Книга Дождь для Джона Рейна, страница 68 – Барри Эйслер

— Я всегда говорил, что власть бюрократии в Японии сродни тоталитаризму.

— Так и есть. Отличие в том, что отсутствует фигура «Большого Брата». Скорее, сама структура функционирует как «Большой Брат».

— Вот что я и имею в виду. Чего ты можешь достичь, защищая горстку избранных политиков?

— В настоящий момент, может быть, и не так много. Сегодня политики действуют в основном как посредники между бюрократами и избирателями. Их задача — добиться, чтобы их составляющая пирога, который контролируют бюрократы, была как можно больше.

— Как лоббисты в США.

— Да. Но политиков избирают. А бюрократов — нет. Это означает, что избирателям остается чисто теоретический контроль. Если они избрали политиков с мандатом держать под контролем бюрократию, бюрократы склонятся, потому что их власть — одна из функций их престижа, а противоречить явному политическому консенсусу было бы риском для этого престижа.

Я промолчал. Я понимаю, что имеет в виду Тацу, хотя подозреваю, что его планирование столь же долговременное, сколь и бесполезное.

Некоторое время мы шагали молча. Потом он остановился и повернулся ко мне:

— Мне бы хотелось, чтобы ты поговорил с Биддлом.

— Я бы с удовольствием. Кажется, Канезаки думает, что Биддл удивился, узнав о смерти Гарри, и я бы хотел в этом убедиться. Проблема в том, как к нему пробраться.

— Шеф Станции ЦРУ представлен правительству Японии. Многие его передвижения не секрет для Кэисацутё.

Тацу забрался в карман пиджака и достал фотографию. Я увидел европейца лет сорока пяти, с вытянутым лицом и длинным носом, коротко подстриженными редеющими волосами песчаного цвета и голубыми глазами за очками в черепаховой оправе.

— Мистер Биддл по рабочим дням пьет послеобеденный чай в «Жарден де Люсейн» в Харадзуки, — сказал он. — Здание два. На Брамс-но-комичи.

— Человек привычек?

— Очевидно, мистер Биддл верит, что четкий распорядок хорошо действует на разум.

— Возможно. Но иногда чертовски плохо отражается на теле.

Он кивнул.

— Почему бы тебе не присоединиться к нему завтра?

Я посмотрел на него:

— Возможно, я так и сделаю.

Расставшись с Тацу, я долго шел пешком. Думал о Мураками. Пытался найти узловые точки пересечения между его своеобразным существованием и более конкретным миром вокруг. Последнего было не так много: додзо, «Роза Дамаска», возможно, Юкико. Но я знаю, что он некоторое время, а может быть, и гораздо дольше, будет держаться подальше от всего этого. Я бы тоже так поступил. А еще я знаю, что он будет вести против меня прежнюю игру.

И все же я предпочел бы держать руку на пистолете. Обычно я не люблю носить при себе настоящее оружие. Пистолеты слишком шумны, а баллистическая экспертиза может связать выпущенную тобой пулю с оружием, которым ты все еще владеешь. Кроме того, быть пойманным с огнестрельным оружием в Японии — это гарантированный билет в тюрьму. Ножи немногим лучше. От ножа получается месиво, в котором оказываешься сам. Любой мало-мальски соображающий деревенский коп, поймавший парня с ножом — даже самым маленьким, — будет обращаться с ним как с опасным преступником, которого необходимо задержать и допросить. Но когда Мураками бродит где-то в поисках меня, соотношение риска и преимущества от обладания оружием несколько меняется.

Интересно, добьется Тацу чего-нибудь полезного от парня, которому я сломал колено? Сомнительно. Мураками знает, что Тацу будет работать в этом направлении, и он изменит свое поведение, чтобы упредить все, что выложит его человек.

Еще важной информацией может владеть Юкико. Мураками, разумеется, предусмотрит и это направление, но его все равно есть смысл проанализировать. После того, что они сделали с Гарри, мой интерес к Юкико перестал зависеть от интереса к ее боссу.

Я представил ее себе — длинные волосы, надменная самоуверенность. После Гарри Юкико наверняка предприняла какие-то меры предосторожности. Мураками даже мог предупредить ее быть осмотрительнее. Но она не представляет собой трудную мишень. Я могу достать ее. И, думаю, знаю как.

Я отправился в магазин шпионских принадлежностей в Синдзюку — купить несколько вещиц, которые могли мне пригодиться. То, что магазин предлагает публике, — просто жуть: камеры с булавочную головку и наклейки для подслушивания телефонов. Тазеры [14] и слезоточивый газ. Алмазные буры и отмычки. Разумеется, все продается исключительно «для академических целей». Я удовлетворился тактической дубинкой типа «АСП», которой вооружены секретные службы, — неприглядный кусок черной стали, который легким движением запястья складывается до девяти дюймов или выдвигается до двадцати шести.

Следующую остановку я сделал в магазине спортивных товаров. Купил катушку сверхпрочной тридцатифунтовой рыболовной лески-мононити, белый спортивный эластичный бинт, перчатки, шерстяную шапку, кальсоны и фуфайку с длинными рукавами, а также брезентовую сумку. Третья остановка — аптека: дешевый одеколон, полотенце для рук, сигареты и спички. Затем в ближайший «Гэп» за ненавязчивой сменой одежды. Потом магазин дурацких мелочей: страшенный парик и комплект фальшивых челюстей с гнилыми зубами. И наконец лавка упаковочных материалов, где я обзавелся двадцатипятиметровым рулоном полупрозрачной упаковочной пленки. Синдзюку, подумал я, как рекламный ролик. «Все, что вам нужно купить».

Я спрятался в очередном дешевом отеле, на сей раз в Уэно. Поставил будильник на полночь и заснул.

Когда зуммер разбудил меня, я натянул под одежду кальсоны и фуфайку, эластичным бинтом прикрепил дубинку к запястью. Намочил полотенце, отжал его, положил вместе с остальными принадлежностями в брезентовую сумку и отправился к станции, где нашел таксофон. У меня все еще сохранилась карточка, которую я взял в свой первый вечер в «Розе Дамаска». Набрал телефонный номер.

— Hai, «Роза Дамаска», — произнес голос. Слышалась музыка в стиле «джей-поп», и я представил себе танцовщиц на сценах-близнецах.

— Привет, — сказал я по-японски, слегка изменив тон голоса. — Не скажете ли, кто у вас сегодня вечером?

Голос продиктовал с полдюжины имен. Наоми — среди них. Как и Юкико.

— Отлично. Они все будут до трех?

— Hai, so desu. Да, конечно.

— Отлично, — повторил я. — Увидимся позже.

И повесил трубку.

На такси я доехал до Сибуйи, потом провел пешую ПОС до Минами-Аояма. Я помнил адрес Юкико с того раза, когда искал информацию о ней и Наоми из Осаки, и мне не составило труда найти ее многоквартирный дом. Главный вход был спереди. Подземный гараж — сбоку, в стороне, попасть в него можно было только через решетчатые металлические ворота, контролируемые карточным считывающим устройством. Никаких других входов и выходов.