Онлайн книга «Гусарские страсти»
|
Офицеры достали из чемоданов и портфелей маринованные огурцы, банки с кильками в томате, шпроты. Ну-с, приступим? Единственную бутылку водки разлили по стопкам на один заход и тотчас принялись за спирт. — За успехи в боевой и политической подготовке! Гы! — Ура-ура-ура! Гы! Начали! И продолжили. И продолжили. И продолжили… Подробности к черту. Всегда одно и тоже. Вполне свинское дело — напиться до зеленых соплей и вырубиться. Чтобы поутру очнуться с кроличьими глазами и трещащей башкой… Из подробностей — разве что краснорожий Антонюк, халявщик, чавкающе жрущий с ножа куски масла без хлеба. Из подробностей — моментально «поплывший» Неслышащих, подозрительно ерзающий. Из подробностей — раздухарившийся Чекушкин с очередной фляжкой спирта… И продолжили, и продолжили. И — закончили. Спят усталые игрушки. Общий дружный храп. …С подъема рота пришла в движение, началась бестолковая суета. В восемь часов — начало занятий по вождению. Ромашкину предстояло быть старшим на препятствии, контролировать правильность выполнения упражнения. Вставать не хотелось, но — долг требует повиновения. Никита натянул галифе, надел носки и потянулся к сапогам. Отчего-то они не стояли возле табурета, а лежали в сторонке и были какими-то сырыми. — Кулешов! Ты что воду ночью разлил? — Никак нет, я ничего не разливал! — ухмыльнулся солдат, отводя глаза в сторону. — А кто?! Почему сапоги у меня сырые? — А вы у ротного спросите. Ротный Неслышащих вскочил, зычно скомандовал: — Быстро строиться! Товарищи командиры, хватит на койках сидеть! — и шустро выскочил из «конуры». Дневальный Кулешов огляделся по сторонам и пробормотал, наклонившись к Никите: — Это он вам в сапоги нассал. — Что-о-о?! Ка-а-ак?! — А запросто! Ротный среди ночи вскочил и к вашей койке устремился, штаны расстегнул и напрудил. Снайпер! Не промазал, точнехонько в правый сапог попал. Я их перевернул и мочу слил за дверь. Чтоб не воняло. Да-а-а. И это уже диагноз. Не впервой, блин! Контуженый, блин! Пыльным мешком по кумполу! «Удивленный жизнью»! Но не до такой же степени, блин! — Гы-гы-гы! — издал Чекушкин. — А вам, товарищ старший лейтенант, он в сумку напоганил, она возле койки лежала. Чекушкин мгновенно перестал ржать, схватил полевую сумку, приподнял, тряхнул… Да, так и есть, напоганил… — Уб-бью недоноска! — рассвирепел Чекушкин. — Гы-гы-гы! — издал уже Мишка Шмер, лежащий под одеялом и не желающий подниматься. Его судьба хранила. Или просто Витька Неслышащих иссяк, и на окропление шмеровской амуниции резервов организма не хватило. — Да я… я даже генералу не позволю гадить себе в сумку! Ну, кандец котенку!!! — и Чекушкин выметнулся из «конуры» с намерением… ну, с понятным намерением. Никита ринулся было следом — надо, надо ротному подрихтовать морду за нанесенную обиду! Смыть кровью! Ринулся было, но остановился. А что на ноги надеть? Тапочки? По грязи-то! Сапоги?.. Вот эти самые, ага! Судя по визгу, а потом и истошным воплям снаружи, взводный Чекушкин сладострастно осуществлял свои намерения в отношении ротного. Осуществлял, осуществлял и — осуществил. Копытный удаляющийся перестук — вырвался-таки Неслышащих, побежал-побежал. Куда подальше. Чекушкин вернулся с удовлетворенным оскалом на лице: — Ты чего не вышел бить ротного, Ромашкин? По делу же! Заслужил! — Да? А в чем? Босиком? И где потом отмываться? Воды-то нет! — Гм, помыться тут действительно негде. Ну, нечего. Будь спок, я ему за нас двоих отвесил, по полной!.. Да, слушай! А как ты на занятия пойдешь? В тапочках? — А никак! Вообще не пойду! Пусть сам на препятствия становится! Нечего на вышке вместе с зампотехом сидеть! Вот так вот! — Тоже верно, — согласился Чекушкин. — А поехали тогда купаться? — Куда? Воды нет, говорю, а ты — купаться! — Где нет, а где есть! В Бахарден поехали! Там озеро подземное! Просто восьмое чудо света! — А тогда и я не пойду на занятия! — обрадовался Шмер. — В знак солидарности! Тоже хочу купаться! — Э-э, нет уж! — погрозил пальцем Чекушкин. — Ты не пострадал никак. Вот если б тебе в фуражку прыснули — другое дело! А так без всех нас занятия наверняка сорвутся. Топай на учебное место, сачок! — он вытолкал Мишку из «конуры». — Купаться едут лишь пострадавшие! Так, Ромашкин? — Так. Вот позавтракаем и… А чем, собственно, позавтракаем? Кулешов вновь ввалился — с охапкой дров и сбросил их к печи. — Кулешов! А где хлеб, масло? Сожрал ночью? — напустился Никита на бойца. — Что вы, товарищ лейтенант! Как можно?! Мне и картошки хватило! — А где оно тогда? Вечером полная тарелка стояла! И где сахар? — Дык, это ваш майор стрескал. Зампотех… — Когда? Ночью? — Угу, все подъел. Пока вы спали… Там и моя утренняя порция была… — Ну, компашка подобралась! — взъярился Чекушкин. — Зассанец и живоглот! Нет, я в такой обстановке находиться более ни минуты не могу! Нужно успокоить нервы! Ромашкин, ну ты едешь? — А куда это? Далеко? Что за Бахарден такой? И на чем поедем? — Рядом! Отсюда лишь несколько километров. Я, по молодости, до Афгана служил в этих местах. Тут в горах замечательное подземное озеро, жемчужина Туркмении!.. Возможно, и всей Средней Азии! А на чем поедем… Сегодня же старшим на дежурной машине катается Колчаков. Берем его с собой и едем! Заодно для лагеря наберем дров и воды. Типа не развлекались, а работали! Вадик Колчаков, разумеется, моментально согласился. Взяли с собой и солдатика Кулешова, что б на пару с солдатиком-шофером дрова грузил и воду таскал. Сотня балбесов будет танки калечить, а мы для них дрова на себе таскать? Не офицерское это дело… Пять минут на сборы, и в путь! По пути заскочили в сельмаг за водкой и продуктами. Разве можно без дополнительного подогрева купаться! Ящик водки поставили в кабину «Урала», в вещмешок накидали консервов. Эх, что бы тут делала местная потребкооперация без русских офицеров, как бы план торговли выполняла-перевыполняла! Грузовик трясся на ухабах по безлюдной местности. Чекушкин уверенно указывал маршрут. И действительно — несколько километров всего! Машина остановилась перед одноэтажным домиком среди чахлых деревьев. На вывеске было начертано «Ресторан». В дальнем конце двора — еще домик, на вывеске было начертано «Гостиница». Просторная площадка пуста, ни одного автомобиля. Васька Чекушкин устремился в ресторан разведать обстановку, а приятели-лейтенанты выбрались из машины размять ноги. От дорожного тупика вверх шли крутые ступеньки в сторону пика остроконечной горы. У подножия вершины они терялись за гигантскими валунами. |