Онлайн книга «Верблюжий клуб»
Закончив труды, Оливер Стоун вернулся в свое казенное жилище и стал под душ. Ощущая на своем теле живительные водяные струи и потом, разглядывая себя в зеркале, он все продолжал размышлять и пришел к одной неплохой идее. Но для ее осуществления у него не было соответствующих инструментов. Калеб и Робин на работе. Милтон… Милтон отпадает. Стоун быстро оделся и прямиком отправился в Чайнатаун. – Адельфия? – позвал он три четверти часа спустя под окном ее квартирки, расположенной над химчисткой. – Адельфия… «Может быть, ее нет?» – подумал он. Но тут до его слуха долетел звук шагов, и через несколько секунд в распахнувшихся дверях перед ним предстала Адельфия – в черных брюках и длинном свитере. Волосы ее были стянуты на затылке в пучок. Полыхнув на него сердитым взглядом, она наступательно изумилась: – Откуда вам знать, где я жить? – Вы же сами мне сказали! – в свою очередь, удивился Стоун. – Не помнить я… – мрачно протянула Адельфия и хмуро поинтересовалась: – Как пройти собрание? – Если честно, не без сюрпризов. – И что вы хотеть, Оливер? Стоун прокашлялся и пустился во все тяжкие. – Я задумался над вашим советом о моей внешности. Я пришел… я хотел спросить, не могли бы вы меня подстричь? Конечно, я мог бы сделать это и сам, но, боюсь, это не даст желаемого результата. – Не такой уж у вас есть плохой вид, – бросилась на выручку Адельфия, прежде чем успела сообразить, что говорит. Смущенно прокашлявшись в кулак, она уточнила: – Значит, вы решить следовать моему совету? Стоун убежденно кивнул и добавил: – Еще я хочу прикупить новую одежду. Новую в том смысле, что она будет новой лишь для меня. И туфли. – А что будет с вашей бородой? – подозрительно глядя на собеседника, поинтересовалась Адельфия. – Это украшение делает вас похожим на, как говорите вы, на этого типа, как его там… Румпельштейна. – Да, я готов расстаться и с бородой. Но ее-то я могу сбрить и сам. – Ах, лучше я, – снисходительно махнув рукой, заявила женщина. – Я много раз мечтать, чтобы ваша борода исчезать. – Она поманила его пальцем: – Входите, входите! Мы заняться этим немедленно. До того как вы передумать! Поднявшись в квартиру, Стоун огляделся. К его великому изумлению, в доме было чисто и содержался он в полном порядке. Адельфия казалась ему слишком импульсивной и какой-то надломленной, для того чтобы исправно вести хозяйство. Она провела его в ванную и, указав на унитаз, распорядилась: – Садитесь. С этого удобного места ему открылся вид на книжный стеллаж в прихожей. Стоящие там книги были посвящены самым разным предметам, причем некоторые из них были на языках, определить которые он не мог – при его-то обширных межконтинентальных связях, обусловленных многолетними путешествиями. – И вы знаете все эти языки, Адельфия? – несколько наивно поинтересовался он, указывая на книги. Та перестала собирать парикмахерский инструмент, удивленно подняла на него глаза и, в свою очередь, спросила: – С какой стати держать книги буду я, которые прочитать не могу? Неужели кажется вам моя квартира такой большой, что я держать способна вещи, которыми не пользуюсь? – Ну да… В самом деле… Адельфия набросила на него простыню и завязала сзади узлом. – Как постричь вас? Насколько коротко? – Чуть выше ушей и открыть шею, если можно. – Вы уверены? – Абсолютно. Адельфия защелкала ножницами. Длилось это не слишком долго. Стоун прикрыл глаза. Закончив стрижку, она уложила его волосы, пригладив гелем несколько непокорных вихров. Затем она обратила ножницы против его густой бороды и – надо сказать, довольно быстро – с ней расправилась. После этого она взяла в руки еще один предмет, оказавшийся дамской бритвой. – Я использовать это для ног, – пояснила она. – Но для лица вашего сойдет тоже. Закончив бритье, Адельфия вручила ему небольшое зеркальце, и Стоун, взглянув в него, не узнал себя. Он потер рукой щеку. Свое лицо без растительности он не видел вот уже несколько лет. Подстриженный и побритый, он вдруг обнаружил, что является обладателем высокого, чуть тронутого морщинами лба и гладкой стройной шеи. – У вас есть хорошее лицо, – совершенно искренне сказала Адельфия, наблюдая за ним со стороны. – А шея гладкая, как на младенце. У меня шея нехорошая. Как у старой женщины. Как у индюшки. – У вас очень славное лицо, Адельфия, – ответил Оливер. Поглощенный своим отражением, он не заметил, как женщина залилась краской. – А у вас вчера вечером был гость. – Гость? – Стоун отложил зеркало. – Кто именно? – Человек в костюме. Его звать Форт или что-то в этом роде. Вы его знать, Оливер. Секретный человек. – Секретная служба, – поправил он ее. – Вы хотите сказать, Форд? Агент Алекс Форд? – Да. Очень большой человек. Больше, чем есть вы. – Он не сказал, что ему надо? – Чтобы сказать «хэлло». – В какое время он заходил? – Разве я за временем слежу? Я говорить вам, что он только «хэлло» сказал. – Чуть подумав, Адельфия добавила: – Наверное, в полночь заходил он. Больше ничего не знать я. Мысли в голове Стоуна перемешались. Он поднялся с унитаза и стянул с себя простыню. – Мне хотелось бы заплатить вам… – Но, увидев протестующий жест, он закончил по-другому: – Надеюсь, когда-нибудь я сумею ответить на вашу доброту. – Да, есть одна вещь, которую вы могли бы для меня сделать, – глядя ему в глаза, заявила Адельфия. Стоун устремил на нее вопросительный взгляд. – Мы могли бы как-нибудь вместе сидеть в кафе. В то время, когда у вас нет таинственных собраний посередине ночи. Стоун несказанно изумился. А впрочем, идея эта, кажется, не таит в себе ничего опасного. – Хорошо, – улыбнулся он. – Мне думается, нам давно пора сделать нечто подобное. – Тогда все есть хорошо! – И Адельфия протянула ладонь для рукопожатия. Стоун сжал ее пальцы, удивившись тому, какие они у нее сильные. Спустя несколько минут он шагал по улицам и размышлял о ночном визитере. С Алексом Фордом Стоун был знаком ближе, чем с любым другим агентом секретной службы, поэтому его ночное посещение могло быть никак не связанным с тем, свидетелями чего они стали минувшей ночью. Простое совпадение. Убедив себя, что это именно так, он свернул в ближайший магазинчик, торгующий уцененными товарами. На деньги, ссуженные ему Робином, он приобрел две пары хлопчатобумажных брюк, пару крепких рабочих ботинок, носки, рубашки, свитер и некогда темно-синий, а ныне изрядно выцветший блейзер. Продавец, его давний знакомец, выложил на прилавок два комплекта абсолютно нового нижнего белья. |