Книга Ночь Томаса, страница 2 – Дин Кунц

Его рокочущий бас добавлял зловещую нотку в каждый из слогов.

— Марс нагревается.

— Мы не живем на Марсе.

— Он нагревается с такой же скоростью, что и Земля.

— Вы собирались перебраться на Марс, чтобы избежать глобального потепления?

Он указал на лишенного дара речи ведущего.

— Это означает, что в обоих случаях причина потепления — солнце, и с этим ничего нельзя поделать. Ничего.

— Сэр, но всегда есть Юпитер и другие планеты, которые находятся за Марсом.

Он уставился на меня ясными серыми глазами, которые с такой решимостью смотрели в зал, когда он играл окружных прокуроров, стоящих на страже закона, или безумно храбрых армейских офицеров.

— Иногда, молодой человек, у меня создается ощущение, что ты прибыл с одной из этих планет.

— Я прибыл из Пико Мундо, штат Калифорния, не столь экзотического местечка. Если вы какое-то время сможете обойтись без меня, сэр, я пойду прогуляться.

Хатч поднялся. Высокий и худощавый. Подбородок он вскидывал, но при этом вытягивал голову вперед и словно щурился. Вероятно, привычка эта осталась у него от тех лет, когда ему еще не удалили катаракты.

— Прогуляться? — Он нахмурился, приближаясь ко мне. — В такой одежде?

Я оглядел себя: кроссовки, джинсы, спортивный свитер.

Он не страдал артритом и мог похвастаться хорошей для его лет фигурой. Однако двигался крайне осторожно, словно опасался что-то сломать.

Не в первый раз он напомнил мне цаплю, вышагивающую по лужицам, оставшимся после прилива.

— Тебе следует надеть пиджак. Ты подхватишь пневмонию.

— На улице сегодня совсем не холодно, — заверил я его.

— Молодые люди думают, что они неуязвимы.

— Только не этот молодой человек. У меня есть масса причин удивляться, что я передвигаюсь на своих двоих, а не лежу неподвижно.

Он указал на слова, написанные на свитере: «MYSTERY TRAIN».

— И что это должно означать?

— Не знаю. [3] Я нашел ее в комиссионке.

— Никогда не был в комиссионном магазине.

— Немного потеряли.

— Туда заходят только бедняки, или один из критериев — экономность?

— Там рады представителям всех классов и сословий, сэр.

— Надо мне в ближайшее время туда заглянуть. Чтобы получить незабываемые впечатления.

— Джинна в бутылке вы там не найдете, — я намекал на его фильм «Магазин древностей».

— Я уверен, ты — слишком современный человек, чтобы верить в джиннов и тому подобное. Как ты можешь идти по жизни, ни во что не веря?

— Но я верю!

Мои верования интересовали Лоренса Хатчинсона гораздо меньше, чем собственный хорошо поставленный голос.

— Я безо всякого предубеждения отношусь ко всему сверхъестественному.

Меня завораживала его полная поглощенность собой. С другой стороны, если бы его заинтересовал я, мне бы стало куда сложнее хранить свои секреты.

— Мой друг, Адриан Уайт, — продолжил он, — женился на предсказательнице судьбы, которая называет себя Портенция.

Я тоже решил немного рассказать о себе.

— Девушка, которую я когда-то знал, Сторми Ллевеллин… однажды на ярмарке мы получили карточку у предсказывающего судьбу автомата, который назывался «Мумия цыганки».

— Портенция пользовалась хрустальным шаром и произносила много непонятных слов, но действительно предсказывала судьбу. Адриан ее обожал.

— На карточке мы прочитали, что будем жить вместе вечно. Но не сложилось.

— Портенция могла предсказать день и даже час смерти любого человека.

— Она предсказала вашу, сэр?

— Не мою. Но она предсказала смерть Адриана. И через два дня, в названный ею час, застрелила его.

— Невероятно.

— Но это правда, уверяю тебя. — Он посмотрел в окно, которое не выходило на море, а следовательно, его не задергивали шторами. — Тебе не кажется, что надвигается цунами, сынок?

— Я не думаю, что цунами как-то связано с такой погодой.

— А я чувствую, цунами близко. Когда будешь гулять, поглядывай одним глазком на океан.

Как журавль, он прошествовал из гостиной и по коридору к кухне и другим комнатам в глубине дома.

Я вышел через парадную дверь, которую уже миновал Бу. Собака ждала меня на огороженном дворе.

Проведя несколько месяцев в комнате для гостей аббатства Святого Варфоломея, расположенного высоко в горах, пытаясь примириться с моей странной жизнью и моими утратами, я собирался вернуться на Рождество домой, в Пико Мундо. Вместо этого меня позвали сюда, ради чего, в то время я не знал, да и теперь не очень-то себе представлял.

Мой дар (или проклятье) не ограничивается редкими пророческими снами. Иной раз наитие, устоять перед которым невозможно, влечет меня в те места, куда я по собственной воле никогда бы не пошел. А потом мне приходится ждать, чтобы выяснить, почему я оказался именно здесь.

Мы с Бу направились на север. Мостки, тянувшиеся вдоль пляжа на три мили, сделали не из дерева, а из бетона. В городе эту дорожку все равно называли мостками.

Слова в эти дни стали очень уж пластичными. Маленькие ссуды, которые выдают отчаявшимся людям под фантастический процент, называют авансом перед зарплатой. Дрянной отель с сомнительным казино зовется курортом. А смесь исступленных персонажей, плохой музыки и бессвязного сюжета — крупнобюджетным фильмом.

Бу и я шагали по мосткам. Бу — помесь немецкой овчарки, с белоснежной шерстью. Луна, путешествующая с горизонта на горизонт, не может быть бесшумнее Бу.

Его вижу только я, потому что он — пес-призрак.

Я вижу души людей, которые не хотят покидать этот мир. По моему опыту, животные всегда рвутся попасть в мир последующий. Бу — уникум.

Его неспособность покинуть этот мир — тайна. Мертвые не говорят, собаки тоже, получалось, что Бу следовал двум обетам молчания.

Возможно, он остался здесь, зная, что может понадобиться мне в какой-то критической ситуации. Возможно, он знал, что надолго задержаться в этом мире ему не придется, потому что я то и дело совал голову в петлю.

Справа от дома Хатча, после четырех кварталов жилых домов, шли магазины, рестораны, трехэтажный отель «Магик-Бич» со свежевыбеленными стенами и зелеными, в полоску, навесами над окнами.