кликали его Данила-мастер, или просто – Мастер, а то – Альтист. – Почему? – Ну это я не знаю. Прозвали. Альтист и Альтист, мое какое дело. – Значит, думаешь, из Первого главного Петров-Данилов был? – Нет. Думаю, из «девятки»[17]. – Отчего так решил? – Да по повадке видать. Все «девяточники» – странные вроде как отрешенные. Взгляд стылый. Потом отмякают, а спервоначалу смотрит на тебя, будто ты генсека завалить спроворился. И не зло смотрит, пусто. – А с чего это Данилова к вам на переподготовку прислали? – Ну? И я думаю – с чего? «Девятка» – у них своя специализация, задачи, а у нас? Диверсии и антитеррор. Думаю, турнули его из «девятки». В смысле – отчислили. – Почему? – Сильно умный. – В «девятке» только глупые нужны? – Да нет, я не то сказал. Видно, паря тот в «девятку» сразу после армии и спецучебки попал, а как начал конкретно работать... Задумчивый он был шибко. А когда на ближней охране пашешь, не до зауми! Да и... На язык был невоздержанный крепко. И на руку. Гонорливый. – Черненко ругал? – Не, вспомнил. При Горбачеве это было. Вот он Мишку и костерил. – Мишку только ленивый не костерил. – По-огодь! Это после. А спервоначалу все еще приструненные ходили! А этот – умничал. И крепко так нашего генсека трезвого раскладывал, и не за водку конкретно, а дескать, вся эта компания приведет к созданию высокоорганизованных преступных групп. Так и вышло, чего... А сам, видать, не стерпел, замазался теперь. Денег ему захотелось. Сейчас все до денег – хваты, вот мы работали... – Значит, умничал? – прервал его Гриф. – Ну. У нас особо не поумничаешь: нагрузки такие давали что боже ж мой! Упасть в койку и до подъема! Вот и доумничался. Одно дело в чистом костюмчике ходить да нашим партаигеноссе холки платочком промакивать, другое – в комби по дерьму елозить. |