Онлайн книга «Улыбка 45-го калибра»
|
Почти бегом я кинулась в лабораторию. Авось успею! Правда, по дороге притормозила и как следует оглядела свою ношу. Открыть термосы не представлялось возможным: они опять были тщательно заперты на крохотные висячие замочки, вроде тех, на которые закрывают чемоданы. Ореста Львовича в лаборатории не было. Я сунула принесенное в холод и пошла к выходу. – Ты куда? – сурово поинтересовалась неприветливая Регина. – Работы полно. Сейчас крем раскладывать надо. – В туалет. – Только ненадолго, – нахмурилась девица, – рабочий день идет. Надо же, какая противная. Вдруг у меня больной желудок? И вообще, ее самой вчера не было. Значит, Регине можно прогуливать, а бедной лаборантке и в сортир выскочить нельзя? Ну и порядочки тут. Пронесясь бегом через подвал, я подлетела к кабинету Олега Игоревича и позвонила. – Кто? – От Ореста Львовича. – Что случилось? – удивился гинеколог, увидав меня на пороге. – Простите, очки тут у вас не оставляла? – поинтересовалась я, оглядывая кабинет. Так, похоже, опоздала. Любы Ракитиной нет. Перед столом сидит молодая, интересная девушка, на руке у нее манжетка тонометра. Я помешала доктору измерять давление. – Нет, – ответил Олег Игоревич и улыбнулся, – плохо быть растеряхой. Я вышла в коридор. Где теперь искать эту Любу? Очень хочется с ней поболтать. Интересно, за какие услуги платит врач противной тетке по пятьсот долларов? И за что неведомая мне Валька Колоскова получила аж целую тысячу? И тут меня вдруг осенило. Если эта особа регулярно посещает консультацию, значит, в регистратуре должна быть ее карточка. А что там указано на первой странице? Правильно, адрес! Вдохновленная этой замечательной мыслью, я опять постучалась в дверь, за которой работала Анюта. Медсестра сразу высунулась. – Чего тебе? – Прикинь, какая штука вышла, – тихо сказала я, – пошла в туалет, а там эта Люба Ракитина губы красит… – И что? – Ну поставила на подоконник свою сумочку, зашла в кабинку, а когда вышла, гляжу, нету моего ридикюльчика. – Сперла! – всплеснула руками Анюта. – Ну ты и раззява! Разве можно сумочку где попало бросать?! Я горестно вздохнула: – Да уж, сглупила. Слушай, помоги, а? – Как? – Спроси в регистратуре ее адрес, будь другом, мне они вряд ли скажут. А я сбегаю к воровке домой, может, успею деньги вернуть. – Пошли, – вздохнула Анюта, – надо же тебя выручить! Ну ты хороша, побежала в общий туалет! Там грязища и бумаги нет. Надо вон туда идти. – Но там же табличка «Инфекция, бокс». – Простота, – усмехнулась Анюта, – на таких, как ты, и рассчитано: за дверкой самый обычный туалет, но чистый, поняла? Для своих. Через десять минут я держала в руках бумажку с адресом – проезд Ковальчука, дом 9, квартира 12. Обрадованная, я поскакала к себе в лабораторию, где мгновенно получила выговор от Регины: – Сколько можно шляться? Ты решила весь рабочий день в сортире провести? Между прочим, получаешь деньги! Я посмотрела на ее злое лицо. Странное дело – черты правильные, аккуратный носик, довольно большие глаза, красиво очерченный рот, но никакого обаяния. Регина скорей отталкивает, чем привлекает внимание. И я бы на ее месте распустила идиотский пучок. Похоже, у нее красивые волосы, зачем она себя уродует? Локоны, падающие на плечи, явно украсят девушку. – Ну что стала столбом? – резко осведомилась Регина и пошла к холодильнику, бормоча по дороге: – Господи, как идиотка, так обязательно к нам, прямо наказанье. На банку, раскладывай. Помнишь, что вчера делала? Сообразишь, как поступить? Я молча принялась зачерпывать светло-желтую массу. Нет, глубоко ошибалась. Никакие роскошные вьющиеся волосы не украсят Регину, уж больно она злобная! Потом мои мысли обратились к крему. Очень хотелось помазать им шею и лицо. Но мою физиономию покрывал густой слой вульгарной косметики, а под воротничок платья подлезть очень трудно. Остаток дня прошел отвратительно. Я мыла и убирала в лаборатории. Регина поручила разобрать огромный шкаф, до отказа забитый черт-те чем. Где-то в полседьмого явился Орест с красным чемоданом, похоже, пластмассовым. – Можешь быть свободна, – сказал он мне. – А как же, ну… – Что? – Надо же к этой Анне Константиновне, с отчетом… – Не надо, – усмехнулся Орест, – она тут больше не работает. – Да ну? – скорчила я рожу дебилки. – Уволилась? Регина фыркнула. Орест Львович строго посмотрел на нее и сказал: – У нас горе! – Да уж, – не утерпела девица, – горше некуда, прямо беда. – У нас горе! – повысил тон начальник. – Анна Константиновна вчера вечером скоропостижно скончалась от инфаркта. Ты разве не ходила в столовую? Не видела там траурное извещение? – У меня не было времени пообедать, – наябедничала я, – велели шкаф до вечера в порядок привести, только его, похоже, лет сто никто не трогал. Вона, гляньте… И я сунула Оресту под нос газету за 1985 год. – С полки сняла! Когда же тут в последний раз разбирались? – Хорошо, хорошо, – отмахнулся Орест, – ступай поэтому пораньше домой. – Между прочим, – закапала ядом Регина, – Дарья на работу сегодня опоздала. – Ступай, – почти вытолкал меня за дверь Орест. Мне не понравилось, как он настойчиво пытался избавиться от лаборантки. Поэтому, громко хлопнув дверью, я тут же аккуратненько приотворила ее и приникла ухом к щелке. – Регина, – с укоризной сказал Орест, – ты опять издевалась над лаборанткой? – Она – идиотка, – спокойно ответила девушка, – полная кретинка с хроническим насморком. Стояла тут с раскрытым ртом и сопела, пока крем раскладывала. Чуть по башке ей не дала. |