Книга По ком воют сирены, страница 94 – Александр Чернобук

— Ну, еще бы! С таким стажем оперативно–розыскной работы не обставиться красиво под фальшивое покушение, — крякнул Смирнов.

— Не говори! Я киллер по призванию, с молоком матери впитал все нюансы этой нелегкой науки.

— А зачем тебе, профессионалу, понадобился этот цирк с водителем Ковалева? Что за детский сад? Стрельнул бы заместителя председателя правления холостым патроном. По–простому. Тот бы испачкал себе рубашку из пакетика коровьей кровью, полежал бы, пока вы не скроетесь с Ключником, затем отправился бы восвояси, и все на этом. Зачем столько лишних движений?

— Ну, Петрович, так же гораздо реалистичней выглядит…

— И интересней. Пальба–стрельба, кульбиты–сальто. Весь мир театр, — снисходительно улыбнулся Смирнов. — Да?

— Как тебе сказать…

— Можешь ничего не говорить. Все ветер у тебя в голове гуляет. Горбатого, как известно… Не буду шутить так жестоко. Ты чего в гриме под этого Мартына до сих пор? Понравилось?

— Хороший типаж. К тому же довольно путный. Серегин только что в коридоре подозрительно покосился на меня, но не узнал.

— Серьезно?

— Вполне. Прошел мимо. Пришлось окликнуть, чтоб поздороваться.

— Ах, да. Это же я тебя в этом маскарадном костюме пять раз видел. Им, конечно, проблемно тебя распознать. Впрочем, как всегда…

— Ага. Куда им, молодым, за тобой угнаться.

— Ладно, хохмы в сторону. Рапорт твой я прочитал. Все в порядке. Что мимо бумаги прошло? Рассказывай.

— Единственное, что меня напрягало в этой теме, так это Иммануил Кант внутри меня. — Тихон передернул плечами. — Пришлось полистать пару умных книжек. Не мог этот Мартын кого‑нибудь проще любить? Бравого солдата Швейка, например. А в остальном все согласно рапорту. Что с ним, кстати? С крестничком моим?

— А что с ним может быть? В следственном изоляторе убивец парится, там же, где ты с ним общался перед операцией по «Гаммателекому»…

— Убийство полковника Филатова?

— И по отравлению Филатова тоже. Прощелкала тогда наружка этот фортель с отравлением продажного полковника МВД. Не уберегли для суда. И вообще крови на твоем двойнике много. Хорошо, что хоть сейчас приземлили его, а то бы вокруг него еще горы трупов выросли. Он не ты, холостыми патронами заказы не исполнял. В кольце яд не остался? — Смирнов кивнул на безымянный палец левой руки Тихона.

— Это перстень, а не кольцо! Старинная работа… — Олег поднял тыльную сторону руки к глазам и залюбовался вензельными сплетениями. — Яд вроде бы как закончился еще до меня…

— Ты почему его до сих пор носишь? Сдай этот вещдок сегодня же. Немедленно. Понял? — перебил его Смирнов.

— Без вопросов. Сей момент. Не извольте беспокоиться. Орудие убийства полковника Филатова сегодня же будет в том месте, где ему положено быть, — Тихон сделал нарочито испуганное лицо.

— Юморист. Сейчас тебе будет не до смеха. Знаешь, кто забрал у нас Фрола?

— Фрола? Забрали?

— Именно. И безвозвратно.

— Не томи.

— Наши соседи. Иванова команда. Он оказался их человеком.

— Не может быть.

— Может, — усмехнулся Смирнов. — А что из этого следует, разумеешь?

— А это значит, что они крышуют конкурентов ЗАО «Гаммателеком». И тема эта вся — их рук дело. — Тихон помассажировал указательным пальцем правый висок.

— Вслух говорить это совсем не обязательно.

— Суки.

— Хуже. Слабо сказано. И сделать тут мы ничего не можем. Локализуем по имеющимся фигурантам дело, и все.

— Хорошенькое дело. — Олег налил себе стакан воды из графина, стоящего на столе полковника, поправив усы, выцедил его мелкими глотками. — М–да… Значит, под следствием трое: Ключник, Сека и Свят.

— Их группа захвата, между прочим, должна была повязать вас на выходе из кабака этого осетина Игната. После дележа денег. Развели бы вашу гопкомпанию на все бабки, отобранные у «Гаммателекома». Иванов такие вещи любит.

— Вор у вора украл украденное.

— Вот–вот. В любом случае ты справился с заданием на «отлично». Молодец. Остальное уже не твоя забота. — Смирнов резко сменил тему.

— Цены мне нет. — Протянул Тихон и тут же быстро добавил. — Дней пять дашь отдохнуть?

— Если б ты отдыхал…

— А что?

— Группировку Фрола взяли вчера?

— Вчера.

— А сегодня с утра ты где был?

— На полигоне. Там наши взрывники такую штуку изобрели! Позвали на испытания. Не мог отказаться.

— Это тебе ответ на вопрос: зачем тебе отдых, — перебил его Смирнов. — Все равно отдыхать ты не умеешь.

— Работа — лучший способ наслаждаться жизнью. Кант.

— Хорошо, пять не пять, а пару дней можешь попрыгать. Ведь завтра с утра на прыжки рванешь…

— Жизнь такова, какова она есть, и более никакова.

— Тоже у Канта наблатыкался?

— Обижаешь. Это собственное. Чем я хуже старика Иммануила?

— Ничем ты майор не хуже: ни философа, ни киллера, — усмехнулся полковник. — Иди, отдыхай.

— Отдохнешь тут. Там Серегин на коньяк намекает. Пойду, послушаю, чего хотят. Наверное, опять пленка моя строительная понадобилась. Да и у Егорова дела не фонтан…

— Вам чего? — неприветливо встретил Карпов вошедшего в кабинет без стука мужчину крепкого сложения с гривой каштановых волос и шикарными усами такого же цвета.

— Ну вот, а надо мной смеялся, — хмыкнул со своего места Серегин. — Заходи, Олег.

Тихон с порога по–свойски поприветствовал коллег–оперов:

— Что, чижики, не чирикают у вас воробышки? Ленятся? Понимаю. Жарковато еще на улице. Лето. Потерпите маленько, скоро осень. Чудесная пора, очей очарование. Многие так считают, а некоторые так прямо и говорят. Не стесняясь. Запоют ваши воробышки, как миленькие. Все исполнят. Дайте только срок.

— Здорово, Олег! Тебя действительно… — смущенно поднялся навстречу Никита. — У нас нет возможности ждать их адекватной реакции на времена года. Погодные условия самим придется делать.

— Тихону наши поздравления. Могу одолжить электродрель. Небось, рука уже устала дырочки для орденов шилом делать? — Серегин привстал с кресла, пожимая протянутую ладонь майора.

— Не утруждайтесь, капитан. Мы как‑нибудь так, по–старинке. Советую не размениваться на комплименты, а перейти сразу к делу. Не далее как две минуты назад видел Егорова. Он крайне взволнован и нуждается в срочной помощи старшего товарища.

— Нет, Олег, так не пойдет. Мы первые тебя ангажировали, — запротестовал Серегин. — Если запамятовал — освежу тебе память. Это было сорок минут назад, в коридоре.