Онлайн книга «Улыбка 45-го калибра»
|
– Ну? – Что, ну? Прямого рейса нет, Агата летела с пересадкой в Москве, понятно? – Это да, но при чем тут мопс? – Ей было не с кем оставить Юню в Германии, пришлось взять с собой. Но бедной собаке стало так плохо в самолете, что Агата не решилась тащить несчастную в Новосибирск, вот и приволокла к нам. Теперь ясно. Мопсиху подсунули нам на передержку. Агата правильно рассудила: собакой больше, собакой меньше, в нашем случае роли не играет. – Надолго она к нам? – поинтересовалась я, поглаживая дрожавшую Юнону. – На две недели, – ответила Ольга. – Забилась в темный угол и трясется, даже есть не захотела. Я потрогала плотно набитое пузо мопсихи. – Ничего, вон какая жирненькая, ей не повредит денек-другой на диете посидеть. – Муся, – завопила, влетая в холл, Маня, – тебя к телефону! Я взяла трубку. Дребезжащий старческий голосок проговорил: – Вы Дарья Васильева? – Да. – Та самая, что украла яйцо Фаберже у Рыкова? Не желая продолжать разговор, я нажала на красную кнопочку. Ну вот, начинается. Теперь мне станут звонить всякие идиоты. Но телефон затрезвонил вновь. На этот раз трубку схватила Зайка. – Меня нет, – трагическим шепотом просвистела я. Ольга кивнула и спросила: – Вам кого? Ага, сейчас. На! – и сунула мне трубку. – Просила же не звать! – возмутилась я. – Кого? Меня? Ничего не слышала, – отрезала Ольга. Пришлось покориться. – Простите, Дарья, – задребезжал в трубке старческий голос, – понимаю всю глупость моего звонка, но вы не можете взглянуть на это яйцо? – Зачем? – обозлилась я. – Там на самом верху есть узор из зеленых камешков, их всего двенадцать. Так вот, одиннадцать – цвета травы, а один – синий. Это маменька камешек потеряла, а папенька вставил другой, но не угадал, а может, не достал нужного изумруда. Я быстро поднялась к себе в спальню, захлопнула плотно дверь и сердито спросила: – Какого черта идиотничаете? Кто дал вам мой телефон? – В газете «Улет» подсказали. – Вот оно что, – разозлилась я, – больше не смейте мне звонить! – Душенька, я очень старая, мне девяносто два года, – пробурчала бабка, – уж извините, коли побеспокоила. – Хорошо, хорошо, только больше не звоните. – Ну скажите, сделайте милость… – Что? – Вы брали яичко? – НЕТ!!! – заорала я так, что задрожали стекла. – НЕТ!!! – Ах, какая жалость, – заплакала старуха, – так надеялась, что оно у вас. От неожиданности я спросила: – Почему? – Ну мы могли бы поменяться. Вы мне – яичко, а я вам… Выбор большой! Картину Репина, например, или серебряный кофейный сервиз… Не хотите? – Вы коллекционер? – Нет. – Зачем вам яйцо? – Ах, ангел мой, оно было талисманом нашей семьи. – Вы мать Юрия Анатольевича Рыкова? – Упаси бог! – вскричала дама. – Он сын Анатолия, который обокрал нас. Долгие годы мы считали яйцо исчезнувшим, естественно… – Погодите, – перебила я говорившую, – вы кто? – Амалия Густавовна Корф, – с достоинством представилась дама. – Вообще-то фон Корф, но уже давно приставку мы опускаем. Наш род… – Постойте, яйцо принадлежало вам? – Да. – Но Рыков рассказывал о своей бабке-фрейлине, которая получила его в подарок от императрицы! Собеседница неожиданно звонко, совсем не по-старушечьи рассмеялась. – Бог мой, какое вранье! Юра, наверное, думает, что все Корфы уже покойники. Ан нет, я еще жива, скриплю потихоньку и такого рассказать могу. Фрейлина! Да его отец, Анатолий, служил в дворниках, как сейчас помню… – Амалия Густавовна можно к вам приехать? – Отчего нет, душенька? – Но уже поздно. – Э, милая, бессонница замучила, никакие лекарства мне не помогают, так что приезжайте. – Говорите адрес. – Так на одном месте всю жизнь живу. – Но я-то у вас не бывала. – И то верно, – опять по-девичьи звонко рассмеялась бабуся, – пишите, сделайте милость. Поливанов переулок, дом 8, квартира 3. Когда-то весь дом был наш, но случилось горе, революция эта… – Уже еду. – Милая, яичко прихватите, мы с вами поменяемся. Я выскочила в холл и налетела на Зайку, которая несла миску с молоком. Белый фонтанчик взметнулся вверх и осел на блузку Ольги. – Куда ты так несешься? – разозлилась девушка. – А ты зачем с миской молока по дому бродишь? – Хочу Юню покормить. Она сидит под стулом и сопит. Я направилась к двери. – Куда на ночь глядя? – проявила бдительность Зайка. Я растерялась. Правду говорить не хочется, что соврать, не знаю. – Машину в гараж решила загнать. Ольга не выказала никакого удивления и, присев на корточки, засюсюкала: – Юнечка, выползи, на. Это вкусно, пей! |