Онлайн книга «Ярость и страсть»
|
— Да ладно, что ты сразу начинаешь… Иду уже… И как ошпаренный выскочил вон из парилки. Зойка повернулась ко мне и прошипела: — Это мой бык, поняла? И не лезь к нему. Трахайся со своим придурком Толяном, сколько влезет. Было в её манерах что-то от дешёвой вокзальной шлюхи, такое же блатное, грубое и вызывающее, что никак не вязалось с её почти ангельской внешностью. Но я не собиралась выяснять, где она понахваталась своих манер, в какой тюрьме или на какой панели, — у меня были дела поважнее. Я без лишних слов легонько ударила её ногой в подбородок. Ведьма отлетела к дверям и растянулась на полу. Из разбитой губы побежала кровь. Соскочив вниз, я бросилась в предбанник, заперла массивную дубовую дверь на засов и только тогда перевела дух. Все, теперь у меня было на что обменять Валерика. Лёгкость, с которой я провернула это дельце, прибавила мне сил, и настроение сразу улучшилось. Вытащив Зойку из парилки, я уложила её на диван, и тут в дверь затарабанили. — Зоя, открой! — закричал Гоша. — Толян говорит, никакой бабы он не привозил, слышь? Подойдя к двери, я громко сказала: — Заткнись, идиот! Врёт все твой Толик! Он привёз меня на «Вольве» вместе с каким-то парнем. Иди и спроси! Он замолчал. Потом неуверенно промычал: — Так… ты та самая баба? А почему Зойка молчит? Зойка, ты где?! — снова забарабанил он. — Ну-ка открой, сука! — Сейчас, все брошу и открою, — усмехнулась я, поглядев на зашевелившуюся на диване атаманшу. — Подожди, тебя же в лесу грохнули, как мне сказали! — глупо прорычал за дверью Гоша, — Или ты не та? — Та, та, успокойся, хлюпик! — поддразнила я, смеясь. — Ну подожди, шалава! — рявкнул он и выбежал из баньки. Теперь мне предстояли долгие и нудные переговоры. Разорвав полотенце, я связала тупо глядевшую на меня Зойку по рукам и ногам, усадила за стол, налила из самовара горячего чаю и поставила перед ней чашку. Потом пошла в парилку, основательно и с удовольствием вымылась (когда ещё попаду в русскую баню) под грохот высаживаемой дубовой двери и крики осатаневших от злости мордоворотов, надела Зойкин халат, чтобы не пачкаться о своё грязное платье, и уселась рядом с ней за стол, положив рядом ружьё и пачку патронов. Ружьё мне требовалось для пущей убедительности, чтобы лишний раз не пускать в ход свои когти, доказывая, что меня следует бояться. — Скажи им, чтобы дверь не портили, — сказала я спокойно. — А то я тебя пристрелю, — и отхлебнула из её чашки слегка остывшего чайку. Чувствовала я себя превосходно. — Болваны, перестаньте ломиться!!! — завизжала она, и за дверью сразу все стихло. Судя по топоту, там собралась вся честная компания. — Умница, — похвалила я. — А теперь ответь мне на один вопрос… — Пошла ты! — презрительно скривилась она. — Кто ты вообще такая? — Это долгая история. А вообще я хотела спросить, нет ли у вас тут холодненького пивка? Посмотрев на меня, как на умалишённую, она процедила: — А ху-ху не хо-хо? Подавишься моим пивом! — Почему твоим? — Потому что здесь все моё, поняла, сука? — Фу, как грубо, — поморщилась я. — А с виду такая красивая девочка. На каком дереве тебя воспитывали? Оставив её раздумывать над моим вопросом, я подошла к холодильнику, открыла его и ахнула: он до отказа был набит импортными напитками всех мастей, в том числе и баночным пивом. Вытащив три банки, я вернулась к голой пленнице, вскрыла банку и стала с наслаждением пить, не обращая на неё внимания. — Что тебе нужно? — спросила она немного позже, сжигая меня взглядом. — Тебе все равно крышка — отсюда не выберешься. Мои люди тебя на части разорвут за меня. — Чем это ты их так обворожила? Уж не своими ли прелестями? — Не твоё дело! — огрызнулась она. — Говори, что нужно, и уматывай! — Мне нужен Валерик. — А-а, так это ты его невеста, ха-ха! — Она противно заржала. — Видный же у тебя женишок! — и прошипела: — Я устрою вам свадьбу на кладбище под звуки похоронного марша… Мне не хотелось разубеждать её относительно своей роли во всем этом. Если ей нравится считать меня невестой Валеры, то пусть так и будет, главное, чтобы на самом деле замуж не выдали… — Не кипятись, Зойка или как тебя там. Я не хочу неприятностей ни тебе, ни себе, ни Валерику. Ответь: зачем он тебе понадобился, и я оставлю вас в покое. В противном случае мне придётся поджарить кое-кому симпатичную задницу на камнях в парилке, а потом разворошить все ваше осиное гнездо. Поверь, мне это будет совсем нетрудно. — Не много ли на себя берёшь? — хмыкнула она. — Нормально, в самый раз. Так что лучше скажи своим архаровцам, чтобы не трогали Валерика и дали нам с тобой спокойно поговорить. Если хочешь жить, разумеется, — небрежно закончила я, допивая пиво. Скривившись, она посмотрела на ружьё и крикнула: — Толян, приведи сюда того ханурика! И не трогайте его, пока не скажу. У неё тут ствол, слышишь? Она опасна! — Ты в порядке? — послышался испуганный вопль мордатого. — Да, идиот!!! Тащи сюда говнюка! А с тобой мы потом поговорим, расскажешь, как пришил эту стерву в лесу, козёл пархатый! За дверью что-то пробубнили и послышался топот — кто-то отправился выполнять приказ. Остальные верные псы сидели под дверью и жалобно скулили. Ублюдки! Поняли, что жареным запахло, и сразу же хвосты поджали. Ничего, я им ещё устрою красивую жизнь. Пока они беспокоятся за Зойкину жизнь, мне нечего бояться за Валерика. В помещение бани можно было проникнуть, кроме двери, только через маленькое оконце в парилке, в которое даже я бы не пролезла, не то что амбалы, и через печную трубу, что им тоже вряд ли бы удалось. Поэтому я была спокойна, хотя червь сомнения все же точил мою душу, что-то подсказывало, что не все я учла и не все просчитала в этой блестящей, на мой взгляд, операции по освобождению Валерика. Но пока все шло хорошо и беспокоиться не приходилось. — Ну что, заткнулась? — усмехнулась Зойка. — Как ты его вычислила, этого пентюха? Или мамаша-дура проболталась? — Давай я первая буду спрашивать, — мягко проговорила я. — Все же ты у меня в руках, а не наоборот… — Ха! Не смеши людей, глупая! Это ты у меня в руках! Живой тебе не уйти, а если меня прикончишь — тем более. Тут в предбаннике раздался шум и крик Толяна: — Ну притащил! Что с ним делать теперь? — Ждите! — ответила Зойка и вопросительно глянула на меня. — Ладно, хватит ваньку валять! — повысила я голос. — Выкладывай мне все, или начну мучить. На тебя потом ни один мужик не взглянет. Я тебя в кипятке сварю. Я — садистка, маньячка, из психушки сбежала. Не веришь? |